Рана была пустяковая, но сильно кровоточила. И это могло самым негативным образом сказаться на выполнении предстоящей операции, потому что никаких, даже самых элементарных медикаментов под рукой не было.
«Времени не так уж много, но если сильно постараться, то можно успеть», — подумала Зеро, на ходу вытаскивая нож из горла распростертого в коридоре тела, и, прикрыв окровавленное лезвие все той же неизменной папкой с документами, быстрым шагом направилась в офис очередной жертвы.
Она действовала быстро. Чрезвычайно быстро — и нагло. Но поднявшаяся тревога (вкупе с паникой и неразберихой, охватившей часть здания после того, как стало очевидно, что пожар на шестом этаже не удастся локализовать обычными мерами), плюс потеря слишком большого количества крови в конечном итоге сделали свое дело.
Ей удалось вычеркнуть из черного списка, полученного от Зета, еще трех кандидатов — все были ликвидированы чисто: одним проникающим ножевым ударом в сердце. Но на большее теряющую силы от потери крови убийцу уже не хватило. Причем с последним из этих троих — подполковником Сакредом — ей элементарно повезло. Она стояла у раковины, подставив голову под струю обжигающе-холодной воды, чтобы справиться с головокружением, и в это время услышала за спиной участливо-тревожный вопрос:
— Вам плохо? Может быть, вызвать врача?
С трудом повернув голову с мокрыми, прилипшими к лицу волосами в сторону источника звука, сквозь пелену мутного тумана она увидела одного из «клиентов» — ничего не подозревающая добыча добровольно пришла в руки обессилевшей хищницы.
— Приступ диабета... — прохрипела чужим, сиплым, надтреснутым от боли голосом с трудом балансирующая на грани сознания убийца первое, что пришло в голову, одновременно сделав неуверенный шаг вперед.
Подполковник шагнул навстречу, чтобы поддержать за плечи несчастного лейтенанта, сраженного неожиданным приступом, и это короткое движение стоило ему жизни.
Реакция Зеро была несколько заторможена, поэтому удар ножом в сердце был слишком медлительным, и будь Сакред хоть ненамного расторопнее, он легко смог бы уклониться от этого выпада. Но подполковник совершенно не ожидал нападения, поэтому был убит на месте — холодная сталь достигла точки своего назначения, и еще одно сердце навсегда остановилось...
Бездыханное тело упало к ее ногам, а Зеро, совершенно не обращая внимания на его присутствие, как будто ничего и не произошло, вновь подставила голову под струю холодной воды. Задание было выполнено всего лишь наполовину — и все из-за этой проклятой пули. Убийца до крови прикусила нижнюю губу: отчасти от ярости, а частично — чтобы не провалиться в манящее жерло бездонного обморока. Боль помогла и на этот раз — сознание на некоторое время прояснилось. Но она прекрасно отдавала себе отчет в том, что это состояние продлится недолго, поэтому нужно было как можно скорее покинуть пределы комплекса, связаться с Фабелом и вызвать группу поддержки.
Центральный выход был наверняка перекрыт, потому что весть об убийстве полковника Мэдсона уже ни для кого не являлась секретом. К тому же служба безопасности потеряла команду из пятерых человек, что тоже накладывало определенный отпечаток на операцию по поимке и обезвреживанию убийцы. Именно исходя из этих соображений, несмотря на пожар, сотрудников не выпустили наружу, а через жерло туннеля, соединяющего все административные здания комплекса, эвакуировали в другой сектор.
Команда охотников оцепила периметр красными флажками, и теперь оставалось только одно — загнать и уничтожить затравленно мечущуюся в поисках выхода бешеную волчицу...
Если бы Зеро не истекала кровью, с трудом балансируя на грани потери сознания, для нее не составило бы особого труда под видом того же лейтенанта проникнуть в соседнее здание, пройти идентификацию личности и, переждав какое-то время, раствориться в чреве огромного комплекса. Но этот вариант исключался по той простой причине, что в любой момент ослабевшая от раны Зеро могла потерять сознание. И тогда фальшивая личина немедленно пропадет, а для всех окружающих убийца немедленно станет сама собой.
Нет, покидать здание нужно было немедленно, пока еще оставались хоть какие-то силы. Перебрав в уме несколько вариантов, Зеро остановилась на самом, с ее точки зрения, простом и эффективном.
По опустевшему коридору добравшись до главного лифта, выводящего напрямую к блокпосту контрольно-пропускного пункта, она решительно нажала кнопку вызова и, когда двери открылись, без раздумий шагнула внутрь — она решила покинуть это место тем же путем, каким вошла сюда: через главный вход...
На выходе из комплекса дежурили четверо охранников и двое специальных агентов в штатском. Чисто теоретически отсюда не мог выйти никто, быть может, за исключением генерала Пэтчетта — «Стального Пэта», как звали его за глаза сослуживцы и подчиненные: человека, в чьем непосредственном ведении находилась вся эта огромная военная машина.
И поэтому, когда звякнул колокольчик лифта, сигнализируя о прибытии кабины на первый этаж, все шестеро непроизвольно повернули голову в направлении звука...
Створки дверей плавно разошлись в разные стороны, и наружу буквально вывалился пожарйый в полной амуниции (за исключением шлема). Правая половина лица была покрыта налетом копоти, а левая представляла из себя один сплошной страшный ожог, причем из-под полопавшейся и съежившейся кожи мелкими струйками стекала сукровица, но мужчина, видимо, не замечал этого. Его полубезумные глаза дико вращались, а широко раскрытый рот силился что-то сказать, однако вместо внятных слов из горла вылетало только нечленораздельное мычание.
Пожарный сделал несколько нетвердых шагов, затем упал, поднялся на четвереньки, пытаясь снова встать, и только после этого наконец с трудом прохрипел:
— Огонь прорвался... Нужно больше воды...
Эти слова были обращены, разумеется, не к охранникам, контролирующим выход из здания, а к работающим снаружи пожарным, но человек не отдавал себе отчет, где находится. Со стороны было прекрасно видно, что обожженный мужчина не в себе. Учитывая, что половина его лица практически уничтожена огнем, это было неудивительно...
Все было правильно, все было естественно и логично, но какая-то подспудная мысль тревожным колокольчиком зазвенела в самом дальнем закоулке подсознания агента Флайта — старшего в этой группе. И он прекрасно знал, что это не ложная тревога. До сих пор внутренний голос никогда не ошибался...
Нет, разумеется, в том, что Флайт не узнал человека, вышедшего из лифта, не было ничего необычного, хотя его профессионально-цепкая память прекрасно запомнила каждого из людей, около получаса назад спустившихся вниз, чтобы локализовать пожар в центре видеонаблюдения. Этот обгоревший мужчина наверняка проник в здание по пожарной лестнице, а затем спустился вниз на все еще функционирующем лифте. В этом-то как раз не было ничего странного. Но почему же его не отпускало стойкое ощущение, что с этим пожарным что-то не так?
Как ни напрягался, Флайт не мог ответить себе на этот вопрос. Вот если бы ему дали хотя бы пять минут на раздумья, задача решилась бы легко и красиво — в стиле, присущем лучшему выпускнику академии далекого восемьдесят второго года. Но, как ни жаль, времени на размышления не было. Обожженный человек явно нуждался в немедленной медицинской помощи, и было просто бесчеловечно задерживать его в этом месте.
