— А меня вы тоже... скопируете?
— Ни боже мой. Вы не Эстергази по крови. Конечно, в комплекте с сыном вы смотрелись отлично, мадам, но в данном случае я предпочту сэкономить. Вы — только штрих, дополняющий целостность картины.
— Но я же...
— Мадам, кричите сколько хотите, хоть на площади, хоть прямо сейчас выйдите в зал. Игра идет на такой высоте, где вас не слышно. Неужели вы думаете, что мои СМИ не истолкуют правильно любое ваше сказанное вслух слово?
Он, видимо, нажал какую-то кнопку, потому что два дюжих лакея, появившись из-за штор, взяли Брюса за локти и вывели вон. В процессе выведения случилась некоторая возня, вдребезги разлетелась ваза, а Натали обнаружила себя на полу, среди осколков и синих лепестков. Люссак брезгливо посмотрел на нее сверху и вышел.
Боль поднялась изнутри до самых глаз, брызнули слезы, зрение замутилось, и все вокруг расплылось. Цепляясь за мебель, Натали поднялась и побрела вдоль стены, пока не выпала в туалетную комнату, облицованную зеркалами и сталью. Не то чтобы она ее разглядывала, определила на ощупь. Все было серебристым и очень холодным, даже унитаз, возле которого женщина рухнула на колени, едва успев подхватить волосы.
Время остановилось, остались только спазмы в пустом и сухом животе, слезы катились градом, и было бы неплохо добраться теперь до умывальника, а затем — до контейнера с бумажными полотенцами, чтобы высморкаться и подумать. У нее нет времени на... о, Господи! Ее снова скрючило над унитазом.
Проклятая планета опять вонзила в нее свои стальные зубы!
— Мадам, вам плохо?
Нет, силы небесные, мне хорошо. Это у меня оргазм так выглядит, да! Десять зеркал показали Натали десяток окруживших ее девочек в вечерних платьях цвета слоновой кости. Л может — тоже кукла? С Люссака станется! Он и сам какой-то деревянный.
— Я позову доктора? — Мари покопалась в белой сумочке-кисете, что висела на ее запястье, и извлекла комм, на котором в мгновение ока сфокусировались воспаленные глаза Натали.
— Не надо... доктора. Некогда. — Она кое-как поднялась, вихляя на каблуках, дотащилась до рукомойника и оперлась на него. Иначе бы упала. — За пределами дома эта штука берет?
— Я искала Брюса, — жалобно сказала Мари, делая вид, что не смотрит на гостью, пока та приводит в порядок распухший нос и красные глаза. Над умывальниками были зеркала, но лицо Натали отражалось в них размытым, словно в проточной воде. Ее действительность была как будто параллельна действительности Мари Люссак. — Я даже подумала, что вы ушли.
— О, Брюс скоро вернется. Он будет веселый и послушный и будет искренне предан вам, Мари. И вашему папе. Кирилл, — сказала Натали, завладевая коммом и набрав номер, — вы будете... — Она нервно икнула и проглотила то, что хотела сказать. Кошка внутри ее живота раздирала внутренности когтями. — Вы знаете, кто заказал Брюса?
— Уже полчаса как догадался сам. Мальчик с вами?
— Уже нет. Люссак забрал его. Он сделает из него шебианскую «куклу», а после оригинал... — она закусила губу, — уничтожит.
— Логично. Вы можете выйти? Если да, немедленно езжайте ко мне в гостиницу. Пока идете на выход, держите комм включенным. Все время говорите, где вы, чтобы я знал. Что у вас с голосом?
— Ничего, я... Мари, где тут выход?
Что-то странное происходило с зеркалами и серебристым колером стен. Свет тут был скудным, лампы горели только над умывальными раковинами. Девочка смотрела с ужасом, но молчала... к счастью... все то время, пока сталь и серебро наливались сперва розовым, а потом — багровым.
Звонок, и Кирилл кинул комм к уху. Еще раньше Вале дал секретарше знать, что занят, чтобы не беспокоили.
— Простите, что я вам звоню, — сказал девичий голос. — Это Мари Люссак. Я просто набрала «последний звонок». Я... я не знаю, что делать, мадам Натали потеряла сознание. Ее рвало, и у нее кровь возле рта.
— Где вы? — проорал Кирилл.
— В главном здании Летной Академии, в Белом Кабинете, примыкающем к Стальному Залу. В женском туалете, — смущенно добавила девочка.
— Я знаю, где это!
— Я боюсь, что она... Я должна вызвать врача.
Кирилл хватанул ртом воздух и вспомнил, что не он хозяин этого кабинета. И не он хозяин хозяина.
— Мари, — сказал он, — вы можете взять на себя это дело? Я имею в виду — поручиться, что миледи не отправят на тот свет в ваших чертовых, — вот ведь не удержался, — больницах? Вы можете управлять персоналом авторитетом вашего имени? Вашей личной честью? Тогда я доверю миледи вам. Мы не воюем с вашим отцом, но уничтожать своих друзей я не позволю!
— Позвольте мне, — неожиданно предложил Вале. — Мадемуазель, сейчас к вам подъедут монахини из миссии Пантократора. Это независимая медицинская помощь, им вы можете доверить жизнь миледи. Они назовут вам кодовое слово. Э? — Он обернулся к Кириллу. Есть предложения?
— Имя той, которую вы потеряли. Она поймет, когда услышит.
— Имя той, которую вы потеряли, — повторил Вале в микрофон, хотя Мари, без сомнения, слышала. — Летная Академия не частный дом и не правительственное здание, монахинь туда не могут не пустить. На такой случай туда же подъедет машина с прессой. До тех пор никто не должен прикасаться к миледи. Проявите характер, если потребуется. Вы меня поняли? Отбой.
— Это, наверное, язва, — предположил Кирилл. — Я не много знаю о болячках, но слыхал, что случается на нервной почве. Ничто не помешает Люссаку взять под опеку Брюса Эстергази, если мать умрет.
Вале только кивнул, набирая очередной номер на персональном комме.
— Магне? Мне нужна твоя жена. Да, срочно! Натали Эстергази в больнице, нужно, чтобы возле нее был кто-то свой. Забрось Мэри-Лиис в миссию Пантократора, сам потом ко мне. После объясню. Отбой.
Дека пискнула, подавая сигнал, что запрос обработан.
— Вот ваш человек. Все случаи официальной регистрации в сетевых системах: въезд на планету, гостиница, операции на расчетном счете, приобретение билетов в кассах... О, а если вы хотите его перехватить, стоит поторопиться. Через час его уже тут не будет. Билет у него к черту на кулички... причем с пересадками.
— Это такая она, вожделенная демократия в действии? — ухмыльнулся Кирилл. — Свобода личности, неприкосновенность частной сферы, личное информационное пространство...
— Но вы же не будете отрицать, что это удобно? Кто этот парень, если не секрет?
— Еще один, кто вылезет из шкуры ради матери и сына Эстергази. Во всяком случае, я думаю, что вылезет, если он не совсем скотина. К тому же никто лучше него не осведомлен насчет Шебы. Номер комма есть там?
— Недействителен. Счет у оператора закрыт. Похоже, малый собрался отсюда навсегда.
Кирилл встал.
— Благодарю вас, — сказал он. — Я мчусь в космопорт. Могу я попросить вас и далее присмотреть за миледи Эстергази? Я не могу предоставить ее сомнительной милости Люссаков.
