— Опаздываешь! — укоризненно покачал головой Хозяин и приготовился начать службу.
Вполуха слушая сгущено-молочную проповедь, я рассеянно подпевал и ждал подходящего момента. Когда Хозяин стал воспевать достоинства этого продукта, я понял: сейчас или никогда! Витя, покосившись на меня, предостерегающе кивнул.
— Стойте! — вскричал я, изобразив на лице благоговение. — Остановитесь, ибо слышу я голос с небес, и ящик вторит ему!
Воцарилась тишина.
— Свершилось! — торжественно изрек Игорь. — Просветление снисходит на вас!
Пашка, опустившись на колени, молитвенно сложил руки.
— Нет бога, кроме Кру-Кру, — сказал он, — и капитан Гурей пророк его!
Игорь милостиво кивал.
— Аминь! — вздохнул я. Начало было положено, теперь надо было выкручиваться дальше. — Нет бога, коме Кру-Кру, и капит… Чу! Что это?
— В чем дело? — Игорь нахмурился.
— Тише! — я поднял руку и замер. — О! Я слышу тебя, о Кру-Кру! Слышите, что он говорит? Он просит выпустить его! Он велит открыть крышку канатного ящика!
В воздухе повисло гнетущее молчание.
— Кощунство… — прошептал Игорь. — Кощунство! Он еретик! Ящик нельзя открывать — мы навлечем на себя гнев Господа нашего! Вон с палубы!
— Что?! — взвизгнул я. — Как ты смеешь, недостойный!
По сценарию именно в этот момент меня должны были поддержать мои друзья. Пашка обалдело вертел головой, не зная, к чьим стопам припадать — моим или Хозяйским.
— Изменник! — клокотал Игорь. — Лжец! О, Кру-Кру, обрушь на нечестивца свой гнев! Пашка! Коля! Бейте его!
— Кого бить? За что? — удивленно сказал Витя. — По-моему, он прав. А вот ты — обманщик!
— Да, вот! — выставив бороду вперед, заявил Коля и подтолкнул заснувшего было Олега.
— Почем опиум для народа?! — поспешно встрепенулся тот.
Игорь чуть не задохнулся.
— Изыди, сатана! — вскричал он, беспомощно оглядываясь. — Проклятый открыванец!
На несколько секунд опять воцарилась тишина, и вдруг из глубин канатного ящика отчетливо донесся шорох.
— Знамение!!! — вскричал я, прежде чем Игорь успел истолковать его в свою пользу.
— Ах, так! Раскол?! — Игорь выставил перед собой рогульку. — Я изничтожу вас! Пашка, вперед!
Но было поздно — быстро отступив к грот-мачте, мы вчетвером скрылись в трюме и захлопнули крышку. Когда Командор и Пашка сумели ее открыть, найти нас в лабиринте корабельных переходов было почти невозможно. Отступая, мы прикололи к стене заранее заготовленную записку. «Кровь за кровь! — гласила она. — Не мы начали это. Святой ларец находится в руках неверных! Мы выступаем в поход за освобождение Канатного Ящика, и десятки рыцарей встанут под наши знамена. Ларец Господень будет открыт! Трепещите!» Записка была приколота к стене сюрикеном — остро отточенной метательной звездочкой ниндзя из запаса, спрятанного Олегом в укромном уголке. Это должно было произвести на Игоря впечатление.
— Ты был неподражаем! — сказал Олег, пожимая мне руку.
— По-моему, я только усложнил все дело, — засомневался я. — Что теперь?
— Уйдем в подполье, — предложил Витя.
— В трюм, что ли? — я поднял бровь. Витя кивнул: — Мне это не нравится, но придется. Ну, Командор, держись!
Слышался стук — жрец с послушником тараном вышибали крышку люка. Развернувшись, мы скрылись в темноте.
— Насчет десятков рыцарей, мы, пожалуй, приврали, — задумчиво сказал Коля, — но численное превосходство у нас. Жаль, что оружия нет.
— Доверьтесь мне, — Олег подпрыгнул и ловко вытащил откуда-то из-за стены свой меч. — С холодным оружием проблем не будет — у меня тут тайников полно. Опасайтесь пистолетов.
Пройдя мимо бесчисленных дверей и окончательно запутав следы, мы достигли одной давно примеченной нами комнатки с тремя выходами, где и устроили свою базу.
— Партизанские действия начнем завтра, — зевая, сказал Витя. — А сейчас отдыхайте — ночь будет трудной.
Оставив на страже Колю, мы расположились на пыльных матрасах и вскоре заснули.
Противостояние началось.
Глава 10
Военные действия продолжаются. Лагерь повстанцев. Миссионеры Кру-Круиты. Сражение в ночи.
Корабельные орудия грохотали больше часа, бомбардируя кормовую надстройку. Ядра так и сыпались на нее, вышибая двери, пробивая стены и сокрушая резные золоченые украшения. Красивое, исполненное изящества помещение на глазах превращалось в груду дымящихся обломков. Кое-где трепетали язычки пламени, с кормы тянуло гарью и затхлым пороховым дымом.
— Во дают! — полувосхищенно сказал Олег, — и не лень им?
Спрятавшись за ворохом брошенных канатов, мы из засады наблюдали, как Пашка с Игорем, выстроив в ряд все двенадцать пушек, вели непрерывный артобстрел кормовых помещений. Паша заряжал орудия и наводил их на цель, а Игорь поджигал фитили. То и дело они промахивались, и ядра, миновав рубку, со свистом уносились в океан.
— Опять мимо! — потрясая кулаками, набрасывался на Пашку Командор. — Какой идиот учил тебя стрелять?
— Я самоучка! — с гордостью отвечал боцман.
— Оно и видно…
Ирония судьбы заключалась в том, что воинствующие священнослужители уже битый час как бомбили пустую каюту — немногим раньше мы с Олегом попытались открыть канатный ящик, потерпели неудачу и скрылись на корме, а уже оттуда по коридорам пробрались на нос корабля. Командор же, полагая нас пойманными в ловушку, возжелал одним ударом покончить с мятежниками и изрядно в этом преуспел, в щепки разгромив все, что было на корме, исключая нас.
Олег лежал, машинально поглаживая рукоять пальцами меча, торчавшую над правым плечом. За поясом его черного балахона был короткий кинжал, а на бедре примостилась сумка со всякими хитроумными приспособлениями из арсенала ниндзя. Мое вооружение было не в пример скромнее — копье да нож, да и теми я не собирался пользоваться.
Неожиданно канонада смолкла. Осторожно выглянув из своего укрытия, мы разглядели сквозь клубы порохового дыма, как Капитан взбирается на пушку. В руке он сжимал рупор.
— Сдавайтесь, ироды, безбожники, Кру-Крупродавцы!!! — закричал он и, не получив ответа, подозвал Пашку, благословил его и отправил на разведку. Опасливо выставив вперед гарпун, тот скрылся за дверью и появился через пару минут, чумазый и растерянный.
— Никого нет, Ваше Преосвященство! — доложил он.
— Опять удрали! — Игорь потряс кулаками. — Ну, ничего. Карающий меч Кру-Кру рано или поздно падет на головы нечестивцев! Идем, сын мой, пора служить обедню.
Откатив пушки обратно к бортам, два верных апостола Кру-Круизма удалились к грот-мачте, откуда вскоре донеслись заунывные распевы молочной проповеди.
