Саманта буквально взбесилась.
— Вы что же, полагаете, что я должна была позволить искалечить себя? Он напал до того, как я взяла револьвер. И ушел он на своих ногах. Он будет жить, я уверена. И еще: ничего бы не было, если бы вы пришли вовремя. Где вы были, Эдриен? Забыли о приглашении на ленч?
Эдриен покачал головой. Саманта довольно жестко поменялась с ним ролями.
— Я забыл, — вяло ответил Эдриен.
— Как ты мог? — Джанет сказала именно те слова, что были на языке у Саманты, хотя она произнесла бы эти слова другим тоном.
— Пожалуйста, не смотри так на меня, Джин, — ответил Эдриен, явно выходя из шокового состояния. — Утром я принял важное решение и действовал без промедления. Но все решилось только что.
— Что именно? — с удивлением спросила Джанет.
— Некая покупка, — сказал он, будто защищаясь. — Я еду в Элизабеттаун.
Саманта нахмурилась. Она не ожидала, что Эдриен покинет Денвер. Ей казалось, что у нее есть, по крайней мере, месяц для выяснения отношений. Через месяц в Санта Фе Саманту будет ожидать эскорт из hacienda.
— Элизабеттаун? Но почему? — спросила Саманта.
— Конечно, чтобы найти золото.
Девушки онемели от изумления. Первой в себя пришла Джанет.
— Не понимаю, Эдриен! Ты же приехал сюда открыть юридическую контору.
— Здесь многие становятся богатыми, Джин. Я не думал, что это так реально, — ответил Эдриен возбужденно. — Мы разбогатеем, и у нас будет особняк, как у здешних владельцев золотоносных приисков.
Осознав смысл сказанного, Саманта невольно рассмеялась.
— У Эдриена началась золотая лихорадка. Смущенная Джанет смотрела то на подругу, то на брата.
— Но почему обязательно в Элизабеттаун?
— Допустим, вы правы, — рассудительно сказала Саманта. — Но вы можете делать ставки прямо здесь. Зачем уезжать? Разве вы не слышали о воинственных индейцах?
— Пустяки, — отмахнулся Эдриен.
— Вы не были бы так легкомысленны, Эдриен, если бы знали, что они из себя представляют.
— Вы напрасно беспокоитесь. Я же собираюсь добывать золото, а не серебро, потому что не могу позволить себе купить оборудование для обогащения серебряной руды. Мыть золото — дешевле и проще.
— Боже, — вздохнула Саманта с удивлением. — Вы собираетесь мыть золото там только для того, чтобы вернуться сюда и добывать серебро? Это нелепо, Эдриен.
— Я принял решение, — угрюмо ответил Эдриен. — И это вовсе не так нелепо. Я не единственный, кому не по карману покупка оборудования для добычи серебра. Многие едут в Элизабеттаун. Золото там валяется чуть ли не на земле, а серебро надо очищать.
Я купил неплохое место. Мне нужна только плавильня.
— Ты купил прииск? — воскликнула Джанет тревожно. — Сколько же он стоит? Он пожал плечами.
— Приемлемо, так как владелец столкнулся с той же проблемой — у него не было плавильни.
— Все-таки сколько?
— Несколько сотен.
— Эдриен! — воскликнула она. — Мы не можем позволить себе выбросить несколько сотен.
— Мы не можем позволить себе упустить такую возможность. А через год мы сможем позволить себе все что угодно.
Саманта была смущена. Ей казалось, что Элстоны так же мало беспокоятся о деньгах, как и она.
— Сколько будет стоить этот механизм? — спросила Саманта.
. Эдриен с надеждой повернулся к ней, но Джанет сказала неожиданно резко:
— Нам не следует занимать деньги, Эдриен. Если ты взялся за дело, то должен рассчитывать только на себя.
— Я предлагаю инвестицию, — быстро сказала Саманта, — а не деньги в долг. Эдриен покачал головой.
— Спасибо вам, Саманта. Но Джин права. Это наше дело.
— Будь по вашему. Когда вы едете? Мы могли бы поехать все вместе.
— Послезавтра, — с готовностью ответил он, довольный, что Джанет не разнервничалась еще больше. — Мы только дождемся почтовой кареты.
Глава 4
Четыре часа заняла у Хэнка дорога до прииска Пэта. Приехав, он увидел шестерых потных рабочих, ожесточенно вынимающих под палящим солнцем породу и негромко переговаривающихся между собой. У ручья была разбита палатка, к которой он подъехал и спешился, настороженно смотря по сторонам.
Не говоря ни слова, Хэнк вошел в палатку. Внутри стояли два длинных деревянных стола, около них располагались грубо сколоченные сиденья, и чуть в стороне — пузатая кухонная печь. Разбросанная повсюду грязная посуда свидетельствовала о царящих здесь порядках. В палатке находился только один человек; он сидел за столом справа от Хэнка и что-то подсчитывал на листке бумаги. Около него стояла оловянная кружка с кофе.
— Hola, Пэт. Голова Пэтрика Макклюра дернулась, он начал подниматься, но на полпути остановился и рухнул на сиденье. Голос, напугавший его, был мягок, но выражение лица Хэнка никак не соответствовало задушевности тона. Вместо смеющихся серых глаз, столь хорошо знакомых Пэту, он увидел холодный блеск стали и испугался, что Хэнку трудно будет его понять.
— Ну, парень, хотя бы предупредил, что заедешь навестить старого amigo, — неуклюже начал Пэт, запинаясь.
— Amigo? — Хэнк медленно двинулся к Пэту. — Ты называешь себя amigo?
Не дожидаясь ответа, Хэнк нанес правой рукой удар в челюсть. Пэт вместе со стулом полетел на пол. Он был много старше Хэнка и не очень мускулист, но вскочил на ноги через секунду и стал медленно отодвигаться от Хэнка.
— Я не хотел бы драться с тобой, дружище. По крайней мере до тех пор, пока все не объясню, — выдавил из себя Пэт. — Кроме того, если ты хочешь…
— Я хочу, Пэт, только одного — мои деньги. Верни их, и я ухожу тотчас же.
— Разве ты не читал мою записку?
— Perdicion! — выругался Хэнк сквозь зубы. — Не уклоняйся.
— Но я же говорил тебе об этом прииске, — бесстрашно продолжал Пэт. — Ты и не мечтал, что станешь таким богачом.
— Тогда отдай мою долю и можешь делать со своей все, что хочешь. Прииски мне не интересны. Ты знаешь мою мечту. Я ждал больше десяти лет и больше не хочу. Мне пора ехать домой, в Мексику.
— Но как же ты не поймешь, дружище. Сядь и позволь мне все объяснить.
— Нечего тут объяснять. Или ты возвращаешь деньги, или нет.
— Да нет же. Я вложил все деньги в оборудование для обогащения руды, — быстро сказал Пэт и отодвинулся подальше от Хэнка.
Хэнк резко схватил его за воротник и подтащил к себе, практически удерживая Пэта на весу. В глазах Хэнка читалась жажда убийства.
— Думаю, мне следует убить тебя, — сказал он. Во внешне спокойном, тихом голосе звучала скрытая угроза. — Ты знаешь, что значат для меня эти деньги. Ты знаешь, как я ненавидел то, чем мы занимались. Ты знаешь… И ты вернешь их любым способом.
