– Ну и к чему этот балаган? – спросил Рай. Голос даорийца прозвучал ровно, но я чувствовала – он напряжен до предела.
Губы брата исказила усмешка. Но она была не усталой, как мне ожидалось, а злорадной.
– Неужели у столь умного и проницательного человека, как ты, нет версии?
– Версии есть, – не стал отпираться Рай.
– И какова главная?
По спине побежали мурашки – даже предположить не могла, что мой брат способен на такие интонации. Столько ненависти! Холодной и, что самое отвратительное, расчетливой. Он заранее знал ответ, он дразнил.
– Занятия некромантией повредили твой рассудок, – сказал даориец.
– О… Может быть, может быть…
Несколько бесконечно долгих секунд на поляне слышалось лишь хлопанье крыльев, потом Райлен сказал:
– Ты проиграл.
Линара это заявление не взволновало. Он подчеркнуто равнодушно изогнул бровь, спросил:
– То есть?
Я ждала пояснений и старалась не смотреть на изъеденные смертью лица, но брюнет отвечать не собирался. Просвещать меня выпало Линару…
– Ты успел сообщить о проблеме в Орден, – с ухмылкой протянул он. – И теперь надеешься, что сможешь обороняться до тех пор, пока не подоспеет помощь.
– Не надеюсь, а знаю.
Нас одарили улыбкой, которую можно было бы назвать теплой… если б не окружающая армия.
– Ты просчитался, даориец.
Райлен не отреагировал. Никак.
– Нет, твоя защита идеальна, – заявил Линар, когда молчание стало невыносимо долгим. – Я действительно не смогу пробить этот купол, а держаться он будет минимум дня три. Этого времени Ордену точно хватит, чтобы обнаружить и тебя, и мою сестричку. Но кто сказал, что я собираюсь атаковать?
Наверное, я ничего в этой жизни не понимаю. Просто… если бы мне выпал случай выведать планы врага, я бы им воспользовалась. А Рай, наоборот, молчал и всем своим видом демонстрировал, что продолжать переговоры не намерен.
– Райлен из рода Даоров, ты глуп, как оборотень во время активной фазы!
Ну ничего себе заявленьице. Впрочем, смысла оно не лишено.
– Я ведь не мстить пришел, Рай. Я… – губы Линара искривила новая усмешка, – за помощью. Мне нужно прогуляться в один из миров, понимаешь? А так как я всегда был примерным мальчиком, связей с теневым сообществом у меня нет. Вот и пришел к тебе. Как к родственнику.
Последние слова были подобны пощечине. Не знаю, как Линару удалось, но я едва не вскрикнула – боль была настоящей.
– Ты ведь поможешь, да? – не унимался Линар. – Ты ведь… умеешь.
Райлен снова промолчал. Его невозмутимость была притворной, но я точно знала – чего-чего, а любопытства брюнет не испытывает.
Линар то же самое почувствовал.
– Что, даже не спросишь, зачем мне это? – притворно возмутился он. – И не поинтересуешься, чем я намерен расплатиться?
И все-таки даориец не выдержал. Нет, он не полез в драку и даже словом не ударил. Просто развернул меня к себе и коснулся губами губ.
– Не бойся, – шепнул Рай. – Через несколько часов все закончится. Потом мы вернемся в столицу… а свадьбу, если ты так хочешь, в Вайлесе сыграем. Ты же выйдешь за меня замуж, правда?
Брюнет не играл. То есть… то есть эти слова в самом деле мне предназначались, а застывший за границей защитного купола Линар… его будто не существовало. И все равно так больно стало, так обидно. Вспомнился дневник в черной обложке, злость, с которой Рай говорил о прошлом. Убеждения Хелги тоже в памяти всплыли, но…
– Зря ты мою сестричку обнимаешь. Она и раньше была слишком хороша для тебя, а уж теперь… Впрочем, ты любишь ее достаточно сильно, ты не позволишь ей испытать такую боль. Ты отпустишь ее, когда поймешь.
– Когда пойму что? – прорычал черноглазый.
– Вспомни перечень артефактов, которые я забрал из хранилища, и угадай.
О Богиня! Только очередного ребуса нам не хватало.
– Линар! – выпалила я. Строгости, прозвучавшей в голосе, позавидовала бы любая гувернантка. И плевать, что душа разрывается на части. – Линар, прекрати!
– Значит, ты выбрала его?
Только теперь поняла, как боялась услышать этот вопрос, как не хочу на него отвечать. Вот только… выхода мне не оставили.
– Да. И решения своего не изменю.
– А знаешь, сколько скелетов в шкафах твоего избранника?
– Я не намерена копаться в прошлом, я хочу жить настоящим. И поверь, я видела достаточно, чтобы не сомневаться в своем выборе. А в чувствах своих я не сомневалась никогда.
– Каких чувствах? – Нет, это не Линар спросил, а Рай. Причем спросил тихо, хрипло и… с какой-то надеждой, что ли.
Пришлось повернуться, выдержать странный взгляд и шепнуть:
– А разве не понятно?
– Ну… ты же моих чувств не понимала… пока не сказал.
Меня словно чем-то тяжелым огрели. Потом размахнулись и огрели опять. Он что, тоже все это время признания ждал? Он?! Этот… самоуверенный, наглый, безумно ревнивый мужчина?!
– Люблю тебя, – прошептала я. – Очень люблю. Несмотря ни на что…
– Девочка моя…
Касание губ было легким, как крылья мотылька, но мир все равно поплыл, щеки вспыхнули, а колени… нет, это невыносимо. Когда же я научусь держать себя в руках?
– Ладно, – ворвался в наш тесный мирок голос Линара, – зайдем с другой стороны. Милая сестричка, как давно в последний раз ты видела нашу неподражаемую тетушку?
Я не могла не вздрогнуть. Что? При чем тут Тьяна?
– А ее хамоватого кавалера? Давно встречались, а? По моим прикидкам, ты должна была соскучиться…
– О Богиня… Только не говори, что артефакт, на который ты намекал, – один из уловителей душ, – холодея от ужаса, прошептала я.
Линар громко усмехнулся, а Рай… Рай зарычал.
Глава 22
О Богиня! Ну как? Как можно быть настолько бестолковой? Ну почему сама о тетушке не вспомнила? Почему не заподозрила неладное? Ведь знаю – Тьяна не из тех, кто уходит не попрощавшись. Ее возлюбленный тоже на робкую овечку не похож. Да и остальные скромностью не отличаются – аристократам подобная черта характера без надобности. Впрочем… даже пойми я раньше, что бы изменилось?
– Линар, – выдохнула я, – Линар, ты с ума сошел?
– Знаешь, как часто слышу этот вопрос в последнее время? – хищно оскалился брат. Неторопливо вынул из внутреннего кармана крупный фиолетовый камень хитрой огранки, взвесил в ладони. – Ну что, Райлен, поможем друг другу?
– Почему я должен верить, что Руперт и Тьяна там? – процедил даориец.
