Теперь ритм их движений стал одинаковым, и вскоре девица исторгла победный крик.
К тому времени девушка, которой занималась Катя, тоже начала издавать утробные вопли, а немного погодя они смолкли – должно быть, Катя, смилостивившись над ней, позволила ее унести. Во всяком случае, когда Тодд, находясь на грани экстаза (уже пятого или шестого), выглянул из-за блаженных физиономий лежавших рядом призраков, Катя уже сидела в кустах жасмина и жимолости рядом с молодым обнаженным мужчиной, который с благоговейной почтительностью целовал ей ноги.
Катя наблюдала за Пикеттом с непроницаемым выражением лица. Кто-то зажег ей сигарету. Тодд улыбнулся ей, и, прежде чем она успела решить, наградить его улыбкой в ответ или нет, его вновь увлекла очередная блаженная волна. «Если секс с покойными, – думал он, – может быть таким потрясающим, значит, у живых впереди еще большое поле для деятельности».
Глава 5
Сегодня была одна из тех ночей, когда Марко решил напиться, или, как говорил его отец, предаться «доблестному занятию». Делать это в компании Марко не любил, да и вообще голливудские обитатели были не слишком ему по нутру. В городе хватало порядочного дерьма (причем зачастую это относилось и к его боссу), и Марко не желал в этом лишний раз убеждаться. После того как его карьера борца преждевременно подошла к концу, он приехал в Лос-Анджелес, втайне лелея надежду добиться славы на актерском поприще, но был вынужден остановиться на должности личного охранника. Кто-то ему подсказал, что для таких людей, как он, – которые имеют не только устрашающую внешность, но и прочими своими качествами подтверждают это впечатление, – подобная работенка являет собой неплохую возможность заколотить деньжат. И Марко согласился. Проработав с несколькими кинозвездами, которые относились к нему как к чему-то, случайно прилипшему к их ботинку, он уже собрался вернуться домой, когда совершенно неожиданно судьба свела его с Тоддом Пикеттом.
У них образовался идеальный союз. Обнаружив схожие вкусы к девушкам, машинам и виски – чем практически ограничивался круг интересов Марко, – они сразу нашли общий язык.
Сегодня Марко так сильно захотелось подружку, что он не мог побороть в себе желания поехать в город и попытать счастья в каком-нибудь клубе. А в случае если оно ему так и не улыбнется, Марко готов был воспользоваться кредиткой: никаких предубеждений против платы за секс он не имел. Пусть подобное удовольствие стоит недешево, зато и не сравнится с тем, что может предоставить ему какая-нибудь несчастная вдовушка.
Перед тем как выйти в свет, он всегда предпочитал подзаправиться стаканчиком-другим виски – для улучшения общения и взаимопонимания. Кроме того, в доме сегодня творилось нечто странное, но что именно, Марко пока сказать не мог. Сначала ему хотелось выйти и проверить, не забрался ли на их территорию какой-нибудь посторонний, но, приняв изрядную дозу виски, он так расслабился, что позабыл о своих прежних тревогах. «Пусть заводит себе собаку», – решил про себя Марко. Демпси являл собой быстродействующую сигнальную систему. Стоило кому-нибудь приблизиться к дому, как пес заходился бешеным лаем. Направляясь на кухню за очередной порцией алкоголя, Марко дал себе слово на следующий же день поговорить с Тоддом о покупке щенка, упирая в этом вопросе на нежные чувства, которые босс питал к Демпси.
Отыскав на кухне бутылку виски, Капуто щедро плеснул себе в бокал и выпил залпом. Потом посмотрел на часы. Оказалось двадцать минут двенадцатого. Пора было выходить. Насколько ему было известно, в Лос-Анджелесе жизнь замирала рано, особенно по будням. Если он не поторопится, перед его носом могут закрыться двери всех увеселительных заведений.
Марко как раз возвращался к себе в комнату, чтобы прихватить бумажник, когда внизу лестничного колодца раздался какой-то странный шум, как будто от сквозняка где-то хлопала дверь.
– Босс? – крикнул он. – Это ты?
Ответа не последовало. Между тем дверь продолжала открываться и закрываться, хотя погода в тот день была безветренной.
– Хм, – буркнул Марко, направляясь в спальню за бумажником.
На обратном пути, проходя мимо кухни, он взял бокал виски и начал спускаться по лестнице.
Многих комнат в доме Марко еще не обследовал; к таковым относились помещения подвального этажа, в которых, как сообщил ему Джерри, хранилась всякая всячина. Утверждая, что в подвалах сыро и все там покрыто вездесущей плесенью, Брамс недвусмысленно дал понять, что соваться туда не стоит.
Посреди лестницы Капуто осушил свой бокал и поставил его на ступеньки, а когда выпрямился, то понял, что пьян. Но пьян не мертвецки – напротив, он вошел как раз в ту стадию опьянения, которую можно назвать блаженной. Слегка улыбнувшись, Марко поздравил себя с этим достижением, после чего продолжил спускаться вниз.
В подвале оказалось почти так же холодно, как бывало по ночам поздней осенью на родине Марко, в Чикаго, – однако, вопреки предостережению Брамса, отнюдь не сыро. Капуто направился по небольшому коридору к двери, которая сразу привлекла его внимание. Любопытно, что за чертовщина так манила его туда?
Приближаясь к двери, он вскоре получил ответ, вернее сказать, ощутил его кожей лица. На него дул ветерок, но вовсе не такой, какой мог исходить из пропахшей плесенью комнаты, а напоенный свежестью большого зеленого пространства.
– Хм, – хмыкнул во второй раз Марко.
Он толкнул дверь, но внутри оказалось совершенно темно. Марко нутром чуял, что этот мрак безграничен, а сквозящий ему в лицо ветер – хотя это невозможно было постичь – дует из открытого пространства.
Теперь Капуто пожалел, что много выпил виски. Чтобы разобраться в том, что происходит, нужно было отдавать отчет в своих ощущениях.
Запустив руку за край дверного косяка, Марко попытался нащупать выключатель. Которого там не оказалось – по крайней мере, найти что-либо в этом роде не удалось. «Ну и ладно», – махнул рукой Капуто и, решив отложить решение этой загадки до следующего дня, не нашел ничего лучшего, как вернуться к себе и продолжить пить.
Но как раз тогда, когда он потянулся к ручке, чтобы закрыть злополучную дверь, в глубине комнаты сверкнул свет. И не просто свет, а настоящая молния – кратковременная вспышка, за которой последовали три другие, более продолжительные, но просверкавшие так быстро, что казались слившимися воедино.
Молния осветила пространство, из которого на Марко дул ветер. Интуиция его не подвела: оно было действительно огромным – как в ширину, так и в высоту. Грозовой фронт находился на расстоянии нескольких миль, за простиравшимися вдалеке горами и лесами.
– О Господи Иисусе! – воскликнул Марко.
Схватив дверную ручку, Капуто громко захлопнул дверь. На ней висел замок, но без ключа. Марко успокоил себя мыслью, что она достаточно плотно закрыта – во всяком случае, не откроется до тех пор, пока он не найдет Тодда, чтобы показать ему это чудо.
