Следовало вообще срочно определяться и в пространстве, и во времени, производить ревизию крейсера, начинать работы по его восстановлению. Для пополнения запасов энергии срочно требовалось снарядить танкер к планете типа Юпитера, если таковая здесь имелась. Следовало и требовалось начинать множество дел, но Маша не находила сил хотя бы для того, чтобы что-то произнести, не говоря уж о действиях. Вымотало ее трансцендентное приключение беспрецедентно. А еще больше — бесполезные попытки ему противодействовать. Давало о себе знать и ее новое, полузабытое состояние.
Как всегда, выручил жилистый Мбойе.
— Старшим специалистам подготовить доклады! Срок — пять минут. Гильгамеш, ты цел?
— Неизвестный объект в пространстве, — лаконично сообщил софус вместо ответа.
— Телескопы!
— А то бы я сам не догадался, — проворчал Гильгамеш.
— Что-то у нас с дисциплиной творится, — озабоченно заметил Кнорр.
— То ли еще будет, — пообещал Реджинальд. — Я Веселого Роджера сшил. Хочешь покажу, профессор?
Кнорр надменно отвернулся. В последнее время, продолжительность которого могла с одинаковым успехом равняться и секундам и векам, он положительно не выносил развязного мальчишку. Стараясь справиться с очередным приступом раздражительности, планетолог сосредоточился на видеарии. Судьба этому способствовала. Над долго бездействовавшей ареной засеребрился пятиметровый шар. Одного взгляда хватало, чтобы убедиться, что перед ними уже не Кампанелла, а иная, неизвестная планета. Из-за ее восточного края, скрытого облаками, выплывала блестящая точка.
Так отражать свет могла только тщательно отполированная поверхность. Через секунду, когда оптика сфокусировалась, точка превратилась в необычное тело, явно искусственного происхождения. Оно состояло из трех сравнительно тонких колец, окружающих массивное центральное тело шарообразной формы. Кольца располагались во взаимно пересекающихся плоскостях и имели диаметры приблизительно по два с четвертью километра. Механических соединений они не имели, висели сами по себе. Очевидно, удерживались полями, поскольку встроенных реактивных систем заметно не было.
— Звездолет? — спросила Маша.
— Очень может быть, — ответил Мбойе. — Или галактолет. Гильгамеш, в твоей памяти есть подобное?
— Нет. Последний регистр Ллойда, который я успел получить с Земли, не содержит даже прототипов.
— Прелестно. Только братьев по разуму нам сейчас и не хватало. Что можешь сказать по внешнему виду?
— Если это звездолет, то работа его маршевого двигателя не основана на реактивном принципе. Нет устройств для забора и выброса материи. Шарообразная форма мало подходит для размещения фотонной тяговой системы. Судя по низкому фону излучений, на борту отсутствуют существенные запасы расщепляющихся материалов.
— Да, странно. Быть может, это орбитальная станция?
— Может быть. Но обращаю внимание на то, что взаимно перпендикулярные в трех плоскостях кольца — одно из перспективных конструкторских решений для установки свертывания пространства.
— Вот как…
Подтверждая вывод Гильгамеша, неизвестный космический объект начал проявлять активность. Его кольца пришли в движение, медленно вращаясь вокруг корпуса.
— Дистанция до объекта сокращается, — доложил софус.
— А кольца-то вращаются с разной частотой, — заметил Угрюмов.
— И что это может означать? — спросила Маша.
— Кольцо, обращенное в нашу сторону, вращается быстрее. Видимо, тянет корабль вперед. Движение второго имеет противоположный вектор… подталкивает сзади. Ну а третье стабилизирует полет. Так мог бы выглядеть гипотетический вакуум-перфоратор, — объявил Генрих. — Правда, вакуум-перфоратор — это не совсем удачное обозначение. Принцип действия…
— Вакуум-перфоратор! — воскликнул Мбойе. — Очень приятно. Трудно вообразить его возможности… Маша, надо бы выставить иголки.
— А у нас еще есть чем обороняться?
— Ну, если поискать…
— Понятно. Что ж, ищи. Осторожность не помешает. Объяви какую-нибудь тревогу.
— Слушаюсь.
Мбойе со вздохом взглянул на показания приборов, отдал ставший привычным приказ о занятии мест по боевому расписанию и лишь после этого сообразил, что поредевший экипаж и без того находится на своих постах. И не просто находится, а действует, такая уж привычка. Рефлекс астролетчиков. Любой из них, чуть попав за рабочий пульт, машинально приступает к анализу своей порции информационного потока, что-то корректирует, настраивает, регулирует. Думать при этом может о совершенно посторонних вещах.
Посыпались неприятные доклады о повреждениях корабля, дефиците энергии, как мягко было обозначено полное отсутствие аннигиляционного топлива, сбоях в управлении и в системах контроля времени. Далее сообщалось о малой мощности полей, измотанности команды, отсутствии данных о координатах в пространстве — и прочее, прочее. В том же безрадостном духе. Самым серьезным последствием минувших передряг были малозаметные, но многочисленные деформации по ходу всего семикилометрового канала маршевого двигателя. Теперь до их устранения «Вихрь» не мог развивать околосветовую скорость, даже если бы удалось раздобыть какое-то количество антипротонов. В общем, от былой силы крейсера осталось несколько процентов. Уцелели только два дестроера. Оба вылетели из ангара, готовясь занять место в боевом порядке эскадры, но это было так смешно, что Мбойе приказал вернуться. Довершая проблемы, в авангардном поле начало светиться пятно.
— Лазерный луч со стороны неизвестного корабля, — доложил Гильгамеш.
— Залп?
— Нет, информационное сообщение.
— Хотят усыпить бдительность! — крикнул Кнорр.
— Сколько времени займет расшифровка? — спросил Мбойе.
— Нисколько.
— Что ты хочешь сказать?
— Передача ведется на стандартной частоте ОКС. Она не зашифрована.
— Язык?
— Общеземной.
— Не может быть! Какой язык?
— Общеземной.
— Проверь.
— Проверил.
— Какой язык?
— Да общеземной же!
— Ладно, Гильгамеш, не злись. Что в передаче?
— Приветствие и позывные встречи.
— Да? Оперативные ребята. Уже успели нас расшифровать?
— Принимаю видеопередачу, — сообщил софус.
— Давай на четвертый вспомогательный.
— Включаю четвертый вспомогательный.
Все подняли головы, ожидая увидеть что угодно, кроме того, что увидели. На потолочном экране появился человек, удивительно похожий на землянина. Эдакий розовощекий здоровяк с рекламной улыбкой. Одет он был в очень правдоподобный мундир звездного капитана, на котором имелись даже орденские планки.
