— Пошли, — скомандовал Арнольд и первым двинулся вниз по лестнице.
Однако надеждам их не суждено было сбыться: в подвале рухнули несколько перегородок, да кое-где просели перекрытия, сама же стена устояла. В каменных блоках зиял неровный провал, словно чьи-то гигантские челюсти выгрызли кусок из пирога, да пол повсюду был усыпан щебнем, вот и всё.
— Жалко, — пробормотал Арнольд.
— У нас ещё есть подземный ход, — напомнил Вильям.
— Ещё неизвестно, куда он ведёт, — заметил Олле.
— Я не о том, — отмахнулся силач. — Порошка жалко.
— А где дракон?
Все заоглядывались: дракон опять исчез. Кляня себя последними словами, что оставил Рика одного, Тил побежал наверх. Обернулся на ступеньках: «Я сейчас!», и тут же понял, как нелепо это прозвучало — возвращаться вниз теперь не было смысла, единственной надеждой на спасение стал подземный ход. Остальные четверо без слов переглянулись и полезли следом.
Вход в туннель был всё ещё открыт, самого же Рика поблизости не наблюдалось. Похоже было, что дракон, напуганный внезапным грохотом, удрал и скрылся в темноте подземных коридоров — на полу в туннеле, в толстом слое пыли отпечатались следы драконьих лап; одна цепочка их вела к двери, вторая — вперёд и вниз. Оставалось лишь надеяться, что ход за все прошедшие века не засыпало и не затопило. Беглецы переглянулись.
— Ну, — неловко сказала Нора, — пошли, что ли?
Арнольд высек огонь, зажёг свечу и беглым взглядом осмотрел плиты перекрытия. Потрогал ушедшую в камень потайную дверь и хмыкнул: дверь сидела как влитая в каменных пазах. Непонятно было, как дракон вообще её нашёл и чем открыл.
— Нам не закрыть её, — сказал Арнольд и посмотрел на Телли. — Будет погоня. Надо сломать. У тебя остался порошок?
Тил порылся в сумке и протянул Арнольду четыре мешочка.
— Вот всё, что осталось. Но тогда у нас не будет…
Договорить он не успел.
Все пятеро как-то забыли о том, что их враги по-прежнему здесь. А те, похоже, рассудили, что беглецы случайно подорвали весь гремучий порошок. Тишина окончательно убедила их, что все в башне убиты. Кто знает, какие мысли были у того парня с мечом, что вызвался идти на разведку, может быть, он просто выслуживался, а может, хотел отомстить за убитого друга… Уже потом Тил вспоминал, как внезапно исказилось лицо канатоходца, как Олле вскинул свой топор и бросился вперёд.
— Нора!!!
Телли никогда не воспринимал всерьёз угловатого гибкого канатоходца, считая его чуть ли не своим ровесником. Весёлый и дурашливый, казавшийся ещё мальчишкой, Олле был родом из Локерена, вырос в беспощадных драках уличной шпаны, а повзрослел в шатре бродячих циркачей. Он выжил в последней войне и сейчас тоже не собирался сдаваться. Но в этот миг Тилу открылось ещё кое-что.
Олле был влюблён в эту девушку. И сейчас, когда рванулся навстречу врагу, он сделал это, совершенно не раздумывая.
— Олле, назад!
В дыму и в темноте было трудно различить, кто враг, кто друг. Руки у Арнольда были заняты, Тил видел, как гигант отбросил прочь мешочки с порохом и потянулся за мечом, как Вилли вскинул арбалет, как Олле выбил меч из рук противника, ударил топором и отскочил…
…а потом заметил, что ударил мимо и прыгнул снова.
Арбалет в руках Вильяма громко щёлкнул и стрела вонзилась Олле под лопатку, прервав его прыжок на полпути. Отрывисто и гулко хлопнул воздух, заполняя пустоту, и тело циркача исчезло. Его противник отшатнулся и упал, затем вскочил и с воплями помчался прочь из башни.
Воцарилась тишина. Четверо стояли в пустом коридоре.
— Куда он подевался? — спросил, оглядываясь, Вилли.
— Где Олле? — дрожащим голосом спросила Нора, повернувшись к силачу. Тот не ответил. — Олле где?!
Вильям присел на корточки и теперь шарил по полу, пропуская между пальцев сырой песок. Нашёл и поднял древко от стрелы и посмотрел на остальных — наконечника на древке не было.
— Они вернутся, Нора, — медленно проговорил Арнольд. — Не знаю, что произошло, но Олле больше нет. Нам надо уходить.
— Нам надо уходить… — бездушно, словно эхо повторила та и вздрогнула. — Да… да, — она заторопилась и первой ступила под тёмные своды. — Пойдём.
— Возьми свечу.
Арнольд задержался, заложил мешочки в желоба под дверь, приладил и поджёг фитиль, затем достал из сумки новую свечу и отправился догонять остальных.
В туннеле было сухо, пахло пылью и землёй. Следы дракона уводили вниз. Тил шёл и почему-то вспоминал фигурку человечка, над которым он и Олле весело смеялись, сочиняя странную историю, как человек с верёвкой и мешком ушёл из дома и исчез. «Но если где-то повстречать его случится вам, — пробормотал негромко он, — тогда скорей, тогда скорей, скорей скажите нам…»
— Что ты сказал? — обернулся Вилли.
— Да так, — ответил тот и, помолчав, добавил. — Ничего.
* * *
Путь занял несколько часов. Работа древних землекопов превзошла все ожидания. Подземный ход вывел четверых беглецов не в центр города, как опасался Вильям, и даже не к реке, а к трём источникам, точнее — к ближнему из них, известному в народе как Драконов ключ (скала при взгляде с севера и впрямь смахивала на дракона, присевшего на задние лапы). Родник бил у основания скалы, образуя маленькое озерцо. Из трёх источников он замерзал последним. Едва добравшись до воды, Тил с наслажденьем смыл с волос осточертевшую чёрную краску, Нора тоже вымылась, а Вильям и Арнольд ограничились тем, что выпили воды — всех четверых мучила жажда. После этого они расположились в рощице неподалёку от воды, развели костёр и попытались уснуть. Единственное одеяло отдали девушке, остальные ограничились одеждой, что была на них.
А вот Рик пропал. Его следы прекрасно было видно на полу в пыльном туннеле, но снаружи были только камни и пожухлая трава. Земля промёрзла, снег ещё не лёг, и оставалось лишь гадать, куда направился дракончик. Телли утешал себя мыслями, что Рик цел и невредим, и может, даже улетел, но всё равно уснуть не смог. Вильям тоже просидел всю ночь без сна, казня себя за неудачный выстрел. Никто его не упрекал, прекрасно понимая, что произошла нелепая случайность. Другое дело, что никто не мог понять, что именно произошло после выстрела. Арнольд забрал у барда арбалет и стрелы и теперь рассматривал их, особенно ту, что обнаружилась в пыли, когда исчез канатоходец.
— Моя стрела, — уверенно сказал Арнольд, поднося древко ближе к огню, — Рудольфов наконечник.
Потом подумал и добавил:
— Был.
Он протянул стрелу Вильяму, но тот не взял, только вздохнул и молча отвёл взгляд. Бард уже четвёртый час сидел на куче хвороста, не проронив ни слова, и лишь бездумно гладил пузатое донышко лютни. Запасных струн у него не было.
Оставшиеся две стрелы Арнольд завернул и спрятал в мешок.
