Я вынужден был согласиться. И даже предложить свою кандидатуру:
– Давайте, я пойду. Мало ли – аномалия, я их чую.
– Я прикрою, – откликнулся друг.
Внимательно прислушался к себе: не вызван ли приступ внутреннего бубнежа близостью аномалии? Вроде, нет. Устал просто, вымотался. Ну, вперед.
К колодцу я подошел почти без опаски, кидая гайки на полметра вперед и подбирая, – ни одна не зависла в воздухе, ни одну не закрутило, не повело. Тишь, гладь, божья благодать. Самое время привал соорудить, перекусить, потравить байки, помянуть Шнобеля. Только сначала – схрон.
Бетонное кольцо почти вросло в землю, цепь проржавела, а от ведра осталось только воспоминание. Остановившись за пару шагов до колодца, я кинул гайку сперва в ведро (ожидаемый гулкий «боммм»), а потом – внутрь кольца. Ни плеска, ни другого звука. Листья с ивы, что ли, дно устлали?
Ладно. Рискнем.
Придвинулся чуть ближе, отправил в колодец следующую гайку. Чтобы заглянуть внутрь, придется подойти вплотную. Но место для схрона хорошее: по доброй воле ни один сталкер сюда не сунется. Аномалий я по-прежнему не чувствовал, да и подавленность, раздражительность отступили: делом занялся. Не люблю пустых брожений, да и кто их любит? Вот с конкретной целью разведка – другое дело.
Наконец, я подошел вплотную, перегнулся, слегка опершись о бетонное кольцо, и заглянул внутрь колодца.
Темнота. Солнце, заслоненное ивой, высвечивает дно. Из проема веет прохладой, кольцо на ощупь тоже холодное, в тени не успело нагреться. Мирное такое место, чисто пастораль. На всякий случай – еще одна гайка. Мелькнул и исчез во мраке белый хвост.
– Видишь что-нибудь? – окликнул Пригоршня.
Я обернулся. Они с Энджи следили за мной внимательно, подняв оружие. Спасибо, друзья. Аж на душе потеплело.
– Ничего не вижу, сейчас фонариком посвечу.
Достал фонарь, нажал кнопку, луч прорезал колодезную тьму. Как и ожидалось – плотный слой опавших с ивы листьев, мокрых, слегка залитых водой. Отблескивают. Прежде, чем сюда спускать припасы, нужно будет их герметично упаковать. Или рядом прикопать, под ивой? Так, пожалуй, логичней будет.
– Тут мокро! – сказал я. – Давайте под иву…
Вот не стоило отвлекаться. Внимание рассеялось, и я не сразу понял, что листья на дне колодца зашевелились. Показалось, что просто луч фонаря мазнул. А потом, через несколько длинных мгновений, я понял, что это не листья. Это – мелкие летучие мыши, обычные для любого города средней полосы. Спрятались, бедолаги, от солнца… На дне, правда, почему-то…
– Мышек тут летучих… – начал я и осекся.
Тварюшки ползли по стенам колодца. Черт знает, почему не пробовали взлететь – карабкались, цепляясь лапками, уставившись на меня бусинами глаз, шелестя бессильными крылышками.
Первые уже доползли почти до верха. Теперь я различал не только шелест крыльев, но и шипение.
В детстве любил летучих мышей, а тут вдруг перестал. Не отрывая взгляда от края колодца, начал пятиться. Вот показались первые курносые морды. Мерзкие такие, хищные. Мыш уселся на бетонном кольце, пискнул несколько раз пронзительно и взлетел. Следом за ним – другие. Одна тварь пронеслась прямо у меня под носом, едва не задев крыльями, заверещала. Кажется, они не опасны. Я опустил винтовку, вытер рукавом холодный пот со лба.
– Вот ведь пакость, – откликнулся Никита.
– М-м-мерзк-кие, – выговорила Энджи.
– Зато – безопасные!
Я снова обернулся, чтобы улыбнуться напарникам, и снова – зря. Сглазили меня, что ли? Будто первый раз в Зоне…
У Энджи – выразительное лицо, эмоции тут же проявляются. Сейчас девушка побледнела, только на скулах вспыхнули ярко-красные пятна. Вроде, она пыталась что-то сказать, но не могла. Пригоршня коротко выматерился, глядя мимо меня.
И только тогда я медленно, как распоследний тормоз, обернулся.
Оно лезло из колодца.
Что-то уже мелькало над краем, кожистое, складчатое – не то сложенные крылья, не то уши. Пригоршня выстрелил из винтовки. Пуля чиркнула по коже. И тварь завизжала. Показалось, что барабанные перепонки сейчас лопнут, меня оглушило, пригнуло к земле, будто лез из колодца былинный Соловей-разбойник, а не мутант.
На миг я потерял всякую ориентацию в пространстве. Осталась только резкая боль в ушах – настолько сильная, что все остальные органы чувств отказали. Наверное, поэтому я пропустил момент, когда мутант взмыл в воздух.
Таких мы еще не видели, да и никто из сталкеров не видел.
Нетопырь из детских кошмаров, Бэтмен, переметнувшийся на темную сторону, вампир в первоначальном понимании этого слова. Уродливая голова, нос приплюснут, ноздри вывернуты, хрящеватые огромные уши, подслеповатые глазки, крохотные, как горошины черного перца, раззявленная пасть с острыми, длинными, сантиметров по двадцать, зубами. Голова, относительно ушей и зубов, кажется крохотной. Широкие плечи – прям два Пригоршни, короткое, уродливое тело с рудиментарными задними конечностями и развитыми, обезьяньими, руками. Крылья хлопают, но монстр не порхает, движется тяжело, хотя и быстро, рывками.
Нетопырь снова завизжал, но теперь он был над нами, и звуковая волна получилась не столь точно направленной. Энджи, зажав уши, валялась на земле, Пригоршня пытался прицелиться, но тряс головой… кажется, я тоже встряхивал головой, пытаясь избавиться от ваты в ушах.
Он носился над нами и орал, и непонятно было, опасна эта тварь или просто противна.
Я попытался прицелиться, но очередной вопль заставил зажмуриться. Нет, это бесполезно.
На крики отреагировали мелкие мыши: с писком они кинулись к вожаку, и вокруг него завертелся целый вихрь крылатых тварей. Гомон стоял невообразимый, в воздухе воняло остро, как в курятнике.
Пригоршня матерился, болезненно кривясь. Я все-таки выстрелил два раза из пистолета, но оба – «в молоко». На траве блестели стреляные гильзы. В голову пришла идея. Подобрал две штуки, сунул в уши – если нет наушников, самый простой способ. Стало тише, и ко мне частично вернулась способность соображать, по крайней мере, воспринимать окружающую реальность.
Пока что мутанты не нападали. Да, оглушали, дезориентировали, носились над нами, но не нападали. Хотя, судя по клыкам, могли бы и растерзать, не просто кровь выпить.
Как с ними бороться, не совсем понятно. Конечно, Пригоршня рано или поздно очухается и стрельнет из дробовика, и даже есть шанс, что какое-то количество мелочи погибнет, но не факт, что вожака этим возьмешь.
Имеются неизученные артефакты Вика. Один раз арт из его запасов уже здорово помог в «уничтожении мелких целей» – на свалке, при встрече с медведками, но только один раз. И проверять, что скрывается в оставшихся контейнерах, я не очень хочу.
– Фак зис мышь! – раздался знакомый говорок.
