— Король Байран называет это своим «Убежищем воина», — объяснила Алегрия.
— Как нам повезло!
— На самом деле, это просто чудо. Пойдем, дай я тебе все покажу.
«Шатер» действительно оказался настоящим чудом, произведением искусства по части работы как плотников, так и чародеев. Он был просто огромным. Помещения по наружному периметру предназначались для того, чтобы мы в них ели и спали В центральную часть мы даже не заходили. Там подогревали еду повара, там в постоянной готовности ждали наших распоряжений слуги. Через подземные ходы они попадали из шатра на кухню, на конюшню, в помещения, расположенные в стене, окружающей двор.
С каждой стороны «шатра» имелось по четыре комнаты — кабинет, комната для умываний, обеденный зал и спальня, богато и со вкусом обставленные, каждая в своем стиле. Каждая сторона выходила в сад, один и тот же, но только в первом случае в нем царила весна, во втором — лето, далее осень, и, наконец, сад был занесен глубоким снегом. Казалось, каждый сад простирался в бесконечность; с противоположной стороны его ничто не ограничивало. В стенах «шатра» не было окон, но благодаря заклинанию внутри было приятно и тепло; в воздухе веял доносящийся неизвестно откуда ветерок. Как только мы гасили свет, температура также несколько понижалась. Алегрия продемонстрировала мне эти чудеса с такой гордостью, словно они были творением ее рук.
— Как далеко в действительности простирается сад? — спросил я.
— Совсем не так далеко, как кажется. Но если дойти до конца, внезапно пропадает всякое желание идти дальше, и ты возвращаешься назад.
— Ну хорошо, — согласился я. — Все прекрасно. Но при чем тут шатер, о боги?
— А мне нравится, — прощебетала Алегрия. — Каждую ночь мы будем проводить в разном сезоне. Так нам покажется, что мы будем вместе очень-очень долго, а не каких-нибудь...
Не договорив, она отвернулась, глядя на птаху, плескавшуюся в фонтане.
Заключив Алегрию в объятия, я уткнулся носом ей в волосы.
— И, — тихо добавила она, — я смогу убеждать себя, что весь мир ограничен этим садом.
Я молчал, не зная, что сказать. Я уже начал возвращаться к жизни, но все же над нами по-прежнему висела тень прошлого, тень Маран. Рано или поздно... Однако я приехал сюда не для того, чтобы беспокоиться о судьбе одного мужчины и одной женщины; сейчас от меня зависела судьба целой страны. Эти проблемы придется оставить на потом. На первом месте сейчас король Байран.
На следующий день мы с послом Боконноком начали подготовительные работы в нашем посольстве. Как только отношения между нашими странами стали напряженными, Боконнок отослал всех нумантийских женщин и детей на север в Ренан, в безопасное место, и посольство опустело.
Посол, большой дока в дипломатических тонкостях, предложил посвятить первый день обсуждению каких-то, как мне показалось, ненужных формальностей. Я ответил ему несколько грубовато — если честно, просто грубо.
— Король Байран сказал, что хочет обсудить условия мира и решить все вопросы как можно быстрее. Такой же в точности приказ я получил от императора Тенедоса, — произнес я тоном, не допускающим возражений.
Боконнок снисходительно оглядел меня с ног до головы.
— Очень хорошо, посол Дамастес. Так с чего мы начнем?
Я рассказал, и у него брови полезли на лоб. Ему очень захотелось обозвать меня или молодым дураком, или идиотом, быть может, даже как-нибудь похуже. Но верх взяла выдержка многих поколений дипломатов.
— Ну хорошо, — вздохнув, согласился Боконнок. — Это идет вразрез со всеми правилами... но зато послужит нам познавательным уроком... — он не мог удержаться, чтобы не съязвить, — ...для кого-то из нас. — Посол снова вздохнул. — Вы хотите, чтобы я разузнал, находится ли сейчас в Джарре представитель упомянутого вами королевства?
— Попробуйте, — сказал я. — Но если никого нет... что ж, пусть будет так.
Кажется, от вздоха посла задрожали стены.
— С чего мы начнем? — спросил король Байран, развеселившись от того, что я решил обойтись без формальностей.
Мы находились в небольшой комнате в королевском дворце. Нас было пятеро: король, лигаба Сала, посол Боконнок, я и маленький запуганный человечек, представившийся патриархом Эбиссы.
— С самого начала, ваше величество, — ответил я. — Два дня назад вы говорили, что находитесь в недоумении по поводу знаков, подаваемых Нумантией. Сперва вроде бы речь шла о войне, затем о мире.
— Да. Мы не знаем, что думать.
— В таком случае, давайте начнем с того, что проясним некоторые недоразумения. Возможно, это убедит вас в искренности наших намерений, — сказал я.
Патриарх, нисколько не похожий на представителя своего воинственного и полудикого народа, сидел совершенно неподвижно.
— Королевство Эбисса выдвинуло свои претензии на определенную часть майсирской территории, — продолжал я. — Некоторое время назад император Тенедос объявил о том, что Нумантия поддерживает эти требования. Сейчас я категорически заявляю, что слова императора были превратно истолкованы. На самом деле он лишь хотел выразить надежду, что вы, король Байран, рассмотрите претензии Эбиссы по чести и справедливости, как и подобает монарху могущественной державы.
— А если я просто отвергну эти требования?
— Вы никогда не диктовали императору Тенедосу, как ему следует править Нумантией, — сказал я. — Разве у нас есть право что-либо требовать от вас?
Король задумчиво смерил меня взглядом.
— Продолжайте.
— Мне больше нечего добавить, по крайней мере относительно позиции Нумантии, — холодно произнес я. — Эбисса является суверенным государством, имеющим четко определенные границы, утвержденные двусторонними соглашениями. Если вы захотите изменить свои границы, это будет касаться только ваших двух государств.
Патриарх что-то возмущенно пробурчал себе под нос.
Я повернулся к Боконноку.
— Посол, не могли бы вы проводить патриарха, так как то, что будет обсуждаться дальше в этих стенах, его совершенно не касается.
Не дожидаясь, когда его выведут, патриарх Эбиссы вскочил с места и, трясясь от гнева, стремительно вышел. Я на мгновение ощутил укол стыда, но тотчас же совладал с собой. Эбисса, незнакомые горные джунгли, или моя родина Нумантия? Выбор был однозначен.
Некоторое время король Байран молчал.
— Должен признать определенно, вы существенно разрядили обстановку, — наконец сказал он.
— Я намереваюсь так же решительно разобраться в ближайшие дни и недели со всеми остальными проблемами, — заявил я. — В первую очередь надо решить вопрос насчет границы между нашими государствами. Во-вторых, поставить точку в извечном споре относительно Диких Земель с вашей стороны и Пограничных территорий с нашей. Некоторое время назад вы предложили постараться прийти к взаимоприемлемому согласию и сообща покончить с бандитами, угрожающими этим землям.
