— Скоро должен подойти.
Минут через пятнадцать, подтвердив его слова, дверь распахнулась и Золтан замер на пороге корчмы.
— Что здесь случилось, чёрт дери? — он быстро огляделся, сделал шаг и нагнулся над трупом. — Что вы опять натворили? Кто это?
— Не знаю. Он пришёл меня убить, — Жуга кивнул на разложенные на полу орудия убийства. — Взгляни. Этот парень просто бродячий арсенал.
— Хм. Странно. Хотя…Нет, не может быть. Ножи с ядом? Если это он…
— Кто?
— Камилл Ле Бар. Это бурое сукно… Понимаешь, он не любит крови, действует отравой — одна царапина, и этого хватает. Я никогда не видел его в лицо. А впрочем, что я говорю… Не может быть. Но если это он, тебе невероятно повезло.
— Не мне. Это Тил.
— Что-о?!
— Тил его прикончил, — Жуга провёл ладонью по лицу, зажмурился и потряс головой. Повернулся к Тилу. — Как ты догадался, что он убийца?
— Я не догадывался. Просто увидел, как он подбросил Вильяму кольцо. Я подошёл и спросил наудачу, а он… Мне повезло, он просто не ожидал атаки.
— Кольцо? — переспросил Жуга. — Какое ещё кольцо?
Вильям разжал вспотевшую ладонь. Жуга нахмурился.
— А ну-ка, дай сюда…
Вильям подчинился. Травник подошёл к камину, рассмотрел кольцо внимательно со всех сторон, огляделся, подобрал с пола щепочку и просунул внутрь. Раздался еле слышный щелчок, короткий шип выскочил из-под рубина и вонзился в дерево. Вильям похолодел.
— Яд, — медленно проговорил Жуга. Камень кроваво светился в отблесках каминного огня. — Яд и пламя… Ты его не надевал?
— Нет, — Вильям потряс головой. — Нет, нет!
Жуга поддел ножом красную искорку рубина, невозмутимо выломал камень из оправы и бросил колечко в огонь.
— Тебе поменьше надо распускать язык, — сказал он, мрачно наблюдая за тем, как пламя лижет жёлтый ободок. — Это слишком опасная игра. Если хочешь жить, то никому не говори, куда и с кем мы собираемся плыть. Понял?
— Понял, — потупился тот. — Только… Я хотел бы плыть с вами.
— Плыть с нами? — Жуга поднял бровь. — Тебе действительно этого хочется?
Тот поспешно закивал.
— Я могу заплатить.
— Ну что ж, — Жуга вздохнул, — наверное, придётся тебя взять. А то ведь ты такого наболтаешь… Так, яд, похоже, уже выгорел, — он снова огляделся, подцепил колечко кочергой и положил его на стол. — На, держи своё кольцо. Да погоди хватать, дурак, — оно ж горячее… В Англии продашь. Надо же тебе там будет на что-то жить первое время. Тил! Ты куда?
Тот обернулся на лестнице.
— Хочу взглянуть на доску.
Травник посмотрел на распростёртое на полу тело наёмника. Провёл рукой по волосам.
— Это уже ничего не изменит. После поглядим. Собирайся. К утру мы должны быть на корабле.
* * *
За сутки до отплытия Яльмар всё-таки нашёл ещё троих человек. Точнее, нашёл он одного, а двое других заявились сами — слухи по тавернам расходились быстро. Герхард Грюммер отрекомендовался как знакомый Гальберта. Медлительный, немногословный, с крупными руками и головой, он приглянулся Яльмару сразу. Клаус Лей из Аверкампа, косматый и носастый, похожий на страшноватое рыжее пугало, попался Яльмару в таверне, на глазах у викинга согнул монету пальцами и тут же был зачислен в экипаж. Насчёт него Яльмар сомневался, но выбирать уже не приходилось. Быстро разобравшись с этими двоими, Яльмар некоторое время молча рассматривал третьего — внушительного толстяка с огромной лысиной и маленькими глазками, явившегося вслед за Грюммером.
— Как тебя зовут? — спросил он наконец.
— Винцент, — ответил тот. Голос был самым обычным. — Винцент ван Хейден.
— Плыть, значит, хочешь, — задумчиво проговорил варяг. — А грести умеешь?
Вместо ответа тот поднял ладони. Корявые валики мозолей говорили сами за себя.
— Неплохо, — Яльмар крякнул. — Ладно. С кем ходил?
— С Хёвдигом Собакой. С Ториром Бальдурссоном. С Карлом Хитрым.
— Знаю их. Чего ж ты в таком разе на берегу сидишь?
— Пожрать люблю, — он похлопал себя по брюху.
— Да, это верно, это — причина… Хм! Дракона не испугаешься?
— Чего мне их бояться? — пожал плечами тот.
— Ну что ж, пожалуй, я тебя беру.
Ушедшие от Яльмара моряки быстро разнесли сплетни о драконе по окрестным кабакам. Любопытные горожане некоторое время ошивались возле пирса, но постепенно им это надоело. В итоге только двое или трое видели, как возок с драконом в деревянном ящике прибыл на корабль к четырём утра. Дракошка оказался далеко не так тяжёл, как можно было ожидать — четыре человека, не без помощи верёвок и упоминания его драконьей матери погрузили ящик на телегу. Явившись на корабль, Рик долго нюхал палубу и фыркал, пока в конце концов не расположился возле кормовой надстройки, едва не перекрыв собою весь проход. Бородатые, одетые в мохнатые штаны мореходы-северяне косились на него со странной смесью страха и восхищения в глазах. Особенно всех поразило, как свободно обращается с ним Тил. Два гнома пришли чуть позже и сошли на борт так уверенно и невозмутимо, будто всю жизнь плавали по морю, а к семи утра явилась Герта с небольшим дорожным сундучком, который принесла сама.
— Все в сборе? — Яльмар оглядел сидящих на скамьях мореплавателей. — Никого не забыли? — «Все! Все!» — нестройно отозвались голоса. — Тогда вёсла на воду! Отваливаем!
Он натянул рукавицы и встал за рулевое весло, но тут Золтан с пирса вдруг замахал ему здоровой рукой, привлекая внимание. Яльмар нахмурился.
— Ну что там ещё?
По причалу кто-то шёл. Неторопливо, но уверенно. Это был невысокий жилистый парень неопределённого возраста, с приплющенными к черепу ушами старого кулачного бойца и задорным взглядом голубых глаз. Одетый в чёрную кожаную куртку, он был бы довольно неприметным, если б не одна деталь — он был побрит наголо, то есть, был без бороды и без волос. В руке он держал топор. По мере его приближения лицо Яльмара вытягивалось всё больше и больше.
— Один и Фрея, — пробормотал он наконец. — Это что ещё за чучело?
Незнакомец замедлил шаги и остановился возле кнорра.
— Эхой, Яльмар! — он помахал топором. — Чего вытаращился? Не узнаёшь?
— Хельг! — рявкнул тот. — Глазам не верю. Ты ли это? Где твои волосы?
— Проиграл, — признался тот. Провёл ладонью по бритой макушке. — Вчистую проигрался. В пух и прах. Даже меч заложил. Говорят, ты снова набираешь народ. Возьмёшь меня обратно на своё корыто?
— Ещё чего! — тот гордо подбоченился, но стоявший рядом травник уже разглядел в глазах варяга весёлые искорки и понял, что вся их перепалка — не более, чем дружеские подначки. — Чего бы ради? Ты же сам ушёл.
