— Мне жаль её.
— Мне тоже. Хотя, сказать по-честному, Арнольду не повезло больше — жил себе, ездил из города в город, а тут вдруг эта чёртова игра. Его-то ведь никто не спрашивал, он сам, наверное, не понимал, что с ним творится. И то сказать, зачем ему был нужен Телли и дракон?
— Золтан, — Жуга вдруг обернулся. — Ты умеешь играть в эти ваши… — он прищёлкнул пальцами, — ну, как их…
— В шахматы? Умею. Только вот выигрывать не очень получается. А что?
— Это всегда так нужно, чтобы был размен? Нельзя иначе?
Золтан помолчал.
— Не знаю, — сказал он наконец. — Знаешь, что. Не надо бы их сравнивать с АэнАрдой. В шахматах есть королева или ферзь, это самая сильная фигура. Если его потерял, считай — игра проиграна. Обычно игроки разменивают их, когда проходит середина игры.
— Середина игры… — задумчиво повторил Жуга. — А кто затевает размен?
Хагг посмотрел на травника как-то странно, словно и ему эта мысль пришла в голову только теперь.
— Тот, кому это выгодно… — Хагг будто спохватился и заговорил быстрей. — Только не думай, что вы проигрываете — размен ещё ничего не значит. Ты убрал с доски Линору, а потом… потом кто-то срубил белого воина. Должно быть, пешка — кто-то с сыроварни или кто-нибудь ещё. Не знаю. Я не знаю.
Травник угрюмо кивнул. Взъерошил волосы рукой.
— Как сложно… Яд и пламя, до чего же сложно. И ничего нельзя вернуть?
— Таков закон игры, Жуга, — напомнил Золтан. — Тронул — ходи. Ты не должен расслабляться, пусть даже тебе достался Лис. Воин действует как основная сила, ладья работает на оборону, а лис всегда там, где скоро станет жарко. Орге прав, это ужасно хитрая фигура. В два-три хода он способен полностью изменить ситуацию на доске. Его почти невозможно поймать, он не выходит на прямой удар, он скачет, бьёт из-за угла и через голову… Но чуть ли не каждый третий ход его в итоге оборачивается «вилкой» — тебе всегда придётся выбирать. Помни об этом, и вы победите.
— Но как выбирать из двух зол?
Ответ был короток:
— Не знаю.
* * *
Калитка скрипнула, закрылась за спиной. Жуга остановился, бросил взгляд окрест, но никого не обнаружил; сад был холоден и пуст. Кусты жасмина и шиповника росли плотно, но укрытием служить не могли — сквозь тонкое сплетение нагих ветвей просвечивал кирпич стены. В беседке, заметённой снегом, тоже негде было спрятаться. На глаза ему попалась тумба солнечных часов, Жуга помедлил и отвёл взгляд. По протоптанной в снегу дорожке двинулся к дому гадалки. Прихваченный морозцем снег громко скрипел под ногами.
На стук никто не открыл. Жуга нетерпеливо постучался снова, забарабанил кулаком, затем толкнул дверную ручку. Дверь скрипнула и отворилась.
— Герта! — позвал он.
Ответа не последовало.
Жуга не знал, как часто Герта оставляет дверь открытой, уходя. Причин для тревоги не было. И всё же он шагнул назад и машинально взглядом поискал оружие. Напоминанье Золтана осталось в силе — он никогда не приходил сюда с мечом. Однако в доме было тихо и травник рискнул переступить порог, резонно рассудив, что ждать в тепле гораздо лучше, чем на холоде. Дождаться же Гертруду он решил во что бы то ни стало. Досадливо смахнув с лица прилипшую на входе паутину, Жуга поднялся по лестнице и заглянул в щель между занавесками. Из комнаты тянуло теплом. По-видимому, Герта вышла ненадолго — в камине ещё тлели угольки, на столе в беспорядке лежали книги и бумаги. Взгляд травника вернулся в коридор, скользнул по гравированным тарелкам на стене и устремился дальше — к спальням и оранжерее. Неясная тревога заставила его осмотреть и их тоже, после чего он прихватил на всякий случай со стола свечу и двинулся на кухню.
На первом этаже ему бывать ещё не доводилось. Здесь помещалась кухня, кладовая и нужник, причём, кухня по совместительству служила также и лабораторией. Котлы, горшки и ступки стояли вперемешку с перегонными кубами, колбами, бутылями и разными мешочками. В стене темнела дверца, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся кухонным лифтом. Такая же — припомнилось ему — была и в кабинете наверху. Под ноги попалась крышка люка, Жуга открыл её и спустился в подпол. Коротко шепнув, затеплил свечку. Он видел в темноте, но плохо различал цвета, к тому же свет заставлял взглянуть на предметы по-новому и нёс в себе частицу Силы. Травник почему-то нервничал, начищенная медь подсвечника в его руке звенела еле слышно, готовая усилить боевое заклинание. Оружия он так и не нашёл.
Здесь было холодно и сухо. И ещё что-то тут было не так, как будто в этом месте витала какая-то особая атмосфера. Атмосфера места, где что-то случилось. Травник с удивлением отметил, сколь велики подвалы в этом доме. Горою громоздились ящики, мешки, бочонки и корзины. В углу чернел лабаз для угля. Пахло крысами. Жёлтый кирпич стен покрывали белые потёки селитры. Жуга свернул в открывшийся проход и вдруг остановился — в кирпичную кладку было вделано кольцо. Он сунул руку в узкое пространство между бочкой и стеной, нашарил пальцами колючий холодок железных звеньев и с лязгом вытянул наружу изъеденную ржавчиной цепь. Конец её застрял. Жуга рванул сильнее. К ногам его упало неширокое и тоже тронутое ржавчиной кольцо, внутри отделанное потемневшей и потрескавшейся наппой. Любой руке или ноге браслет бы был велик. Несколько мгновений травник тупо смотрел на него, потом вспомнил рассказ Герты и передёрнулся от отвращения — кольцо было явно рассчитано на детскую шею. Таинственная Белая Ведьма, похоже, и впрямь была сумасшедшей. Он затолкал цепь обратно, вытер ладонь полой плаща и, уже поднимаясь по лестнице, услышал, как хлопнула входная дверь.
— Кто здесь? — послышался встревоженный голос Гертруды. И — мгновеньем позже — уже менее уверенно: — Ты, Жуга?
— Я, — травник осторожно опустил крышку подпола и придавил её ногой.
— Как… — Герта заглянула в кухню. — Ты что тут делаешь?
Жуга замялся в поисках ответа. Поставил подсвечник на стол. По честному сказать, он и сам не знал, за каким чёртом его сюда понесло.
— Осматриваюсь, — буркнул он наконец. — Не хотелось ждать тебя на улице, а дверь была открыта, я… — он поднял взгляд. — Ты не сердишься на меня?
— Сержусь? — Гертруда посмотрела на него как-то странно. Поставила на стол корзину с овощами, выложила хлеб. — Н-нет. Вовсе нет. Зачем ты пришёл?
— Нам надо поговорить.
— Зажги огонь.
Жуга повиновался. Растопка вспыхнула, поленья в очаге занялись. Маленькое помещение наполнилось теплом и светом.
— Есть хочешь?
— Нет.
— Тогда, быть может, выпьешь вина? — Гертруда вынула из шкафчика кувшин. Взгляд её упал на подсвечник. — Ты… поднимался наверх?
— Я слышал, ты собираешься плыть с нами, — медленно проговорил травник вместо ответа. — Это правда?
— Тебе Золтан сказал?
— Значит, правда… Зачем тебе это нужно?
