Книга Красные карлики, страница 82. Автор книги Людмила Белаш, Александр Белаш

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Красные карлики»

Cтраница 82

«Любовь, великая любовь! – порадовался Форт за грузчика. – Любопытно, биндские девушки все такие или эта самая нахальная?..»

– Капитан, надо немного денег. Её плитка поломалась.

Джифаренге готов был ковриком стелиться, лишь бы вернуть расположение иссиня-серой красавицы.

– Здесь комната 15? – из-за спины Нуриндех проглянула блёклая личность в комбинезоне сетевой компании. – Вы давали вызов.

– Я давал, – поднялся Форт. – Джифаренге, вот двадцать экю, я вас не держу. Проходите, мастер.

– Как вы тут живёте? – состроил гримасу сетевик, презрительно озирая комнатушку. – С этими гориллами…

– А без комментариев?

– Пожалуйста. – Мастер озлобленно замкнулся, раскладывая свой рабочий чемодан. – За установку антенны – сто пятьдесят. Наличными вперёд.

Наконец-то. Прописка у провайдера обойдётся в некоторую сумму, зато можно будет ходить по городской и планетарной паутине, поигрывая отмычками и разыскивая следы тех, кто тебя вычеркнул.

Где-то вдали, под землёй – отметило сейсмическое чувство – глухо ударил взрыв. Уже третий раз сегодня; что бы это могло быть?


Нестерпимо завыла сирена, заглушая базарный гам под сводами Узы, и створки всех внутренних ворот рынка стали плавно смыкаться. Парень, ехавший на створке, стоя ногой на замке и держась за ребро жёсткости, кричал спешащим проскочить в ворота: «В сторону! отходи! задавлю!»; снизу ему отвечали нервной торопливой бранью. Скупщики сгрудились на балконе, нависшем над мясной разделочной площадкой; из рядов с вывесками «СВЕЖАЯ УБОИНА», «ЛИВЕР», «КРОВЬ, ЯЙЦА, ИКРА, ГОРМОНАЛЬНЫЕ ЖЕЛЕЗЫ» выдвигались журчащие электрокары, блестя помятыми коробчатыми кузовами, а мясники тянули провода-змеи, закинув на плечо сверкающие мотопилы. На плоской крыше плодоовощного павильона извивались три девушки, сбрасывая в толпу части своих одежд, а из толпы им швыряли монеты.

Сирена поперхнулась воем, потом завопила ещё пронзительней, прерывисто, взахлёб – и за матовым остеклением стен Узы появилась тёмная масса, напиравшая лбом в наружные ворота. Но даже когда вертикальная трещина разделила створки и пронёсся вздох перепада давления, не все поспешили надеть респираторы. Самая рослая коричневая девица на павильоне высоко подпрыгнула, раскручивая юбку над головой и крича: «Мясо приехало!» – толпа отозвалась единым: «Уууаааа!»

Летающая платформа вползала на Узу, держась в метре над полом; какие-то бесшабашные пареньки вспрыгивали на край слипа, покрытого засохшей грязью и кровью. Зверобои, сидящие на бортовых турелях, вскинувших стволы к потолку, осыпали рыночных ребят задорной руганью. Мойщики мясного терминала раскрутили шланги, и вот уже крепкие струи ударили в слип, смывая и кровавую кору, и озорников. Не окажись под платформой, когда она сядет! Басовитый гул гравиторов стал громче, сор и грязь побежали во все стороны, покатились пустые банки и бутылки; распахнулись двери рефрижераторов, и в их заиндевевшие недра устремились крючники, чтобы цеплять и выволакивать лебёдкой на разделку охлаждённые туши.

– Отвратительное зрелище, – молвила Руна сквозь зубы. Шествие мясников с мотопилами вызывало в ней стойкий внутренний спазм – ожидание казни, замирающий трепет страха и муку сдавленного протеста. Сытые бритоголовые здоровяки, чьи телеса обтянуты грязными майками и бриджами, посмеивались широкими ртами, скаля крупные жёлтые зубы, играли тугими мышцами и зыркали по толпе, словно высматривая жертву. Таких глаз Руна опасалась – в их зрачках кроваво тлела беспощадная алчность. Даже без электрической пилы, даже в модельном наряде и щегольской обуви, даже на высоких должностях такие люди остаются мясниками, их взгляды оскверняют, а после их мимоходом брошенных комплиментов хочется промыть уши и потерять память. Но толпа, толпа, перед которой они будут показывать своё палаческое мастерство! толпа боготворила их, девки старались привлечь их внимание, а парни изнемогали от бессильной зависти.

