Велик практически наизусть выучил текст своего выступления, запланированного на день открытия съезда, за что Виктор Валентинович пообещал ему купить новую машину. Специально нанятый логопед три месяца пытался поставить «внуку» правильное «д», но старался он безуспешно: по-прежнему звучало «г». А потому Восторгайло проделал огромную работу, редактируя им же написанные выступления будущего Вождя с учетом сохранившихся дефектов речи последнего. Слово «давно» во всем тексте было заменено на выражение «много лет прошло с тех пор, как…».
По Москве расползались слухи, касавшиеся некоего невероятного события, которое должно произойти на съезде коммунистической партии «Мак. Лем. иЧ.». Они множились, обрастали самыми неправдоподобными подробностями и постоянно менялись.
Из статьи в газете «Абзац сенсаций»: «Как стало известно из конфиденциальных источников, близких к руководству партии, любовнице Велимира Ильича Лемина, недавно обнаруженной живой в одной из деревушек швейцарского полукантона Обвальден, будет предложен пост председателя. Несмотря на преклонный возраст женщины, которой прошлой осенью исполнилось сто тридцать пять лет, чувствует она себя бодро и находится в относительно здравом разуме. С большой долей вероятности можно полагать, что именно она и станет вожаком коммунистов».
Радио «Ночной баритон»: «По неподтвержденным данным, председатель, господин Вараниев, на предстоящем съезде сложит с себя полномочия по причине острых разногласий с Еврухерием Макрицыным и Бобом Шнейдерманом, членами президиума партии с момента ее основания. Есть сведения, что он внесет предложение о назначении на высшую должность своего вне брака рожденного сына, о существовании которого мало что известно».
Еженедельный журнал «Народный глаз»: «Редакция располагает достоверной информацией о том, что несколько лет назад всемирно известному профессору медицины Зайцевскому, убежденному коммунисту, в ходе эксперимента удалось заменить некоторые важнейшие гены добровольцу-пареньку из Молдовы, приехавшему в Москву на заработки. Через год внешний облик молодого человека изменился поразительным образом, приобретя абсолютное сходство с основателем мирового коммунистического движения Велимиром Ильичом Леминым. Поддержание результата достигается потреблением специального кумыса, производимого лично профессором Зайцевским в лаборатории его клиники из молока монгольских кобыл. Есть основания полагать, что паренек из Молдовы займет должность председателя партии место Виктора Валентиновича Вараниева, последние годы страдающего тяжелой формой дневного энуреза. Бывшая сотрудница клиники Зайцевского, пожелавшая остаться неизвестной, сообщила нам, что пересаженные гены были получены зятем профессора Зайцевского, никому не известным химиком-любителем Аполлоном Ганьским, путем воздействия агрессивными кислотами на гены курчавого тибетского зайца».
На улицах города появились растяжки, сообщавшие обывателям о радостном событии в их жизни — предстоящем начале работы съезда коммунистической партии «Мак. Лем. иЧ.». Лоточники продавали всякую всячину с коммунистической символикой, и иностранные туристы с удовольствием приобретали матрешки, украшенные портретами Вараниева, Шнейдермана, Макрицына и, реже, Восторгайло, а также чашки с изображением серпа и молота; кожаные ранцы с рисунком крейсера «Аврора»; шкатулки, на крышках которых был изображен штурм Зимнего дворца, и много другой всячины. В салоне эксклюзивной сантехники нарасхват шла модель унитаза, дно которого украшал портрет Лемина, а в магазине «Товары для ног» особым спросом пользовались красные парусиновые ботинки под названием «Шаг вперед, два шага назад».
* * *
Весь предшествующий съезду день Виктор Валентинович нервничал. С утра ему показалось, что у Велика вытянулся нос. Председатель несколько раз внимательно присматривался, но в конце концов ничего не обнаружил, и опасения отпали.
Вараниева раздражали такие мелочи, на которые он обычно внимания не обращал: коврик в прихожей лежал не совсем ровно, была неплотно закрыта дверка коридорного шкафа, на полу в гостиной валялась газета… Несколько раз незаслуженно придирался к Велику.
В спальне:
— Сколько раз тебе повторять, бестолочь, чтобы шторы утром раздвигал?!
— Так мухи, сволочи, покоя не дадут.
Днем:
— Откуда ты идиотскую привычку принес — чай в туалете пить? Все помещение бергамотом и лимоном пропахло. Еще раз замечу — будешь пить обычный черный.
— Не пью я там чай, тебе показалось!
Вечером за ужином:
— Я что, до конца жизни буду тебя заставлять мыть руки перед едой? Весь в бабку пошел!
— Зря критикуешь. Вон, даже в газетах пишут, что чем больше бактерий в организм попадет, тем сильнее оно от заразы защищается.
Ночь председатель не спал. И даже принятая таблетка снотворного не погрузила его в сон: Виктор Валентинович лишь задремал — поверхностно и тревожно. Он вздрагивал от лая бездомных собак и редких ночных звуков, доносившихся с улицы, чаще обычного переворачивался со спины на живот и обратно, несколько раз вскакивал и быстро шел в комнату Велика, которого каждый раз находил безмятежно спящим.
В шесть часов утра Вараниев был уже на ногах. После чашки крепкого кофе открыл шкаф, еще раз внимательно осмотрел висевшие костюмы, все новые, купленные специально к съезду, и решил, что на открытие наденет серый, итальянский.
Накануне председатель в компании с Макрицыным, Шнейдерманом и Восторгайло придирчиво инспектировал зал, но никаких серьезных недочетов не обнаружил. Лишь попросил звукорежиссера установить повышенную громкость динамиков, учитывая, что большинство делегатов — люди пожилые.
Убранством помещения Виктор Валентинович остался доволен. Особый восторг вызвали одиннадцатиметровые статуи Карло Макса, Фредерико Эглиса и Велимира Ильича Лемина, изготовленные из натурального каучука умельцами фабрики надувных лодок. Работа была выполнена столь профессионально, что накачанные воздухом изделия казались выточенными из гранита. Внутри идолы имели алюминиевые каркасы, соединенные болтами через ноги с деревянным, покрытым кумачом поддоном, что обеспечивало резиновым великанам достаточную устойчивость. Расположили статуи у самого края сцены, в левой ее части так, чтобы не загораживать стол президиума.
Проходы зала были выстланы огненного цвета ковровыми дорожками с тонкими бледно-зелеными полосами по бокам, а пол сцены спрятали под ярко-багровым войлоком. Повсюду стояли горшки с гвоздиками, едва различимыми на фоне натянутой по периметру красной ткани. Такого же цвета занавесы спускались вниз от потолка позади огромного стола президиума. На стенах через каждые четыре метра присутствовали увеличенные фотографии Велимира Ильича, отражавшие разные периоды его жизни — от младенческих лет до проживания в Кочках.
Встречу руководства назначили за несколько часов до открытия. Велика запланировали привезти к полудню, когда в соответствии с утвержденным регламентом должен будет заканчивать выступление Вараниев.
* * *
Сейчас, проезжая на служебной машине по Москве, председатель ощущал приятное волнение — ведь предстоит такое знаменательное событие! И никак он не предполагал, что приподнятое настроение покинет его совсем скоро.
