– Что ты имеешь в виду?
– Сама знаешь. Это ты внушила ему, что он – венец творения, хотя единственное его достоинство – это смазливая рожа. Да и этого он лишился по милости доктора Берроуза. – И Эппштадт вновь принялся уписывать суши. – Я тебе вот что скажу, дорогая. Если Тодд и в самом деле утонул – это лучшее, что он мог сделать для спасения своей репутации. Понимаю, подобное заявление звучит кощунственно, однако это чистая правда. Умри он сейчас, он останется красивой легендой. А если Тодд проживет еще много лет, состарится – все поймут, какой он дерьмовый актер. Поймут, что он ни на что не годится. Кстати, наши с тобой репутации пострадают тоже. Ты, как идиотка, много лет возилась с этим ничтожеством, я вложил в него уйму денег…
– Максин?
Сойер тащил за собой растерянного Джерри. По каким-то неизвестным причинам парик у Брамса отклеился и сполз набок.
– Похоже, Тодду конец, – сказал он.
– Не будем хоронить его прежде времени, Джерри. Сойер, принесите, пожалуйста, мистеру Брамсу скотч и содовую. Джерри, это мистер Эппштадт из «Парамаунт Пикчерз».
– Я знаю, – кивнул головой Джерри и, торопливо скользнув взглядом по лицу Эппштадта, вновь повернулся к морю. – Все эти поиски бесполезны. Ясно, их уже унесло течением.
– Я хотела поговорить с тобой о доме, Джерри.
– О чем?
– О том самом загадочном доме, который находится в каньоне, – уточнил Эппштадт. – Я слышал о нем от Максин.
– А… понятно. Но, знаете ли, я не много могу рассказать. Когда-то я часто там бывал, но с тех пор прошло много лет. Я был тогда мальчишкой. Поверите ли, в детстве я тоже пробовал себя на актерском поприще.
– И вы встречали там других гостей?
– Нет. По крайней мере, я не помню. Там жила женщина по имени Катя Люпи. Она и взяла меня под свое крылышко. Та самая, что… – махнул он рукой в сторону берега, – что увела Тодда.
– Да что ты такое несешь, Джерри?! – недоуменно воскликнула Максин. – Как это может быть та самая женщина? Кем бы ни была эта тварь, она молода, этого от нее не отнимешь.
– Катя молода. Молода по сей день.
– Но этой сучке на вид не больше двадцати пяти лет.
– На вид Кате не больше двадцати пяти. – Джерри взял у подошедшего Сойера стакан со скотчем. – На самом деле, конечно, ей намного больше. Возможно, около ста.
– Так как же ей удается выглядеть на двадцать пять? – В глазах Эппштадта вспыхнул жгучий интерес.
В ответ Джерри проронил всего три слова:
– Каньон Холодных Сердец.
Эппштадт не нашелся, что ответить, и лишь с изумлением глядел на этого странного человека в сбившемся набок парике.
– Она кажется молодой, – продолжал Джерри. – Но на самом деле она стара, очень стара. Она предчувствовала, что конец ее близок, в этом у меня нет сомнений. По-моему, сегодня эти двое совершили совместное самоубийство.
– Но это абсурд! – возмутилась Максин. – Она-то, может, и стара, но Тодд еще молод. У него вся жизнь впереди.
– Возможно, он пребывал на грани отчаяния, а вы этого не замечали, – пожал плечами Джерри. – Будь вы ему настоящими друзьями, он остался бы с нами.
– Полагаю, не стоит без толку обвинять друг друга, – отрезал Эппштадт. – К тому же пока мы не знаем, что произошло на самом деле.
– О, все произошедшее на редкость банально, – криво ухмыльнулся Джерри. – Я по-прежнему читаю «Верайети», так что в курсе дел Тодда. Вы, – указал он пальцем на Максин, – отказались заниматься его делами, как только у него возникли определенные трудности. Предоставили ему разбираться со своими неприятностями в одиночку. А вы, – он перевел обвиняющий перст на Эппштадта, – сняли с производства фильм, с которым он связывал большие надежды. Не говоря уж о том, что сегодня вы, – палец вновь уперся в Максин, – устроили здесь настоящее шоу и публично унизили его. Что же после этого удивляться, что он решил покончить с жизнью?
Никто из обвиняемых не сказал ни слова в свою защиту. Впрочем, оправдываться не имело смысла. Все, что говорил Джерри, уже стало достоянием гласности.
– Я хочу своими глазами увидеть этот чертов каньон, – после долгого молчания проронил Эппштадт. – И этот гребаный дом тоже.
– Дом не имеет ни малейшего отношения к тому, что произошло, – возразил Джерри. – И, если хотите знать мое мнение, думаю, вам стоит держаться от него подальше…
Эппштадт пропустил его слова мимо ушей.
– Где это? – обернулся он к Максин.
– Мне так и не удалось отыскать это место на карте, но тот каньон расположен параллельно каньону Лорель. Я даже не знаю, как он по-настоящему называется.
– Каньон Холодных Сердец, – уточнил Брамс – Это название он получил еще в эпоху немого кино. Тогда, видите ли, люди считали, что у нее холодное сердце. У Кати Люпи.
– Ты знаешь, как туда доехать? – Эппштадт, не удостоив Джерри взглядом, вновь обратился к Максин.
– Ну… я думаю, что смогла бы отыскать путь… – неуверенно пробормотала Максин. – Но лучше бы взять в провожатые того, кто хорошо знает дорогу.
– Вот его. – Теперь настал черед Эппштадта указывать пальцем.
Джерри яростно затряс головой.
– Вам придется отвезти нас, приятель, – непререкаемым тоном заявил Эппштадт. – Иначе это сделает полиция.
– А зачем вовлекать в это дело полицию?
– Затем, что, по-моему, здесь кроется какой-то хитрый план. И вы – его участник. Вместе с Пикеттом и той женщиной, которая утащила его в море. Вы что-то задумали.
– Господи, что мы могли задумать?
– Не знаю. Возможно, вы хотите раздуть историю, чтобы привлечь интерес к этому ходячему ничтожеству, Пикетту.
– Уверяю вас…
– Плевать я хотел на ваши уверения, – рявкнул Эппштадт. – Все, что от вас требуется, – доставить меня в этот ваш пресловутый каньон.
– Никакой он не мой. Он принадлежит этой женщине, Кате. И если мы ворвемся туда, это будет незаконным нарушением границ чужих владений.
– Что ж, придется рискнуть.
– Рискуйте. Но без меня.
– Максин, объясни ему, что упираться – не в его интересах.
– Не понимаю, почему вам взбрело в голову туда отправиться, – бубнил Джерри.
– Если мистеру Эппштадту так захотелось, давайте доставим ему удовольствие, – взмолилась Максин.
– Я не желаю вторгаться в чужие владения, – стоял на своем Джерри.
– Раз вы такой законопослушный тип, валите все на меня, – великодушно предложил Эппштадт. – Если вдруг мы столкнемся с этой дамой, Катей Люпи, – хотя я не представляю, каким образом она вынырнет, – скажите, что я заставил вас силой. Где мой официант? Джой!