– Я не могу. Карнатар…
– Да что ты заладила со своим Карнатаром! – взорвалась бабушка. – Подонок он! Грязь под твоими ногами. Слуга твой, стоит тебе только пальчиком пошевелить.
– То, что он сделал…
– И ты, конечно, ждешь справедливого возмездия. Сидя в кустах.
– Мне было восемь лет!
– Сейчас тебе не восемь. Тебе двадцать скоро, Дейна.
Я вздрогнула. Двадцать… Я почти забыла о том, что я неблагословленная. Знала ли бабушка, какая судьба меня ожидает?
– Впрочем, твое возвращение – твое дело. – Бабушка поджала губы. – Но мужчину этого не упусти. Потом жалеть будешь.
– Бабуль, я его студентка. Дочка портных. Максимум, что мне светит, – звание любовницы.
– Ну так и пользуйся тем, что дают. Лучше быть любовницей, чем старой девой.
Я рассмеялась. На душе стало легко.
– Ты меня поражаешь.
– Я не только тебя поражаю, я еще и деда твоего поразила, – рассмеялась в ответ бабушка. – На, тебе подарок приготовила. Думала, может, замуж соберешься.
Она отдала мне какой-то сверток. Внутри оказалась красивая ночная сорочка, связанная из тонкой пряжи. Белая, легкая, кружевная, она не скрывала ничего, но выглядела потрясающе.
– Ух ты! – Я восхищенно рассматривала обновку. – Спасибо.
– Иди мойся, пока мужики баню не заняли. – Расчувствовавшаяся бабушка подтолкнула меня к выходу. – Я сама все постелю.
Я вертелась перед зеркалом, рассматривая себя в новом наряде. Пожалуй, стоит действительно сохранить его до свадьбы, иначе просто жалко носить такую красоту.
Потом я вспомнила, что свадьбы, возможно, мне не видать, и вздохнула. Почему бы и нет? В конце концов, носить красивые вещи приятно, это способствует повышению чувства собственного достоинства, которое в последнее время как-то сникло.
Я побрела в спальню, которую всегда занимала, когда гостила у бабушки. Антаф с Витаром еще были в бане, наслаждаясь редким отдыхом, а Кэдерн, как мне показалось, уже завалился спать. Не стала включать свет, чтобы не разбудить никого, лишь небольшой огонек летел передо мной, не позволяя споткнуться в темноте. Я потянулась, сбросила домашние туфли и юркнула под одеяло, в тепло и уют.
И только перестав ворочаться, поняла, что явно не одна…
Я заверещала так, словно мертвяка увидела. Ректор вскочил и начал испуганно озираться по сторонам. А потом меня отбросило заклинанием к стене и уронило в гору подушек, зачем-то сваленных в углу.
– Дейна?! – Кэдерн выглядел ошеломленным.
– Вы что тут делаете? Это моя комната!
– Вообще-то меня положили здесь.
Его глаза как-то странно блестели. И тут до меня дошло…
Я взвизгнула и зарылась в пресловутые подушки. Только два глаза, огромных от пережитого шока, смотрели на Кэдерна. А тот уже отошел от испуга и ехидно улыбался.
– Солнышко, вылезай из подушек! – ласково попросил он.
– Не вылезу!
Ну и морда у него идиотская…
– Там спать будешь?
– Может, и тут. А может, пойду будить бабушку и просить другую кровать.
Потом вспомнила, что бабуля в последнее время страдала бессонницей и на ночь накладывала заклятие. Сейчас ее и драконом не разбудишь. Да и кровати явно заняты Антафом и Витаром, дом-то небольшой.
Пожалуй, в следующий раз, прежде чем лечь в постель, буду проверять ее на наличие посторонних личностей.
Ситуация складывалась безвыходная.
– Ну? – поднял бровь Кэдерн. – Ты так и будешь там сидеть?
– Буду! Что вы мне предлагаете?
– Да ничего я тебе не предлагаю, – почему-то обиделся мужчина. – Сиди в своих подушках, а я спать буду.
Он специально, чтобы я видела, с удовольствием растянулся на кровати и сладко улыбнулся. А я… Что я? Я свернулась калачиком на полу. Прохладно, но спать можно. Постепенно, под довольное сопение ректора, я засыпала, удобно устроившись среди мягких пуховых подушек. Сквозь сон, когда уже первые красочные картинки не напоминали мои фантазии, а начинали жить собственной жизнью, я услышала чье-то ворчание и почувствовала, как меня поднимают с пола.
Потом я свернулась калачиком на чем-то мягком и почувствовала руку в волосах.
– Эри, отстань, завтра на пары, – пробормотала я и отключилась.
Утро встретило меня лучиками, пробившимися через занавески. От теплого света пришлось нехотя открыть глаза и перевернуться на спину. С кухни уже доносились запахи завтрака, оладий с ягодами, которые – бабушка хорошо это знала – я очень любила.
– Мм… – Я потянулась.
– Доброе утро.
Перевернувшись, я свалилась с кровати. Вернее, почти свалилась, потому что встретиться с полом мне не дали.
– Как дела? – Кэдерн довольно улыбался.
– В моей кровати посторонний мужик, – хмыкнула я. – Не очень.
– И чем ты недовольна? Тем, что он посторонний, или тем, что мужик?
Я задумалась.
– Дейна, – он убрал с моего лица волосы, – давай немного поговорим.
– Хорошо. – Я приготовилась слушать.
– Ты мне нравишься, это заметно. Я не могу сказать, что это любовь на всю жизнь или вечная страсть, но определенные чувства ты во мне вызываешь. К несчастью, я – твой преподаватель. Вернее, я преподаватель в твоем университете.
– Вы что-то ведете? – До сих пор я не задумывалась о том, какой предмет ведет Кэдерн.
– Не отвлекайся.
И как можно было не отвлекаться, когда он задумчиво перебирал мои волосы? Между прочим, кожа головы у девушек – одна из самых эрогенных зон. Она так закрыта пышными космами, что редко получает заслуженное внимание мужских ласк.
– Что? – Я моргнула, прослушав сказанное Кэдерном.
Он закатил глаза.
– Я говорю, что мог бы за тобой ухаживать. Как за нормальной девушкой.
– Я что, ненормальная?
– А что, нет? Ты постоянно куда-то влипаешь. Мы познакомились несколько недель назад, а я уже сутками думаю о том, куда ты вляпалась, где ты ходишь, что ты делаешь и как тебя выпутать из очередной истории. Сормат, ты – человек-неприятность.
– Вот и прекрасно! – Я обиженно пискнула. – Я ухожу.
– Лежать! – Он не дал мне даже дернуться. – Так что, пойдешь со мной на свидание?
– Пойду, – вздохнула я. – Но после экзаменов.
– Если все сдашь. – Кэдерн хитро ухмыльнулся.
– Как мы скроем это от остальных?
– Это надо скрывать? – удивился ректор.
– Надо. Вам плевать на все, что о вас говорят, а мне сутками сплетни слушать.
