Книга Оборотни космоса, страница 6. Автор книги Людмила Белаш, Александр Белаш

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Оборотни космоса»

Cтраница 6

— Погоди. Он ещё не выговорился.

— ...граничит с хладнокровной жестокостью — вы знаете, как много людей ждёт гуманитарной помощи...

— Вон как заворачивает! Надоело это — хуже нет, чем его болтовня. Говорит, будто пишет в газету. Чувствуешь, какой опытный звонарь?

— ...никакие попытки помешать диалогу цивилизаций и развитию общечеловеческих связей...

— А по-людски он не умеет?

— При мне не случалось. Может, он и сны видит в записи с официозного телеканала? Хватит, я утомился слушать. Включи ему госпожу Аву, пусть с ней препирается.

— Старшую секретаршу?! она нам потом хвосты не надерёт?..

— Я знаю, что говорю. Делай. Она поднаторела со «Всеобщим Помилованием» ругаться. Послушаешь, как она незваных благодетелей носом в сажу...

— Мотагэ Угута Ава? доброй ночи, пост круглосуточной связи приветствует вас. С нами вступил в контакт борт эйджинского баржевоза «Леди Гилфорд», и некий главный представитель...

— Не трудись, кой, я знаю, кто это и с чем он явился. Соединяй. Добрая ночь, я Эрке Угута Ава. Дражайший мистер Хау, как это мило, что вы снова над нами зависли. Вам ещё в полёте была послана радиограмма о том, что...

— А я, милейшая мадам Ава...

— Эрке Угута Ава, — настояла на правильном именовании сановная дама.

— ...Угута, именно так — ответил на радиограмму, что для международных организаций, осуществляющих адресную безвозмездную помощь тем, кто лишён социальных гарантий и человеческих прав...

— Мистер Хау, у меня за время разлуки с вами скопился солидный материал о голоде и нищете в ряде владений Федерации. Ваше сердечное участие в судьбе моих соплеменников совершенно излишне, а вот обратить внимание на то, что у вас дети недоедают и болеют, а взрослые из-за экономических сдвигов оказываются без средств к существованию, вам стоило бы. Чем внедрять права и гарантии в чужих мирах, следует позаботиться о них у себя дома. Почему вы с вашим безвозмездным грузом не отправились в... какой-нибудь свой неблагополучный регион?

— В Федерации, — голос из окололунного пространства стал пафосным, — люди свободны выбирать себе место жительства, работу и правительство, чего о вашей планете не скажешь. Помощь в первую очередь необходима тем, кто лишён выбора. И мы оказываем её, независимо от расстояний, убеждений и видовой принадлежности! Мы — без границ!

— А мы — с границами, — ответила Ава. — И пересекать их без разрешения не позволим. На этом я прощаюсь с вами, мистер Хау.

— Я — нет. До свидания, — многозначительно закончил человек с орбиты.

— И что теперь будет? — нахмурился дублёр.

— Скандал будет, — вздохнул многоопытный связист. — Недели на три, на четыре, не меньше. Эти шуты из «Помилования» на нытьё изойдут, пока не добьются своего. Как тошно возиться с такими гостями! Никогда не угадаешь, как они извернутся и какую скверну изрекут!

Блок 2

Двое головастых деток в грубых хламидах подошли к столику и, раскачиваясь в такт, запели ноющими голосами:


Маманька. приманку отравлену съела,

И в муках ужасных она почернела,

Папанька в капкан левой ножкой попался

И так навсегда в том капкане остался.

А бабки и дедки в норе хоронились,

И газом крысиным они отравились.

Одни мы остались на всём белом свете,

Подайте на хлебушек двум бедным детям!

— Малявки бьют по милосердию без промаха, — вздохнул рыхло развалившийся на стуле толстомордый Буфин, дав деткам по мелкой каменной монете. — По-моему, бог создал ньягонцев, чтобы они просили подаяние. Иначе я не понимаю, зачем высшие миры расщедрились и подарили им белковую колонку? и ведь не одну!..

— Нет, им вроде бы продали. В рассрочку лет на тыщу, без процентов, — сказала сочная девица, подсевшая к Форту и Буфину в надежде на халяву. Одежда общительной девушки в основном была нарисована по телу.

— Пойди поищи, кто даст тебе такой кредит. Вот у Форта, — пузатый деляга соблазнительно подмигнул соседу по столику, — всё будет в ажуре, верно? Ты, брат, пришёл куда следует. Если хочешь без лишнего шума купить космолёт, лучше договориться со своими.

Заведение «Кабарет», где Форт сошёлся с Буфином, предназначалось для пришельцев, а заправляли тут земляне. Здесь никто не боялся сшибить головой экран «бегущей строки» или полосу рекламы; термиты-строители учли рост иномирян, отгрохали шикарные хоромы аж трёх метров высотой. И ещё одно выигрышное отличие от жилищ аборигенов — в ресторане имелись стулья, которых ньягонцы не признавали.

«Кабарет» был территорией излишеств, где эйджи отдыхали от сжатой обстановки и градских запретов. Заодно смотрели своё телевидение, насыщаясь помоями отечественных СМИ. Сразу становилось видно, что разумные животные считают отдыхом: обжорство, похабство, шум и употребление ядов. Дым, обычно означавший в Эрке пожар и срочную эвакуацию, свободно плавал по залам. Изгибаясь и стелясь над столиками, он завивался и уходил в вентиляционные отверстия. С Форта тоже содрали налог на курение — мол, на входе каждый некурящим прикинется, а как проникнет, так и задымит. В глубине, за ниспадающими занавесями, находились приват-апартаменты для богатеев, жаждущих гулять напропалую, — там продавались даже форские сигары.

— Какая-то у деток песня жутковатая. — Форт проводил побирушек взглядом. — Должно быть, послевоенная. Я читал — у них была глобальная война.

— Песенка?.. — Буфин поморгал. — Нет, нынешняя. Эта мелкота — из городца Мертвушка; самый фронтир — дальше одна дичь. За Мертвушку забредают лишь солдаты и горная разведка. Для ньягонцев место, где не проложен тоннель, — чёртово угодье, куда нельзя соваться.

— На их суеверия мне наплевать, — откровенно сказал Форт. — Я хочу выяснить, насколько им можно доверять в сделках.

Цветные волны радуги переливались медленным колесом, превращая облака дыма в светящихся драконов и медуз, а разномастная публика в полутьме меняла вид в зависимости от колера подсветки: люди выглядели то заживо сваренными мучениками, то сборищем протухших мертвецов, зловеще шевелящихся во власти призрачных змей дыма. Поочерёдно освещаемый всеми полосами спектра, краснорожий Буфин покрылся тревожным оранжевым цветом, словно пожарный гидрант, болезненно пожелтел, подёрнулся зеленью, оледенел в холодной синеве — и наливная девица вслед за ним стала надутой лиловой куклой.

Музыка пыталась накачать в залы веселье, но заводной мотив не избавлял от ощущения, что над головой — множество уровней камня с прослойками из ньягонцев, и нет иного неба, кроме каменного свода. Недаром все народы помещают ад под землю.

— Давно в Эрке? — спросил Буфин.

— Вторую ночь.

— Ты не бывал на Ньяго.

— Угадал.

— А языком владеешь хорошо. — Вновь покрасневшие в наплыве радуги глаза Буфина улыбались; за их ласковой теплотой читался здоровый скепсис: «К чему так тщательно готовился, земляк?»

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация