— Ах ты, сучонок! Ну всё, драконий выкормыш, отбегался!
Мелькнуло перекошенное яростью лицо Морица. Тил зажмурился и сжался в комок в ожидании удара, но удара почему-то не последовало. Вместо этого раздался вдруг короткий сдавленный крик, что-то хрустнуло, пол рядом с ним тяжело содрогнулся и наступила тишина. Телли опасливо открыл один глаз, затем второй и отшатнулся — прямо перед ним лежал Мориц.
Мёртвый.
И насколько Телли мог об этом судить, было очень похоже, что ему свернули шею.
У Телли закружилась голова. Он попытался сесть и тут вдруг углядел рядом с собой на лестничной площадке ещё один тёмный и невероятно большой силуэт. Человек неторопливо огляделся по сторонам, вслушался в буйство огня наверху, удовлетворённо кивнул и протянул Телли руку.
— Если хочешь жить, — сказал он, — идём со мной.
Телли вздрогнул, но тут же вздохнул с облегчением.
Это был Арнольд.
* * *
За стеклом была чернота. Бликса прижался к окошку вплотную, но и тогда ничего не смог внутри разглядеть — свечи в доме не горели, да и камин почти погас. Рудольф и Телли, вероятно, спали. Что до дракона, то Бликса искренне надеялся, что тот уже успел подохнуть — змей он терпеть не мог с детства, а уж ящериц…
Арбалет тяжело оттягивал левую руку. Бликса повесил бы его на плечо, не будь ремень оторван и потерян в давней схватке. Это была дрянная копия с оружия работы Марвина, с капризным стопором и очень неудобным ложем, которую ему всучил по дешёвке знакомый оружейный подмастерье. Круг, пронзённый молнией — эмблема известного мастера, коряво вырезанная на ложе, выглядела издевательски. Ничего получше Бликсе раздобыть не удалось, он и этот-то хлам нашёл едва ли не в последнюю минуту. Бликса был не силён в драке, да и мечом владел из рук вон плохо, и старый арбалет был его единственной надеждой на спасенье, если что.
Если… что?
Замка снаружи не было. Бликса осторожно подёргал за ручку, прежде чем постучать, и был немало удивлён, когда дверь открылась. Он вошёл в дом и, затворив дверь за собой, задвинул щеколду. Сердце его бешено колотилось. Он подошёл к столу, перехватил арбалет в другую руку и зашарил в темноте, отыскивая свечку. Нашёл её и двинулся к камину.
Неподвижная туша дракона лежала на прежнем месте, всё так же укрытая одеялом. Осторожно, стараясь не наступить ему на хвост, Бликса обошёл его и присел у камина. Положил на пол арбалет, разворошил золу, отыскивая тлеющий уголёк, обжёгся, сунул палец в рот.
События последних дней окончательно его издёргали. Ранение, поправка, а затем — приказ от главарей следить за тем, что здесь творится… В лавке у Рудольфа ему всегда было немного не по себе. Все эти зеркала, мальчишка и дракон, сова и волчья шкура на стене, бутылки с разноцветными настойками и эта чёртова волшебная доска производили на Бликсу гнетущее впечатление. Сам же Рудольф и вовсе иногда его пугал, когда целыми днями просиживал в кресле, попыхивая трубкой и о чём-то размышляя. О чем он мог всё время думать, что он замышлял, этот ныне с виду безобидный скупщик барахла, а в недавнем прошлом — чуть ли не главарь подпольной гильдии воров? Пятнадцать лет тому назад он добровольно отошёл от дел, и чтобы поделить оставшуюся власть понадобилось пятеро! Рудольф держал преступный мир железной хваткой. Бликса знал, что и сегодня старик способен мгновенно убить его чуть ли не голыми руками. А этот рыжий травник, с его манерой махать дубинкой по утрам, да и вообще… Бликса поёжился. Даже когда он лежал здесь больной, то старался пореже выходить из отведённой ему комнаты, теперь же, в темноте и тишине дом старика Рудольфа здорово смахивал на ловушку. Оружие своё лудильщик зарядил и взвёл заранее, и теперь ладонь его была мокра от пота. Бликса сухо сглотнул. В горле его першило. Нестерпимо хотелось покурить гашиша.
Он вряд ли вернулся бы сюда, не произведи его рассказ про доску и фигурки такого впечатления на всю Пятёрку. Хольц приказал забрать её, да и вообще пошарить по углам, не найдётся ли ещё чего похожего. «Шарить по углам» он вовсе даже и не собирался (пусть ищут другого дурака…), но вот насчёт доски перечить Хольцу не посмел.
А надо было бы.
«Дался им этот Рудольф!» Он наконец-то подцепил один из угольков и затеплил свечу. Скрюченный фитилёк оделся пламенем, мрак медленно стал расползаться по углам. Щурясь и моргая с непривычки, Бликса поднял арбалет и огляделся, и в этот момент кто-то шумно и быстро вздохнул за его спиной. Еле удержавшись, чтоб не закричать, лудильщик резко обернулся, и шагнул назад, водя перед собой тяжёлым арбалетом. Посветил. Сало свечи проседало под пальцами.
— Кто здесь? — вполголоса окликнул он.
Молчание.
Что-то здесь было не так. Бликса почувствовал, как пот струится за воротник и стекает по спине. Жажда стала нестерпимой. Он помедлил. Наклонился к лежащему дракону. Трепещущий чадящий огонёк выхватил из темноты оскаленную змеиную морду, какую-то серую, всю в оспинах и складках. Остекленевшие глаза дракона слепо таращились в потолок — проклятая тварь, похоже, в самом деле отдала концы. Бликса сплюнул в отвращении и снова вздрогнул, услышав за спиной негромкое «топ-топ» и шелест чешуи.
— Кто здесь?! — спросил он уже громче.
Ответа снова не последовало, лишь пламя свечи гипнотически дрогнуло. Ток воздуха нахлынул и исчез, оставив ощущение, как будто что-то огромное неторопливо прошлось по комнате и замерло опять. Бликсу пробрал холодок. Руки его тряслись. Уже забыв про доску, и вообще про всё забыв, лудильщик попятился к двери, лихорадочно тыча арбалетом в темноту.
— Не подходи! Убью!
Он был бы рад услышать в ответ голос старика или мальчишки, писк дракошки, да что угодно, даже лай собаки, лишь бы не это молчание!
Он плохо помнил, что было потом. Тень вдруг надвинулась на него из темноты, большая как гора, и в круге света против Бликсова лица возникла жуткая, блестящая от слизи и оскаленная морда. Раззявив пасть, усеянную острыми зубами, чудище шумно вздохнуло, словно бы раздулись исполинские мехи… а затем так же шумно облизнулось.
Свечу задуло. Бликса завизжал, вскинул арбалет и дёрнул спуск. Звонко щёлкнула тетива и тут же мощный удар в грудь сбил его с ног. Он взвыл и закатался по полу, потом на четвереньках бросился к двери.
Он выл, в кромешной темноте царапая засов, выл, в исступлении дёргая за дверь, что открывалась от себя, выл, вырвавшись на улицу… Все мысли исчезли, кроме одной — бежать! Бежать немедля из проклятого дома, где в холодном сумраке бесшумно бродит ЭТО!
И Бликса побежал.
Он нёсся дикими скачками, оглашая улицу истошными воплями, взъерошенный, в мокрых штанах. Идущего навстречу Рудольфа он даже не заметил.
А оглянуться он уже не мог.
* * *
— Как ты узнал, что я был там?
— Я шёл за тобой. От самого дома. Твоего.
— Куда мы идём?
— К тебе. Конечно, если ты не возражаешь.
