Родислав молча кивнул, сдержав улыбку. Николай Дмитриевич
периодически забывал о том, где служит его зять, и пытался разговаривать с ним
как с обывателем, несведущим в милицейской тематике. И в то же время Родислав
не мог в очередной раз не отдать должное остроте ума и дару предвидения своего
тестя. Почти все, о чем говорил сейчас Головин, было написано в аналитических
материалах, подготовленных в недрах Штаба МВД. Но именно «почти», потому что
обладающий огромным опытом генерал мыслил шире и видел глубже. Кроме того, он
никого не боялся даже тогда, когда был заместителем министра, а уж теперь-то
тем более, и о грядущем размахе коррупции в правоохранительных органах
рассуждал, ни на кого не оглядываясь, тогда как сидящие в научных
подразделениях и в Штабе аналитики делать подобные прогнозы не осмеливались. А
может быть, им это и в голову не приходило. И насчет привнесения уголовной
субкультуры в частный бизнес они тоже не додумались. «Надо будет подсказать
ребятам», – мелькнуло в голове у Родислава.
– Папа, но ведь у экономики есть собственные
законы, – заметила Люба. – Она живет именно по этим законам, а не по
«понятиям». И по-другому жить она просто не может. Каким образом твои «понятия»
могут отменить законы свободной конкуренции?
– Каким образом? – насмешливо переспросил
генерал. – Да самым простым: кулаком и пистолетом. Стоят рядом два кафе, в
одном вкуснее и дешевле, в другом хуже и дороже. По твоим, дочка, законам
первое кафе должно процветать, а второе – вскорости прогореть. Ведь так?
– Конечно, – убежденно произнесла Люба.
– А вот и нет. Хозяин второго кафе наймет уголовников
или своих знакомых попросит, они придут в первое кафе, все там разгромят,
хозяину морду набьют и скажут, что, если он свою лавочку не прикроет и не
уберется с этой улицы, они его подожгут или убьют. Первое кафе закрывается,
второе остается. Вот тебе и вся экономика. Я же тебе не зря сказал, что
кооперативы – это отмывание теневых денег, а теневые деньги всегда были связаны
с уголовниками.
– А если хозяин первого кафе тоже наймет
уголовников? – В глазах Любы загорелось совсем детское любопытство.
– Тогда это будет война не экономик, а кулаков и
стволов, то есть бандитская война. Кто сильнее и наглее, тот и прав. Я тебе
скажу больше: у уголовников тоже есть своя иерархия, у них там преступные
сообщества, кланы, группировки, воры в законе и все прочее. Допустим, две
бандитские группировки, нанятые двумя хозяевами двух кафе, схлестнулись и
разошлись вничью. То есть не договорились. Бандиты идут к тем, кто стоит повыше
их, излагают проблему, и проводится встреча на более высоком уровне. Если опять
не договорились, то идут по инстанциям все выше и выше. И все равно вопрос
будет решаться не с точки зрения экономических категорий, а с бандитских
позиций. Может, Горбачев хотел как лучше, когда затеял всю эту историю с новой
экономикой, но только получится из всего этого сплошной криминал. Он и во
власть придет. И будут бандиты рано или поздно руководить всей страной. Вот что
мне не нравится.
В прихожей раздался телефонный звонок, но Родиславу не
хотелось прерывать разговор с тестем, ему было интересно. Он вопросительно
глянул на Любу, которая тут же кивнула, поднялась и вышла из комнаты. Через
несколько секунд она вернулась.
– Это тебя, Родинька.
Лицо ее было спокойным, и голос звучал ровно, но Родислав
все равно понял, что звонит Лиза, и внутренне поморщился. Ну зачем она звонит в
воскресенье ему домой? Если что-то нужно, звонила бы в будни на работу. Небось
опять напилась.
Первые же звуки Лизиного голоса подтвердили его опасения –
она явно была навеселе.
– Родик, – заворковала она в трубку, –
приезжай посидеть с Дениской. Он приболел, а мне нужно по делам.
– По каким делам тебе нужно в воскресенье? –
недовольно спросил он. – Что ты мне голову морочишь? Ты уже успела принять
на грудь, как я слышу.
– А это не твое дело! Твое дело помогать мне детей
растить, а не мораль читать. Мне нужно к подруге на день рождения, а у Дениски
температура, он простудился. Давай приезжай быстрее, мне через час уже надо из
дома выходить.
– Ничего с тобой не случится, если ты не пойдешь на
день рождения. У тебя ребенок болен, дома посиди.
Родислав злился и говорил грубо. Лиза уже не раз прибегала к
этому трюку: просила его посидеть с якобы заболевшим сыном, потому что ей нужно
срочно уйти по делам, а взять с собой больного ребенка невозможно. Родислав все
бросал и приезжал, Лиза встречала его у порога уже одетая и немедленно убегала,
он проходил в комнату и убеждался в том, что с мальчиком все в порядке, он
совершенно здоров. Но ничего поделать уже было нельзя: Лиза ушла. Не бросать же
малыша одного или с малолетней сестренкой! Конечно, Дениска действительно часто
простужался, но и обманывала Лиза нередко. Родислав был уверен, что сегодня как
раз такой случай и Лиза собралась на гулянку с собутыльниками. Он не желал ей
потакать, тем более у них в гостях тесть и невозможно вот так просто взять и
срочно уйти из дома. Да и не хочется.
– Я не могу приехать. Я очень занят, – сухо сказал
он. – Тебе придется пожертвовать днем рождения подруги или взять ребенка с
собой.
– Ты не отец! – завизжала Лиза. – Ты –
монстр! У тебя нет ничего человеческого!
– Было бы лучше, если бы деньги, которые я тебе даю, ты
не пропивала, а действительно тратила на детей, – зло бросил
Родислав. – Имей в виду, если так будет продолжаться, я прекращу
финансовую помощь.
– А я пойду к тебе в партком! Я заявлю на тебя! Пусть
все узнают, что у тебя двое внебрачных детей. Тебя из партии исключат и с
работы выгонят! Только попробуй не давать мне денег! Приезжай немедленно!
– Я же сказал: я не могу. До свидания.
Он швырнул трубку на аппарат и вернулся в комнату продолжать
обсуждение судеб Отечества – это казалось ему в тот момент самым важным и
интересным на свете.
* * *
В среду Лиза позвонила снова, на сей раз на работу. Голос у
нее был перепуганным, встревоженным и совершенно трезвым.
– Родик, с Дениской что-то не так. Его рвет, и он меня,
кажется, не узнает. Родик, я боюсь.
Оказалось, в воскресенье Лиза не обманывала, мальчик
действительно заболел, у него был насморк, кашель и температура, но, поскольку
простужался он часто, Лиза не особенно встревожилась, даже градусник ему не
поставила, просто пощупала лобик ладонью и почувствовала, что температурка
повышена. Дала сыну жаропонижающее, одела, посадила в коляску и потащила с
собой в гости.
В понедельник, когда она привела мальчика в ясли, его не
приняли: медсестра сразу поняла, что ребенок болен, измерила температуру и в
ужасе схватилась за голову: тридцать девять и восемь.
– Мамаша, немедленно домой и вызывайте врача из
поликлиники.
Лиза вернулась домой, вызвала врача и позвонила на работу,
предупредила, что не придет. Педиатр из поликлиники осмотрела Дениса и
поставила диагноз: острое респираторное заболевание в тяжелой форме. Лечение
прописала такое же, какое назначала этому ребенку всегда, она работала на этом
участке недавно, но тоже успела привыкнуть к Денискиным простудам.
