Вер тогда прочёл её докладную и поморщился:
– Руна, а вы возьмётесь совмещать должность старшего агента и страховое дознание? Я плачу вам 370 Е в неделю, прибавлю ещё триста плюс проездные. Покатаетесь по ПМ, поглядите на природу… и уволитесь.
– Почему вы так считаете?
– Выездные дознаватели служат недели три, а потом прощаются со мной.
– А причины они называют?
– Я не могу требовать от них объяснений. Просто им не нравится. Или находят контору, где больше платят. Попробуйте – узнаете, в чём тут причина, потом мне расскажете.
Руна надеялась, что 2 500 000 Е заставят Бера Френкеля напрячь мозги. Ничего незаконного в выплатах не было всё подтверждалось справками государственного образца и заключениями медиков, но на взгляд Руны люди, один за другим завещавшие свои страховки Фонду и вслед за тем умершие, выглядели не совсем обычно. А тем более биндэйю!
Фонд Милосердия напомнил о себе немедленно, словно подслушал мысли Руны. Вместо клиента вошёл наглый распространитель лотерейных билетов и предложил приобрести пачку – на всех сотрудников. Стоили розовые бумажки с пухлым младенцем и девизом «НЕСИ СПАСЕНИЕ» сущий пустяк – один экю. Но только вздумай не купить билетик… Агент запишет, кто отказался помочь больным детям – кстати, где они, эти дети, на бездетной Планете Монстров?.. И завтра у тебя начнутся неприятности: не продлят лицензию, заявится ревизия, среди работы вдруг отключат свет. Сам префект – да-да! – покровительствует благотворительной лотерее и покупает билет с каждого тиража, это всякий раз показывают в новостях.
В 21.00 Руна распрощалась с сослуживцами – «Встретимся после сиесты!» – и поспешила домой, переодеться. Её ожидало ещё одно дельце, сулившее приварок к жалованью. 110 Е за юридическую поддержку жалобы граждан – совсем не лишне. Френкель кривился, но не мешал подрабатывать на разовых консультациях. Хотя кривился он скорее потому, что она мало брала за свою помощь.
– Отчего вы не пошли в адвокатуру?
– У адвокатов такса согласована, а я выступаю, как поверенный с дипломом, и сама назначаю цену.
– Но, Руна! платить налоги с пятидесяти Е – это, знаете… забавно.
– Зато законно.
Френкель подозревал, что она берёт куда больше, а суммы в договорах – для отвода глаз. Трудно убедить его, что не все юристы похожи на голодных ящеров. И совсем не втолкуешь, что есть вещи важнее денег – совесть, экология и многое другое.
С новыми клиентами она списалась электронной почтой. Их объявление в рубрике «Куплю услуги» было странным: «Нужна только ЖЕНЩИНА для законного обхода помещений с записью вредностей, мешающих здоровью». Когда договорились о встрече, клиенты прислали заявку по форме (копия – в департамент труда), которая читалась и того чудней.
блистающей сестре моей
и секретарю работной управы
многорожавшей Аманте Коска
служилому мужу её
и главе работной управы
плодотворящему Вольфу Марди
ЗАЯВКА
Пишет, пряча зубы, Айхелете Цанцукэ с мужьями. С оскоминой во рту я говорю вам, что жильё дома № 66 по Анфур, что в Купер-Порте, неописуемо мерзостно. Для свидетельства о той паскудной мерзости зову я светлую сестрицу Руну Ле Бург, коя владеет знанием законов вашего неугодного Звёздам и Духам мира и берётся свидетельствовать на 1 (один) раз за 110 (сто десять) экю без учёта налогов.
