— По поводу наркотиков можешь не волноваться: привыкания, психической и физической зависимости, а также последующих кошмарных иллюзий, давления на сознание и ломок у тебя не будет, поскольку принять этот «Нектар» тебе пришлось в первый и последний раз, — успокоил меня внутренний голос.
— У тебя, кстати, тоже не будет больше возможности почувствовать себя обширявшимся суперменом, — парировал я. — Так что, пользуясь случаем, веселись на полную катушку.
— Спасибо, что разрешил.
— Да не за что.
Пока я мило развлекался, глумясь сам над собой, что для меня не в диковинку, рев толпы неожиданно стих и глашатай, поднявшийся на трибуну, начал бесконечно долго и нудно вещать о величии духа, чистоте души и бескорыстном благородстве народного кумира и любимца детей, великолепного и неотразимого, и т. д., и т. п.. Для тех, кто еще не понял, что речь шла не о моей скромной персоне, даю маленькую подсказку — хвалебную оду читали местной звезде первой величины, вероятно, серьезно страдающей от мании величия, легендарному и непревзойденному Фромпу номер два.
— Этот старый маразматик так любит слушать восхваления в свой адрес, что мухи дохнут от тоски, когда глашатаи читают полный перечень его положительных качеств, заслуг перед отечеством и официальных наград, — прошипел мне на ухо Компот.
Толстяк же Билли, не обращая на нас внимания, был занят тем, что громко изрыгал самые ужасные проклятия, смешанные с непристойностями, в адрес короля, его свиты и всех собравшихся на трибунах стервятников, с нетерпением ожидающих, когда же наконец нас разорвут на куски. В этой заключительной речи он превзошел самого себя, и мне было даже немного жаль, что его никто не слышит, потому что акустика здесь, по-видимому, была такая, что за пределы арены практически ничего не выходило.
Колдун понял это так же быстро, как я, после чего мягко намекнул Билли, что не все впадают в благоговейный экстаз от его красноречия.
— Заткни свою поганую пасть!!! — проорал Компот в тщетном стремлении перекричать толстяка.
Не знаю, на что он надеялся, но вот так, по-доброму, в деликатной и ненавязчивой форме пытаться остановить поток сквернословия и угроз, извергавшийся из толстяка Билли, было явно не самой удачной идеей.
Билли на мгновение сбился, недоуменно посмотрел на старика, после чего в таких же ярких красках, как до этого, начал рассказывать, что он думает о Компоте, его матушке, ближних и дальних родственниках и т. д. и т. п..
Все это было, конечно, очень интересно и поучительно, но я воспринимал ругательства Билли вполуха, потому что за сегодняшний день уже успел всего этого наслушаться с избытком. В этот момент мое внимание привлекла спутница Фромпа, которой в скором времени предстояло стать королевой мира, где людей скармливают ужасным чудовищам, причем все это делается в рамках закона, при прямом попустительстве властей.
— Идеи гуманизма не пустили в их черствых душах ростков, которые со временем...
— Да замолчишь ты когда-нибудь?
— Могу поклясться, что не позже чем сегодня перестану тебя доставать.
— Это моя последняя радость в жизни.
— И моя тоже.
— Я счастлив.
— Взаимно.
Быстро устав от этой бессмысленной склоки, я опять переключился на принцессу.
Мы стояли недостаточно близко от королевской ложи, чтобы я смог хорошо ее рассмотреть, но все же мне казалось, что она чертовски красива и наверняка никак не старше меня.
— А ты, наверное, думал, что злобный старикашка возьмет себе в жены пожилую, некрасивую, но добрую женщину, да? Запомни хорошенько: принцесса на то и принцесса, чтобы как минимум быть молодой, красивой и здоровой, а как максимум — самим совершенством, это известно любому ребенку...
— О-о-о-о! — Я заскрипел зубами.
— Ты как-то не очень музыкально скрипишь, проскальзывает фальшь. Попробуй взять на октаву повыше.
— ЗАТКНИСЬ!!!!!!!!!
Старик и Билли на мгновение прервали выяснение отношений, посмотрев на меня с плохо скрываемым сочувствием. Видимо, обуреваемый чувствами, я перешел на общение вслух. По выражению их лиц нетрудно было догадаться — мои боевые соратники решили, что у меня в голове тараканы. Причем не пара-другая, а целое стадо, да еще и с выводком молодняка. Но менять имидж было уже поздно, и, махнув на это рукой (пусть что хотят, то и думают), я продолжал смотреть на принцессу, потому что делать больше все равно было нечего. Пререкания товарищей по несчастью успели надоесть, а слушать всякий бред о мнимом величии местного короля вообще было самым распоследним из всех возможных вариантов.
— Как бы подойти поближе, чтобы рассмотреть ее получше, — опять непроизвольно подумал я вслух.
Толстяк с колдуном вновь, словно по команде, прекратили склоку и, одновременно повернувшись, несколько мгновений озадаченно изучали меня, а потом неожиданно расхохотались.
— Малыш думает о девчонках, стоя одной ногой в могиле! Нет, мне определенно нравится этот парень! — прохрипел сквозь смех Билли.
— Это у него не вовремя начался период полового созревания, — гадостно захихикал Компот
[63]
.
— Да уж, лучшего места и времени, чтобы поволочиться за женщиной, просто не придумаешь! — Толстяк никак не мог остановиться, слезы буквально душили его.
— Самый подходящий случай, чтобы... — начал колдун.
— .......... .......... .......... .......... .......... !!!!!!!!!!
— АХАААА-ХААА-ХААААА!!! АХАААА-ХА-ХАААААА!!! ААААХАА!!!!
Я, конечно, с самого начала знал, что у старика больная фантазия, но не думал, что настолько. Он был просто закоренелым извращенцем.
— АААААХАААААХАА. — Они никак не могли успокоиться...
«Боже! — с надрывом подумал я. — Что я здесь делаю? Почему все это происходит именно со мной?»
— ....... ............. ......... ..... и взять ее за руку!!!! АААААААХА-ХААА-ХААААААААААААА!!!!!
Нет, определенно эти двое были просто созданы друг для друга. Такое взаимопонимание, такую общность интересов и широту взглядов в наше время можно встретить не так уж часто. Это действительно было что-то...
Так они веселились еще минут пять, если не больше, а со стороны это, наверное, выглядело полным безумием, потому что смеющиеся до слез полупокойники — это все-таки слишком для психики нормального человека. Но на трибунах, как я понял, нормальных людей просто не было, поэтому ни с кем ничего не случилось.
— Впрочем, я знаю, как тебе помочь, — заронил луч надежды в мою душу Билли, наконец-то перестав хохотать, с трудом успокаиваясь и вытирая слезы. — Когда закончится балаган с хвалебными речами, ты можешь подойти к королевской ложе и объявить, что посвящаешь этот поединок, точнее сказать резню, твоей избраннице. А по тысячелетним законам этой арены не имеет значения, крестьянка она или принцесса. Главное, что не королева, которая в силу своего положения не считается простой смертной, ее статус приравнивается к божественному. Так что у тебя есть прекрасный шанс отличиться.
