— Это значит «новорожденный», — смущенно вмешался Девин.
— Ага, обгадившийся новорожденный, — с язвительной усмешкой поправил Шубал.
Валис легко вскочил в седло и протянул руку Эрику.
— Пусть так, — заметил Эрик, устраиваясь поудобнее, — но помни, что это мой младший братишка поставил тебе фингал.
— Я пацифист, — скучающе зевнул Роберт. Он уже сидел в седле за спиной у Аланны. — Должно быть, он просто запутался в собственных ногах.
Шубал набычился и отошел. Девин попрощался с Салит; по крайней мере, у него хватало вежливости изобразить беспокойство за нее. Она терпеливо улыбнулась и протянула ему руку.
— Если со мной что-нибудь случится, — сказала советница слегка заговорщическим тоном, — не позволяй этому типу забрать власть в свои руки.
Все это время Доу молчал — вполне в его духе. Юноша был тих, как духи, с которыми он привык общаться.
Кэти перехватила волосы белой повязкой, чтобы не падали на лоб, и надела рюкзак.
— Ну, Кэт, — сказал Эрик, — еще не поздно отправить тебя домой.
Кэти окинула его долгим взглядом, который легко можно было принять за оскорбленный. Только он собрался извиниться, она стегнула челита.
— Ну же, Серебряный, давай-ка выбираться на дорогу.
— Аминь, — откликнулся Роберт.
— Аминь, — сказал Доу, чем на мгновение привлек к себе все взгляды.
Они тронулись на юг. Эвандер и Салит ехали впереди в густой коричневой траве, достигавшей человеческого роста. Тут и там росли корявые кусты и хилые, истощенные деревья. Далеко на западе исчезала в облаках длинная горная цепь.
Никто не говорил. Единственные звуки издавали многоножки, шелестя травой, и птицы, похожие на фазанов, время от времени взлетавшие в небо с испуганным криком.
И ветер. Ветер шелестел над иссохшей степью то громче, то тише, порой напоминая странную приглушенную музыку. Он то пригибал траву к земле, то чуть покачивал ее, так что степь напоминала коричневое море.
К полудню они достигли небольшой реки, струящейся меж низких, покрытых жидкой грязью берегов. Челиты двигались осторожно, оставляя в грязи глубокие рытвины. Вскоре трава снова стала такой же густой и высокой и такого же мертвенного цвета, но потом опять поредела, а местами вообще росла лишь на отдельных пятачках.
Выжженная земля была не коричневой, как грязь у реки, но какого-то неприятного бледного оттенка усохшей плоти. Эрик в жизни не видел ничего подобного и сомневался, что дело лишь в палящем солнце. Твердая потрескавшаяся земля, теперь уже ни единой травинки, голые искореженные деревья. Это все напоминало ад.
Даже многоножка задержалась на краю пустыни и чихнула.
Солнце палило нещадно. Пот лил ручьями. Роберт и Аланна сняли рубашки; Кэти удивленно подняла бровь, не решаясь последовать их примеру.
Немного погодя с юга подул прохладный ветер. Небо на горизонте заволокли серые тучи, в воздухе запахло дождем.
— Давно бы пора промочить эту землю, — сказала Кэти.
— Не поможет, — отрезала Салит.
Эрик изучал местность. Здесь было негде укрыться. В худшем случае придется прижаться к бокам этих странных созданий на смешных крошечных ножках и переждать бурю.
Небо становилось все темнее. Мелькнула молния и ударил такой гром, что Эрик чуть не выпал из седла. Мир озарила белая вспышка, ее отблески еще долго плясали перед глазами. Валис обернулся и подхватил товарища.
— Господи! — пробормотал Эрик, сообразив, что верхом на многоножках они представляют собой отличные мишени для молний. Сильный порыв ветра почти заглушил его голос. — Надо бы спешиться и идти пешком!
— Нет! — закричала Салит, крепче вцепившись в Эвандера. — Вперед! — Она хлопнула своего спутника по плечу, словно он сам был животным. — Давай же!
На миг небо превратилось в красное кружево, воздух затрещал от разрядов электричества. Сухое дерево загорелось. Салит, однако, это не смутило.
— Держись крепче, друг, — сказал Валис через плечо. Челит прибавил скорость.
Больше получаса сверкали молнии и дул сильный ветер, поднимая клубы пыли. Пыль забивала рот и ноздри, было трудно дышать. Кэти и Аланна прикрыли лица платками, остальные обошлись и без этого.
В воздухе дразняще пахло дождем, но на землю не упало ни капли. Грозовые тучи проносились над головой, не принося облегчения. Эрик, которого сначала испугала мысль о дожде, теперь молился о нем. Но ветер лишь смеялся над ним.
Все кончилось так же внезапно, как и началось. Молнии прекратились, ветер почти затих, пыль осела. Темные тучи умчались на север, оставляя за собой свинцовое небо. Желтый шар солнца был еле виден.
По предложению Аланны все спешились для отдыха. Эрик отхлебнул из фляжки, которую протянул ему Доу. Во рту было полно пыли, пыль покрывала сплошным слоем одежду и тело и клубами взвивалась при малейшем движении.
— Добро пожаловать в край пыльных бурь, — пробормотал он себе под нос
.
Аланна удивленно посмотрела на него:
— Куда-куда?
Эрик раздраженно вытряхивал пыль из густых темных волос.
— Ну, такое не слишком приятное место на Парадейне.
Она вскинула голову:
— Похоже, в вашем мире и без Шандал Карг хватает неприятностей.
Роберт усмехнулся:
— У нас нет необходимости в Темных Властелинах. У нас имеются политики.
И тут Салит впервые показала, что отнюдь не лишена чувства юмора.
— Думаешь, у нас их нет?
Эвандер подмигнул, садясь в седло следом за ней:
— Двойное проклятие Пейлнока.
Кэти нагнулась за лежащим на земле рюкзаком.
— Я умираю от голода. Кто-нибудь еще хочет? — И она предложила всем батончики сникерса.
Роберт погрозил ей пальцем:
— Но это же вредно для зубов.
Тем не менее он первый принял угощение, разломил батончик и предложил половину Аланне.
— А колы у тебя, часом, нет?
Кэти помотала головой и протянула другой батончик Валису и Доу.
— Будь благодарен и за этот кусок цивилизации, несчастный.
Аланна наконец решилась откусить немного.
— А ты, Роберт, говорил, что в вашем мире нет магии!
Салит с любопытством наблюдала за ними, но не спускалась. Эвандеру тоже было интересно. Эрик кинул им батончик.
— А этот — для нас, — сказала Кэти. — Осталось еще два, и они — мои.
Эрик облизал перепачканные шоколадом пальцы и невольно улыбнулся, глядя на «собственницу».
