«Нет, неудачное, – подумал Имар. – Это случилось слишком рано. Мы только начали подготовку. Но тут уже ничего не попишешь…»
В вестибюле дворца Имар отпустил генерала и послал Гарвана аб Малаха за хранящимися в тайнике документами, а сам, под охраной шести гвардейцев, направился к своим покоям.
На полдороге его догнала Элвен. Она не стала ничего говорить, просто взяла за руку и молча пошла рядом с ним. От одного ее присутствия, от нежного прикосновения мягкой и теплой ладони Имар мгновенно успокоился, а будущее уже не казалось ему таким неопределенным и мрачным. Вместе с этой девушкой он был непобедим – и не только потому, что она была могущественной колдуньей. Просто это была Элвен…
Когда они вдвоем вошли в королевский кабинет и камердинер закрыл за ними дверь, Элвен порывисто обняла Имара, прижавшись лицом к его груди.
– Я так испугалась, когда услышала о стычке! А вы были еще далеко, и Гарван не мог отправить сообщение, успокоить меня…
– Как видишь, с нами все в порядке, – произнес Имар, поглаживая ее шелковистые русые волосы. – И со мной, и с твоим отцом, и с мастером Гарваном. Чего нельзя сказать о капитане аб Шигире, погибшем вместо меня… – Он с большой неохотой отстранил от себя девушку и подошел к письменному столу. – Извини, Элвен, мне нужно подготовиться к встрече с министрами.
– Будешь действовать по нашему плану? – спросила она.
– Да, – ответил Имар, устроившись за столом. – Вернее, по той его части, которую уже можно реализовать… Лишь по небольшой части.
– Это ничего, – убежденно сказала Элвен. – Просто придется пересмотреть план, приспособив его к новым обстоятельствам. И ускорить некоторые события.
– Не все можно ускорить, – заметил Имар. – Архарское восстание должно было хорошенько потрепать поборников, деморализовать их, подорвать веру людей в их всемогущество… Хотя, по правде говоря, я с самого начала не очень верил, что удастся выждать до весны. Случившееся сегодня было закономерным и неизбежным.
Выдвинув средний ящик, Имар извлек оттуда тонкую папку, где хранились заготовки указов по кадровым решениям. Еще дед научил его всегда держать их под рукой, чтобы в случае необходимости быстро совершить перестановки в правительстве. Оставалось только вписать имя чиновника и должность, на которую его назначают или увольняют.
Он заполнил пять указов и разложил их на столе. Элвен высушила чарами чернила и расплавила внизу каждого листа по кусочку воска. Прижимая к мягким восковым кружочкам печать на своем перстне, Имар с завистью думал о том, что все абрадские короли (и не только короли, а и князья, и даже обычные лорды) пишут волшебными перьями без этих мазких чернил и пользуются магическими печатями, оставляющими отпечаток внутри бумаги.
– Вот и все. Наконец-то избавлюсь от предателей в своем правительстве… Но вот от всех ли? Может, мастер Гарван кого-то пропустил?
– Не волнуйся, остальные чисты, – заверила его Элвен. – Гарван знает свое дело.
– Дай Дыв, чтоб так и было… А он точно сможет и дальше добывать информацию? Если поборники узнают, что нам известно об их секретах, еще бдительнее станут охранять Священную Канцелярию.
– Охрана не имеет значения. Гарвану все равно, сколько… – Элвен настороженно замолчала и подняла вверх указательный палец – к дверям кабинета кто-то приближался.
Как оказалось, это был королевский секретарь с докладом, что министры уже собрались в Малом зале.
– Спасибо, мастер Леолан, – сказал Имар, – теперь вы можете идти. Сегодняшнее совещание будет тайным, без помощников.
Секретарь поклонился и вышел. Король не сомневался, что тот и сам, без дополнительных указаний, позаботится о том, чтобы министерские секретари, прибывшие вместе со своими начальниками, покинули собрание. Леолан аб Дахайн хорошо знал свое дело; а кроме того, как недавно узнал Имар, был еще и преданным – он решительно отказался предоставлять поборникам информацию о действиях короля и не стал требовать за такое проявление верности никакого вознаграждения, поскольку считал, что просто выполняет свой долг.
А буквально через минуту прибыл Гарван аб Малах с толстой папкой в руках. Там были документы, которые Имар на прошлой неделе приказал выкрасть из архива Священной Канцелярии. Разумеется, это был рискованный шаг, но он решил, что риск оправдан. В любую минуту поборники могли счесть эти документы опасными даже для хранения в архиве и уничтожить их – а они представляли ценность только в оригинале.
Имар предлагал Элвен вернуться к себе, однако она настояла на том, чтобы пойти вместе с ними, – мол, так у Гарвана будет меньше хлопот, ему не придется отвлекаться и следить, чтобы их никто не подслушивал. Впрочем, Имар понимал, что на самом деле ей не терпится принять участие в этом собрании и собственными глазами увидеть реакцию министров, когда король поведет их в бюрократический бой с Конгрегацией…
Малый зал предназначался для ежедневных официальных приемов, а встречи с министрами Имар обычно проводил в специальном зале для совещаний в правительственном крыле. Но сегодня, с учетом обстоятельств, он решил собрать их тут – в конце концов, это заседание должно было стать особенным, решающим в судьбе многих людей, а возможно, и целой страны.
Слуги проявили весьма похвальную расторопность, уже успев притащить в зал длинный стол и расставив вокруг него мягкие стулья. Но никто из чиновников не сидел на них, все были на ногах – кто-то нервно кружил у стола, не в силах сдержать волнение, а кто-то, по примеру Дывлина аб Галховара, с притворным спокойствием стоял возле своего места.
Вошедший в зал Имар коротко ответил на их приветствия и пристальным взглядом смерил всех двенадцатерых присутствующих.
– Лорд Шогрин, лорд Малдвин, лорд Дорван, – произнес он ледяным тоном, – прошу покинуть помещение. Вы уволены.
Министр торговли и первый лорд казначейства не нуждались ни в каких объяснениях. Поклонившись, оба немедленно направились к выходу, а на их лицах было написано облегчение. Очевидно, они не решались сами отказаться от должностей и этим рассердить Айвара аб Фердоха, державшего их за своих агентов среди королевских министров, но одновременно боялись и Имара, который на примере принца Лаврайна засвидетельствовал, что больше не собирается терпеть предателей в своем окружении.
А вот вице-канцлер Шогрин аб Рогран не двинулся с места и ошеломленно уставился на короля, словно не веря услышанному. Другие министры тоже были удивлены этим решением, поскольку лорд Шогрин всегда считался одним из самых верных людей короля и с поборниками у него были натянутые отношения. Собственно, благодаря этому он и заслужил должность вице-канцлера, которую занимал уже три года.
– Да, – подтвердил Имар, – мне известно о вашей хитрой игре. Я знаю, что вы всегда, с самого первого дня своей службы в правительстве, работали на поборников. Все эти годы вы изображали безграничную верность моему деду, а потом и мне, хотя на самом деле служили Конгрегации. Для меня было досадно узнать о вашем подлом двуличии, на первых порах я даже не хотел в это верить. К сожалению, места для сомнений не осталось – доказательства против вас неопровержимы. Я не приказываю взять вас под стражу, предоставляя вам, как и каждому моему подданному, возможность определиться и принять правильное решение. Если вы выберете службу законному королю, я приму ее от вас – но уже как от частного лица. А ваша правительственная служба сегодня закончилась. Это все, лорд Шогрин. Хотите что-нибудь сказать?
