– Вы сказали, что теперь он и меня хочет убить? – спросил Каспиан.
– Да, это так, – ответил доктор Корнелиус.
– Но почему теперь? – спросил Каспиан. – Почему он не сделал этого много лет тому назад? Чем я ему помешал?
– Он изменил свое решение, потому что два часа назад кое-что произошло. У королевы теперь есть сын.
– Я не понимаю, при чем тут это, – сказал Каспиан.
– Не понимаете! – воскликнул доктор. – Разве все мои уроки истории и политики не подсказывают вам объяснения? Тогда слушайте. Пока у него не было собственных детей, он хотел, чтобы вы были королем после его смерти. Он не слишком заботился о вас, но предпочитал, чтобы на троне были вы, а не чужак. Теперь, когда у него есть свой сын, он захочет, чтобы тот был королем после него. А вы стоите у него на пути. И он уберет вас.
– Он действительно такой плохой? – спросил Каспиан. – Он убьет меня?
– Он убил вашего отца, – произнес доктор Корнелиус. Каспиана охватило странное чувство, и он ничего не ответил.
– Я могу рассказать вам эту историю, – добавил доктор. – Но не сейчас. У нас нет времени. Вы должны вырваться отсюда.
– Вы поедете со мной? – спросил Каспиан.
– Я не осмеливаюсь, – ответил доктор. – Это увеличит опасность. Двоих выследить легче, чем одного. Дорогой принц, дорогой король Каспиан, наберитесь мужества. Вы должны ехать один и сейчас же. Попытайтесь пересечь южную границу и попасть ко двору орландского короля Нейна. Он будет добр к вам.
– И мы никогда не увидимся с вами, – произнес Каспиан дрожащим голосом.
– Я буду надеяться на встречу, дорогой король, – сказал доктор, – у меня нет друзей в этом мире, кроме вашего величества. И я слабый маг. Но сейчас самое главное – скорость. Здесь для вас два подарка. Вот маленький кошелек с золотом – увы, все сокровища замка ваши по праву. Но есть и кое-что получше.
Он что-то вложил в руку Каспиана, и тот на ощупь понял, что взял рог.
– Это – великое и священное сокровище Нарнии. Многим опасностям я подвергался, много заклинаний произнес, чтобы найти его, когда был молод. Это волшебный Рог самой королевы Сьюзен; она оставила его, исчезнув из Нарнии в конце Золотого века.
Рассказывают, что тот, кто протрубит в него, получит удивительную помощь, но никто не знает, что это будет. Может быть, этот Рог в силах вызвать из прошлого королеву Люси и короля Эдмунда, и королеву Сьюзен, и Верховного Короля Питера, и они все исправят. Может быть, он вызовет самого Аслана. Возьмите его, король Каспиан, но не пользуйтесь им, пока не придет крайняя нужда. А теперь – спешите, спешите, спешите. Маленькая дверь в сад у самого подножия башни не – заперта. Здесь мы должны расстаться.
– Я могу взять моего Скакуна? – спросил Каспиан.
– Он уже оседлан и ждет вас в углу сада.
Пока они спускались по длинной лестнице, доктор Корнелиус продолжал шепотом давать советы и указания. Сердце Каспиана замирало от страха, но он крепился. Затем свежий воздух сада, горячее рукопожатье доктора, бег через лужайку, приветственное ржанье Скакуна, и король Каспиан Десятый оставил замок своих предков. Оглянувшись назад, он увидел фейерверк в честь рождения нового принца.
Всю ночь он скакал на юг, выбирая окольные дороги и лесные тропинки, пока был в знакомой части страны, потом стал держаться больших дорог. Скакун так же, как и его хозяин, был возбужден этим необычным путешествием, а Каспиан, хоть и плакал, когда прощался с доктором Корнелиусом, теперь чувствовал себя храбрым и счастливым, потому что был королем, скачущим навстречу приключениям, с мечом на левом боку и волшебным Рогом королевы Сьюзен на правом. Но когда пришел день и принес мелкий дождик, он огляделся и увидел, что вокруг неизвестные леса, дикие степи и голубые горы, подумал о том, как велик мир, и почувствовал себя маленьким и испуганным.
