– У меня нет сосисок, – Аэлла заглянула в
комнату. – Я их не покупаю.
– Тогда сардельки.
– Ты что, издеваешься?
Она сдернула с него одеяло и швырнула на пол.
– Я предлагаю тебе блюда из натурального мяса, а ты
требуешь каких-то немыслимых поддельных продуктов.
– Я прошу только того, к чему привык на свою зарплату
инженера. И, между прочим, сосисками и сардельками питается вся страна.
– Я – не вся страна!
– Вот я и говорю: ты любишь, чтобы у тебя все было не
такое, как у других. Простая ты, Алка, как три копейки, вся твоя сущность
невооруженным глазом видна.
В ней снова проснулась надменная красавица.
– Я – не такая, как все, поэтому не требуй, чтобы у
меня все было как у всех.
– Да ничего я от тебя не требую! Нужна ты мне! –
Он снова расхохотался. – Это ты от меня требуешь.
– И чего же, интересно?
– Чтобы я считался с тем, что ты не такая, как все. А я
с этим считаться не намерен, потому что ты ничем особенным не выделяешься. Ну,
ты красивая, но красивых много, а есть и получше тебя. Ну, ты достигла высот в
своей профессии, так огромное количество людей достигло того же самого.
Например, я. Или Томка Головина. Или ее муж. К тебе многомесячные очереди на
операции, к ним – на прическу или на пошив. Так чем ты лучше? Брось мне халат,
будь добра.
– Ты что, собираешься в халате сесть за стол?
– Ну не голым же. Конечно, в халате.
– Сколько раз я говорила, что выходить к столу в халате
– это дурной тон! В халате можно позволить себе выпить первую чашку кофе рано
утром, но даже завтрак следует съедать прилично одетым.
– Алка, кончай свой выпендреж! – Андрей рывком
выбросил из-под одеяла крепкое худощавое тело с сильными мышцами и потянулся к
стулу, на котором валялся небрежно брошенный мужской махровый халат. – Ты
уже допрыгалась со своими требованиями, три мужа тебя бросили, а уж сколько
любовников – и не сосчитать. Уймись, оставь нас, несчастных, в покое, дай нам
пожрать в халате и поваляться перед телевизором.
– Во-первых, в моем доме этого никогда не будет! –
заявила Аэлла, шагая следом за ним на кухню. – Никто не будет сидеть за
накрытым столом в халате. И никто не будет валяться перед телевизором, задрав
ноги и попивая пиво. Я этого не потерплю.
– Не терпи. – Он уселся за стол и сунул в рот
кусок хлеба. – Но для меня сделай исключение. А что во-вторых?
– Во-вторых, меня не три мужа бросили, а только два.
Третьего я бросила сама.
– Это ты про поэта? – вздернул брови
Андрей. – Ну да, помню. Ты решила, что он бездарный алкоголик. А кто
сделал его алкоголиком, если не ты сама своими непомерными требованиями? Он
хотел творить в тиши дачного поселка, а ты гоняла его по выставкам, концертам и
премьерам, ты заставляла его ходить с тобой в квартиры, где бородатые мальчики
корчат из себя диссидентов и обсуждают мировые проблемы. Да им до настоящих
диссидентов как до луны! Куда было деваться бедному поэту? Ему нужно было
бежать от тебя в сторону развода, а он побежал в сторону рюмки. Ну, немножко
перепутал направление, но смысл его действий остался все тем же: он от тебя
убегал. Так что есть все основания считать, что это он тебя бросил, а не ты
его. Э-э-э, что ты делаешь?
– Я собираюсь жарить ростбиф, – удивленно ответила
Аэлла, когда Андрей попытался отстранить ее от плиты. – А в чем дело?
– Немедленно оденься! Ты что, с ума сошла? Сними свои
кружева, надень что-нибудь попроще, повяжи фартук и косынку на голову не
забудь. Я не потерплю волос в пищеблоке.
– Слушай, – возмутилась Аэлла, – на моей
кухне я сама буду командовать. Не хватало еще, чтобы ты у плиты мной руководил.
– Конечно, я буду руководить. А как же тобой не
руководить, если ты сама все сделаешь не так!
Он начал мягко, но настойчиво выталкивать ее из кухни.
– Иди, Алка, иди, оденься, возьми фартук и косынку,
потом я тебе скажу, что делать дальше.
Через несколько минут она появилась в обтягивающих джинсах и
в футболке с глубоким вырезом, открывающим полную грудь. В руках у нее была
яркая шелковая косынка.
– Волосы заколи, подними вверх и заколи, –
потребовал Андрей. – Вот так, теперь повязывай косынку.
Аэлла сделала кокетливую повязку на голове.
– Устраивает?
– Конечно, нет, – он придирчиво оглядел ее
голову. – Вот здесь и здесь торчат пряди. Когда женщина готовит на кухне,
голова должна быть плотно повязана, чтобы ни один волосок не попал в пищу.
Всему тебя, Алка, надо учить! Давай повязывай как следует.
Она перевязывала платок несколько раз, пока результат его не
удовлетворил.
– Теперь фартук.
– Каждый раз одно и то же, – пожаловалась
Аэлла. – Ты меня угнетаешь, а я тебя слушаюсь. И почему я все это терплю?
– Потому что я умнее и больше знаю, – спокойно
ответил Бегорский. – Показывай, какие у тебя сковородки, я сам выберу,
какую надо.
– Ты что, даже выбор сковородки мне не доверяешь? –
изумилась Аэлла.
– Что значит – даже? Правильно выбранная сковорода –
это восемьдесят процентов успеха повара.
Он оглядел ее кухонный арсенал, выбрал сковороду, потом сам
довел ее на огне до нужной температуры, сам определил количество масла и точно
указал Аэлле длительность обжарки мяса.
– Может, ты сам и пожаришь, раз ты все так хорошо
знаешь? – ехидно прищурилась она.
– Ну уж нет, стоять у плиты – прерогатива женщины. А
вот давать ей указания – прерогатива мужчины. Я свою задачу выполнил. Теперь,
если ты в точности выполнишь мои указания, мы будем иметь вполне приемлемый
ужин. У тебя есть свежие помидоры?
– Помидоры? – Аэлла вытаращилась на
Бегорского. – Посреди зимы? Ты на каком свете живешь?
– На том, на котором живет необыкновенная Аэлла
Александриди, у которой всегда есть то, чего нет ни у кого другого, –
поддел он. – Ты же так этим гордишься! А помидоров у тебя нет. Плохо.
Скажи своим пациентам из южных республик, что это непорядок. Пусть поработают в
этом направлении.
– Зачем тебе помидоры?
– А с чем ты собираешься подавать мясо?
– У меня есть «оливье», салат с крабами…
– Даже слушать не хочу! – оборвал ее
Андрей. – С мясом можно есть только помидоры, тогда еда будет полезной. В
самом крайнем случае огурцы и зелень. Но уж никак не эту безумную мешанину с
майонезом.
– У меня огурцы только маринованные, из банки… –
растерянно произнесла Аэлла.
– Плохо. Ну ладно, давай маринованные из банки, это в
любом случае лучше, чем твои ресторанные салаты. Теперь так: что у тебя с чаем?
