Взойдя на крыльцо Кухни Ведьм, ученый доктор осторожно дотронулся до массивной дубовой двери кончиками пальцев. Он отнюдь не был уверен в том, что его рука не пройдет сквозь эту дверь как сквозь бесплотный туман: ведь известно, что существа из Потустороннего Мира, попадая в Земной Мир, легко проходят сквозь самые прочные стены, – значит, вполне возможно, что материальное тело, переместившись в этот волшебный мир, будет обладать такими же свойствами. Фауст слегка удивился, когда его рука коснулась твердой, гладкой поверхности. Несколько секунд спустя ему в голову пришла мысль о том, что все вещи в этом мире (хотя они не имеют массы и плотности, и, следовательно, не могут именоваться вещами в строгом смысле этого слова), очевидно, подчиняются какому-то особому закону, в силу которого они сохраняют свою форму и не перемешиваются друг с другом. Но каким образом нематериальные «вещи» становятся твердыми? Припомнив слова одного из древних мудрецов, утверждавшего, что трагедия начинается там, где тела сталкиваются друг с другом, ученый доктор пришел к выводу, что все предметы в Мире Духов заключили между собой некий договор о ненарушении границ: им приходится материализоваться и становиться осязаемыми всякий раз, когда с ними соприкасается некий посторонний объект.
Переступив порог Кухни Ведьм, Фауст на собственном опыте убедился в справедливости старой поговорки: не так страшен черт, как его малюют. Целая сотня (а может быть, и две) чертей низших рангов – существ весьма респектабельного вида, несмотря на их рога и копыта – хлопотала возле нескольких клиентов, полулежавших в мягких креслах с откидной спинкой, обтянутых натуральной кожей. Фауст удивился: просторное помещение, в которое он попал, больше всего напоминало цирюльню, или, выражаясь более современным языком, универсальный салон красоты. На стенах висели большие зеркала; широкие полосатые простыни покрывали плечи клиентов. На Кухне Ведьм царила суета, обычная для такого рода заведений: работники-черти пробегали из одного конца огромного зала в другой, вертелись возле огромных кресел с ножницами, бритвами и еще с какими-то диковинными инструментами в руках, порой перекидываясь несколькими фразами с мастерами из соседней бригады. Наблюдая за работой молодых чертенят, доктор Фауст заметил, что они не просто стригут волосы и бреют бороды, но и полностью преображают внешний облик клиента: убирают лишний жир с чрезмерно толстых животов, наращивают мышцы рук и делают множество других мелких косметических операций. Несколько минут ученый доктор смотрел, как ловкие лапки чертенят отрывают мышечные волокна от красных кусков мяса, похожих на кровяные колбаски, и вшивают их под кожу тех клиентов, чьи худые руки и ноги напоминают кривые прутья покосившегося плетня. Затем чертенята приступили к полной косметической обработке лица и тела. Они растирали кожу своих клиентов жесткими щетками, удаляли бородавки и выводили родимые пятна, удлиняли ресницы и выщипывали слишком густые брови. Они прибегали к тончайшей пластической хирургии, проводили пересадку кожи лица. Живую ткань для трансплантации они брали из пузатых бочек, стоящих позади кожаных кресел, где хранился материал для наращивания мышц. В такие же бочки, наполненные чуть ли не доверху, расторопные мастера кидали отрезанные у клиентов клочки мяса и клочки кожи – очевидно, живая плоть была слишком дорогостоящим материалом, чтобы просто выбрасывать ее, не пытаясь утилизировать отходы.
Вскоре, однако, Фауст понял, что проворные черти на Кухне Ведьм были лишь ассистентами, выполнявшими самую грязную, черновую работу. Меж высокими креслами неспешно прохаживалась чертова дюжина ведьм, наблюдавших за действиями хвостатых и рогатых мастеров и собственноручно выполнявших самые тонкие и ответственные операции. Ведьмы были одеты в порыжевшие от времени, ветхие, но чистые лохмотья; на голове у каждой был высокий островерхий головной убор, низко надвинутый на лоб, так что почти все лицо оставалось в тени, и только глаза ведьм недобро сверкали из-под полей их необычных шляп. Высокие ботинки на шнурках обтягивали их стройные маленькие ноги. У многих ведьм на плечах сидели черные коты весьма зловещего вида.
– А это что еще такое? – спросила старшая ведьма, увидев Фауста. Ученый доктор заметил, что к ее необычной островерхой шляпе была приколота роза из черного крепа – очевидно, то был знак высокого чина. – Вы, наверное, и есть тот полный комплект материала, который мы недавно заказывали? Идите-ка сюда, милейший, мы вас быстро расчленим.
– Я не какой-то там материал, – гордо ответил Фауст. – Я доктор Иоганн Фауст, и я прибыл сюда с Земли.
– Мне кажется, у нас недавно побывал один субъект с этим именем, – сказала старшая ведьма.
– Которого сопровождал демон Мефистофель – такой высокий, худой, и бородка клином?
– Гм… Да, хотя, на мой взгляд, он совсем не худой.
– Тот человек, что был с ним здесь, не Фауст! – вскричал доктор. – Он жулик и обманщик! Фауст – это я!
Старшая ведьма окинула его долгим, оценивающим взглядом.
– Гм… Я сразу заметила, что для ученого доктора он слишком молодо выглядел!.. А есть ли у вас с собой какие-нибудь документы, удостоверяющие личность?
Фауст порылся в карманах своего плаща и нащупал там кошелек, который он по привычке положил в карман, выходя из дому утром. Претерпев превращение, переместившее его с Земли в Царство Духов, кошелек совершенно не изменился внешне; прежним осталось и его содержимое. Развязав его, доктор Фауст нашел документ о присвоении ему почетного звания шерифа, выданный в городе Люблине, регистрационное свидетельство участника тайного голосования, полученное в Париже, и именную юбилейную серебряную медаль, врученную ему во время Первой Международной Выставки Достижений Современной Магии, проходившей два года тому назад в Праге.
– Вполне достаточно, – сказала ему старшая ведьма. – Вне всякого сомнения, вы и есть Фауст. Тот плут, который побывал у нас недавно, сумел-таки обвести меня вокруг пальца – ну, и Мефистофеля, как видно, тоже. Сейчас моя догадка относительно его персоны подтвердилась, да что с того? Мы провели полный курс омоложения, а сделанного, как известно, назад не воротишь. Если б вы только видели, каким он стал красавчиком после того, как мы поколдовали над его внешностью!
– То была ошибка! – воскликнул Фауст, скрипнув зубами от злости. – Справедливость требует, чтобы вы сделали то же самое для меня!
– Это невозможно, – ответила ведьма. – Мы и так перерасходовали энергию и материалы, пока работали с мошенником, выдававшим себя за вас. Однако не отчаивайтесь; подождите минутку, мы посмотрим, что еще можно сделать.
Усадив Фауста в пустое кресло, старшая ведьма поманила к себе одного из чертей-ассистентов, и они стали вполголоса о чем-то совещаться, изредка бросая на ученого доктора короткие, профессионально-оценивающие взгляды.
– Дело в том, – сказал ассистент, – что мы истратили почти весь запас чудодейственной сыворотки, дающей живым существам здоровье и долголетие. Нам пришлось сделать изрядное количество вливаний тому парню, которого мы омолаживали незадолго перед этим.
– Отфильтруй остатки и впрысни столько, сколько есть. Это все-таки лучше, чем ничего.