Когда совсем рассвело, он съехал с дороги и нашел поросшую травой полянку в лесу, где смог отдохнуть. Он снял со Скакуна уздечку и пустил его попастись, съел холодного цыпленка, выпил вина и тут же уснул. Проснулся он далеко за полдень, снова поел и продолжил свое путешествие на юг, держась малолюдных дорог. Местность была холмистая, и он все время то поднимался, то спускался, но чаще поднимался. И с каждого холма он видел впереди горы, которые становились все выше и чернее. Когда наступил вечер, он достиг их подножья. Поднялся ветер. Дождь перешел в ливень, гремел гром. Скакуну приходилось нелегко. Теперь они с трудом продвигались по темному и казавшемуся бесконечным сосновому лесу, и Каспиану пришли на ум все истории, которые он слышал о вражде деревьев к человеку. Он вспомнил, что все же он тельмаринец, один из тех, кто повсюду рубят деревья и воюют с обитателями лесов, и хотя сам он был не таким, деревья могли об этом не знать.
Они и в самом деле не знали. Ветер превратился в бурю, вокруг скрипели и стонали деревья. Вдруг раздался треск. На дорогу прямо позади него упало дерево. «Спокойно, Скакун, спокойно!» – сказал Каспиан, поглаживая шею лошади, но сам он дрожал, потому что знал, что был на краю гибели. Вспыхнула молния и раскат грома, казалось, расколол небо пополам прямо над его головой. Теперь лошадь действительно понесла. Каспиан был хороший наездник, но у него не хватало сил остановить лошадь. Он еще держался в седле, но знал, что пока длится эта дикая скачка, его жизнь висит на волоске. Все новые деревья вставали в сумерках у него на пути, и он с трудом огибал их. Внезапно что-то ударило Каспиана по лбу, и больше он ничего не помнил.
Он пришел в себя в каком-то месте, где горел костер. Руки и ноги его были в синяках, голова болела. Поблизости кто-то тихо переговаривался.
– Пока оно не проснулось, – сказал один голос, – мы должны решить, что с ним делать.
– Убить, – предложил другой. – Мы не можем оставить его в живых. Оно выдаст нас.
– Мы мосли убить его сразу или оставить одного, – вмешался третий голос, – но как мы убьем его сейчас, после того как принесли сюда и перевязали? Это будет убийство гостя.
– Джентльмены, – произнес Каспиан слабым голосом, – что бы вы ни сделали со мной, я надеюсь, вы будете добры к моему бедному коню.
– Твой конь ускакал задолго до того, как мы нашли тебя, – сказал первый голос (Каспиан заметил, что он был необычайно грубый и хриплый).
– Не позволяй ему сбивать тебя вежливыми, словами, – произнес второй. – А еще я скажу…
– Рога и рогатки! – воскликнул третий голос. – Конечно же, мы не будем убивать его. Стыдись, Никабрик! Ну, что ты скажешь, Боровик? Что нам делать с ним?
– Я дам ему попить, – сказал первый голос, вероятно, принадлежавший Боровику. Что-то темное приблизилось к постели. Каспиан почувствовал, что кто-то ласково подсовывает руку ему под плечо – если это, конечно, была рука. В очертаниях того, кто склонился над ним было что-то неправильное. Да и в лице было что-то не то. Оно было длинноносое, поросшее волосами, а по обеим сторонам его виднелись странные белые полоски. «Наверно, это маска, – подумал Каспиан, – или мне чудится из-за лихорадки». У его губ оказалась полная чашка чего-то сладкого и горячего, и он выпил. В этот момент кто-то раздул костер. Вспыхнуло яркое пламя, и Каспиан вскрикнул потрясенный, когда лицо над ним внезапно осветилось. Оно было не человеческое, а барсучье, и куда больше, дружелюбней и разумней, чем морда любого барсука, которого он видел раньше. И он явно умел говорить. Каспиан, понял теперь, что лежит в пещере на постели из вереска. Перед огнем сидели два маленьких бородатых человечка. Они были ниже ростом, худее, а волосы у них росли еще гуще, чем у доктора Корнелиуса, и он вдруг догадался, что это настоящие гномы, древние гномы без капли человеческой крови в жилах. Каспиан понял, что попал наконец к старым нарнийцам. И тут все поплыло перед ним.
