Конечно, не обошлось без жертв. Но в большинстве случаев они остались незамеченными, потому что погибли люди, в одиночестве сидевшие в своих домах и не выходившие уже несколько дней. Никто их не искал – ведь никто не знал, кто покинул город, а кто остался. Показная сплоченность жителей Гроува после той памятной ночи в молле оказалась фальшивой. Никто не собирался, чтобы обсудить создавшееся положение, никто не делился друг с другом страхами. Дела становились все хуже, и целые семьи просто удирали, часто по ночам, не сказав ни слова соседям. Те одиночки, что предпочли остаться, оказались похороненными под обломками собственных крыш, и никто не знал, что они там. Когда власти заинтересовались размером ущерба, многие улицы превратились в непроходимые участки, и поиск жертв стал первостепенной задачей. А самый важный вопрос – что же случилось (и до сих пор продолжало происходить) в доме Бадди Вэнса? – отошел на второй план.
Для первых прибывших полицейских – бывалых патрульных, повидавших, как им казалось, все на свете, – было очевидно: обнаружить силу, бушевавшую в Кони-Ай, не так-то просто. Через полтора часа после того, как первый патруль прибыл на место происшествия и доложил начальству о состоянии дома Вэнса, там появились несколько агентов ФБР. К ним из Лос-Анджелеса выехали двое ученых – физик и геолог. Когда они вошли в дом, то признали это необъяснимое явление смертельно опасным. Среди бесчисленных вопросов бесспорным был один факт – местные жители знали о надвигавшейся катастрофе. Они покинули город за несколько часов, а то и дней, до начала разрушений. Почему никто не пожелал предупредить кого-то за пределами города об опасности – еще одна из бесчисленных загадок этого места.
Если бы полицейские знали, где искать, они получили бы ответы на свои вопросы у любого из четверых людей, выбравшихся на поверхность земли перед мотелем «Терраса». Возможно, кое-что они сочли бы бредом, но даже Тесла, раньше выступавшая против того, чтобы Грилло рассказал свою историю миру, теперь была готова выложить все, что знает, будь у ее силы. Солнечное тепло и свет оживили ее, высушили кровь и грязь на лице и теле и загнали холод глубоко внутрь. Конечно, вряд ли четверо смогли бы говорить сразу. Солнце согрело и успокоило их, но оно осветило кровь на их разорванной одежде.
Яффе первым поспешил в тень мотеля. Через несколько минут за ним отправилась Тесла. И постояльцы, и персонал покинули мотель. На то были причины. Трещина на парковке была одной из многих. Самая большая прошла через главный вход, расколов фасад, как молния, вырвавшаяся из земли. Внутри царила атмосфера панического бегства – на ступеньках забытый багаж и разбросанные вещи; двери, не сорванные с петель во время землетрясения, распахнуты настежь. Тесла подобрала кое-что из одежды, включила душ в номере, разделась и шагнула под воду – такую горячую, что едва можно было терпеть. От тепла потянуло в сон. Ей пришлось заставить себя вылезти и вытереться. К сожалению, в номере были зеркала. Ноющее тело, покрытое синяками, представляло собой жалкое зрелище. Она поспешила одеться. Найденные вещи не сочетались друг с другом и не подходили по размеру. Но результат ей понравился – она любила неформальный стиль. Одеваясь, она допила забытый в номере холодный кофе. Когда она вышла, было три двадцать. Прошло почти семь часов с тех пор, как их четверка отправилась в Дирделл, чтобы начать спуск под землю.
Грилло и Хочкис сидели в офисе. Они сварили горячий кофе. Они тоже вымылись, хотя и не полностью – смыли грязь с лиц, избавились от промокших свитеров и нашли себе по куртке. Оба курили.
– У нас есть все, – сказал Грилло с видом человека, чувствующего себя не в своей тарелке, но пытающегося бодриться. – Кофе, сигареты, засохшие пончики. Только наркотиков не хватает.
– Где Яффе? – спросила Тесла.
– Не знаю, – ответил Грилло.
– Как это не знаешь? Господи, Грилло, мы должны глаз с него не спускать!
– Но раз он зашел так далеко, вряд ли он теперь убежит, верно?
– Может быть, – согласилась Тесла, наливая кофе. – Сахар есть?
– Нет, но есть пирожные и чиз-кейк. Черствые, но съедобные. Похоже, тут работали сладкоежки. Хочешь?
– Хочу, – сказала Тесла, отпивая глоток кофе. – Надеюсь, ты прав…
– Насчет сладкоежек?
– Насчет Яффе.
– Ему на нас плевать, – сказал Хочкис. – Меня тошнит от него.
– Ну, у тебя есть причины, – ответил Грилло.
– Ты чертовски прав, – согласился Хочкис и искоса взглянул на Теслу. – Когда все это кончится, оставьте его мне, ладно? Нам есть о чем побеседовать.
Он не стал ждать ответа. Захватил свою чашку и вышел на солнце.
– О чем это он? – спросила Тесла.
– О Кэролин, – ответил Грилло.
– Точно.
– Он винит Яффе в том, что с ней случилось. И он прав. – Да, он прошел сквозь ад.
– Думаю, в нашем путешествии для него не было ничего нового.
– Может, и так. – Она допила свой кофе. – Что ж, я немного подкрепилась, пойду поищу Яффе.
– Прежде чем ты уйдешь…
– Что?
– Я просто хотел сказать… то, что случилось со мной там, внизу… Прости, что я оказался настолько бесполезным. У меня фобия оказаться похороненным заживо.
– Достойное оправдание, – сказала Тесла.
– Я очень хочу помочь. Сделаю все, что ты скажешь. Тебе пришлось справляться с задачей в одиночку.
– Это не совсем так.
– Как тебе удалось убедить Яффе пойти с нами?
– Он загадал мне загадку. Я ее разгадала.
– Так просто звучит.
– Все вообще проще, чем кажется. То, с чем нам предстоит столкнуться, настолько огромно, что остается положиться на инстинкт.
– С инстинктом у тебя всегда было лучше. Я предпочитаю факты.
– Факты тоже довольно просты – есть дыра, и из нее к нам приближается то, чего люди вроде нас с тобой и представить не способны. Если мы дыру не закроем, нам конец.
– А Яффе знает, как?
– Что «как»?
– Закрыть дыру? Тесла посмотрела на него.
– Думаю, нет.
Она нашла Яффе на крыше. Это было последнее место, куда она заглянула в своих поисках. И больше того – она застала его в положении, какого меньше всего от него ожидала, – он смотрел на солнце.
– Думала, ты нас бросил, – сказала она.
– Ты была права. Оно светит всем – и плохим, и хорошим. Но оно меня не греет. Я забыл, что такое тепло. И что такое холод. Что такое быть голодным или сытым. Я так по этому скучаю.
Его самоуверенность, так явно проявлявшаяся в пещерах, теперь пропала. Он выглядел почти испуганным.
– Может, тебе удастся это вернуть, – предположила Тесла. – Я имею в виду человеческое. Исправить то, что изменил нунций.