Скажу непритворное слово о своём достоинстве. Сама я по пути матерей иду от великих жриц и цариц. Я многомудрая и в мудрости своей могу повелевать летательными аппаратами всех аэрокосмических классов, о чём имею верную бумагу. Мужья мои числом 2 (два) суть квалифицированные специалисты и чающие славного водворения в небе Койро-Куиты собиратели цанц и владетели огненно-жарких кинжалов с кровожаждущими духами на остриях. Одного имя Кайчеке, и он истинный пёс, служащий мне телом и делом, и быстрый разумом пилот из достославного рода. Второго имя Бисайюге, и он мой бортинженер и навигатор.
Подпись мне ставить здесь нельзя по знатности моей, поэтому заверяет Бисайюге, целуя документ губами в краске. Суть моего имени – Дух Отрезанной Мёртвой Головы.
Писано ныне, 17 плювиоза 209 года Планеты Монстров, иначе 29-е 3/4 лика 1318-го Луны Цветущей по календарю царственной Джифары.
Смех смехом, а форма соблюдена! Любопытно, какую мину скорчил Вольф Марди, увидев, что его прописали ниже собственной секретарши, да ещё зачислили ей в мужья. Но бланк – официальный, и бумага завизирована в департаменте. Там операторы скопировали её и пустили по рукам; все уржались, читая этот опус.
Руна вышла на дело легко – в шортах и широкой лонкамизе. Чем выше поднималось медленное солнце, тем сильнее прогревался Купер-Порт под своей общей крышей; насосные станции старались охладить и осушить фильтруемый наружный воздух, прежде чем загнать его в жилой объём города, где держалось избыточное давление. И всё равно жара плыла по улицам, заставляя потеть и мечтать об искусственной прохладной сухости комнаты с кондиционером.
Руна не выделялась в толпе по-курортному одетых бледнокожих горожан, разве что её отличала задумчивость. Она размышляла о восемнадцатом брюмера минувшего года. Что за приступ альтруизма в один день случился с Фортунатом Кермаком и Саулем диль Айкертом? с чего они завещали свои страховки Фонду? На Планету Монстров приезжают зарабатывать, а не заботиться о воображаемых детях Фонда. Владелец единственного флаера, подаривший Фонду больше полмиллиона Е, – персонаж из анекдота! Вот Френкель – тот раз в год может позволить себе щедрость, когда приходят из Фонда с просьбой: «Подпишитесь на детей». И попробовал бы он не подписаться…
В попытках вычислить, сколько Фонд собирает на детях, она добралась до Штетла. Ей редко доводилось бывать в межвидовом гетто Купер-Порта, и географию здешних закоулков она знала слабо. Анфур, 66 – как пройти?
Сам префект Уго Черубини указывал ей путь протянутой мясистой дланью. Плотно налитой, обильный телом, еле втиснутый в костюм, он сиял округлым масляным лицом, щеками, плешью, улыбающимся толстогубым ртом, сочным носом и прищуренными глазками – его поясной портрет впечатали в плакат на фоне бело-зеркального города Черубини простирал жирную верхнюю конечность в сторону гилея. За префектом на уровне его пуза проступала некая махина на высоких гусеницах, с чем-то вроде разинутой пасти, полной кривых пилообразных зубов, и броской надписью по борту – BOUCHE-2
[10]
.
Текст на плакате гласил: «Вместе преобразим планету! Буш-2 – новые дороги, новые рабочие места и новые надежды!»
Ниже плаката вся стена была уляпана протестными листовками Зелёной церкви.
Улицы стали теснее, темнее. Трамвай тут не ходил. Иногда верхние этажи смыкались над улицей, превращая её в тоннель. Чад стряпни и шипение электроплиток сочились из дверных проёмов и окон; всё чаще попадались вывески ручной работы на языках иномирян. А какая на улице светская публика! Верзилы-биндэйю, чьё гарканье пугает с непривычки, визгливая перекличка малюток-орэ, кудахчущая речь волосатых яунджи, свистяще-клацающие голоса ихэнов – почти весь Нижний Стол цивилизаций в сборе, в одной сточной яме по имени Планета Монстров.