Руна медлила закрыть лицо маской с глот-патронами, хотя удушливый внешний воздух уже стеснял дыхание. И не столько СО2 давил её, сколько помойный дух отбросов, потрохов, сжимающие горло миазмы тухлятины. Она не могла избавиться от внезапно нахлынувшей боязни, что вон тот – крупный, бронзовый, с тонкой чёрной каёмкой усов и бородки вокруг губастого рта, с толстой шеей и золотыми гирьками в ушах – заметит её и неотвратимо пойдёт к ней, прорубая путь через толпу пилой с криком: «Моя! Эта – моя! Кыска, я сейчас тебя чмок!» И не убежишь. Они не признают слова «нет» и согласия не спрашивают.

Мясники выглядели как сыновья Черубини; было в них что-то неуловимо общее с префектом. Парад хищников; лучшие из лучших представители рода людского…

Она отвернулась, чтобы случайно не встретиться взглядом с бронзовым.

– Расстреливают животных из револьверных пушек – и называют себя охотниками!.. Там на турели стоит шокер. Это «молния», он на порядок мощней скотобойника. Такой даже изготовлять нельзя, не то что применять.

– Мясо ящеров дёшево, – отозвался Форт. Он изучал Узу. Скопище галдящего народа напоминало о блошиных рынках Сэнтрал-Сити, но здесь больше открытого потного тела. Прямо ярмарка анатомических достоинств, помноженных на молодость. Он и раньше недолюбливал настырное выпячивание половых признаков, а в теле робота и вовсе стал относиться ко всему скептически. «Сие – мудрость бессмертного!» – с важностью изрёк он про себя, усмехнувшись напыщенному сравнению.

– Вы их оправдываете?! – возмущённо спросила Руна; даже страхи отступили ненадолго.

– Ничуть. Но кто их остановит? Попробуйте внушить им, что убийство – это плохо, а животноводство – хорошо. Если сейчас проголосовать на Узе «за» и «против» зверобойного промысла – догадываюсь, кто будет в меньшинстве… Но давайте вернёмся к тому, с чего начали.

– Только не здесь. Мне противно видеть эту мясную вакханалию. – Руна стремилась поскорее уйти, чтобы не чувствовать ищущий взгляд бронзового зверя. Нежность и влюблённость чужды бронзовым; они знают одно – терзать.

Резники приступили к работе. Они набросились на ящера, как крылатки на падаль. Механические лезвия вспарывали кожу и с хищной дрожью погружались в плоть, разбрызгивая кровь и взрёвывая, когда встречали кость. Широкоплечий виртуоз с серьгами-гирьками взмахом рассёк брюхо, протяжно и торжествующе крикнув «Ааааа!», подручные стали вытягивать кишки, проворно подсекая брыжейку. На соседнем лобном месте разделывали мортиферу; окровавленный мясник, умело выделив щитовидную железу, шлёпнул её на весы. Семьсот граммов! триста экю, кто больше? Наружные ворота сомкнулись, вентиляторы принялись заменять воздух, девушки на крыше вновь затанцевали. К ним взобрался паренёк с ведёрком ящериной крови, и главная девица-зажигалка принялась в танце натираться ею – вишнёвая кровь на смуглом, почти голом теле, как аппетитно! Музыка билась, проталкиваясь сквозь шум рынка. Смуглая так и не натянула маску, глаза её блуждали, грудь учащённо вздымалась, губы стонуще пели: «Мммммясо!» Вот как умеют веселиться на Планете Монстров! Здесь танцуют на бойне, как на языческом празднике в честь удачной охоты. Кровь и плоть, жар страсти и холод смерти. Добыча, фарт, нажива, счастье! Зверобой метнул цветочный венок в лужу крови, под ноги смуглянке. Огненное табло переливалось цифрами, показывая, как падает содержание СО2 – 0,85… 0,78… 0,64…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация