Видишь? Вот что на самом деле важно. Развлекайся. Негодяй.
После этих слов она отключается.
— Как поживает малышка Пиксил? — спрашивает Джентльмен.
Исидор не отвечает, пытаясь идти еще быстрее.
Магазин шоколада находится на одной из широких торговых улиц Края, на плавно изгибающемся вдоль южной границы города проспекте. Здесь, как сообщают путеводители, относительно большие платформы и стабильное расположение. Поэтому в этом месте всегда много выходцев из других миров, жаждущих посмотреть на Ублиетт. Рестораны и кафе только начинают открываться и разжигать печи, чтобы сделать прохладный марсианский воздух приятным для ранних посетителей. Вокруг них тотчас собираются пурпурные и зеленые биодроны, протягивающие к теплу свои тонкие конечности.
Джентльмен останавливается около узкого окна магазина. В витрине выставлены очень любопытные вещи: шар размером с футбольный мяч, представляющий собой модель Деймоса эпохи Королевства, усыпанный разноцветными леденцами, и замысловатый канделябр, свисающий с потолка. И то и другое сделано из шоколада. Но внимание Исидора привлекает другой объект: это платье с высоким воротником, кушаком и пышной юбкой, застывшей шоколадными воланами.
Наставник открывает дверь, и раздается звон медного колокольчика.
— Вот мы и пришли. Как сказала бы твоя подружка, игра начинается. Я буду поблизости, а тебе предоставляю вести разговор.
Внезапно он исчезает, словно привидение под бледными утренними лучами солнца.
Магазин узкий и длинный, слева тянется стеклянный прилавок, а справа — ярко освещенные полки витрин. Здесь приятно пахнет шоколадом и карамелью, а не сырой кожей, как на фабрике. Под стеклом прилавка, словно жучки в разноцветных панцирях, поблескивают конфеты. Образцы фигурного шоколада расположены справа. Среди них изогнутое крыло бабочки высотой в человеческий рост с узором в виде женского лица, напоминающего посмертную маску. Крыло невероятно тонкое и изготовлено из шоколада цвета обожженной глины.
Взгляд Исидора на мгновение останавливается на паре красных башмачков с развевающимися шоколадными лентами. На всякий случай он их запоминает: нынешнее настроение Пиксил, возможно, придется исправлять с помощью подарка.
— Ищете что-то особенное?
Голос кажется ему знакомым благодаря экзопамяти. Сив Линдстрём. В жизни она выглядит более усталой, чем в воспоминаниях, на ее привлекательном лице залегли морщины. Но униформа продавщицы идеально выглажена, волосы аккуратно причесаны. Между Часами происходит обмен фрагментами стандартного магазинного гевулота: Линдстрём узнает, что Исидор ничего не понимает в шоколаде, но обладает достаточным количеством Времени, чтобы его купить, а он получает общедоступные рекламные экзовоспоминания о продавщице и магазине. Ее реакцию, вероятно, скрывает гевулот, потому что перед Исидором предстает лишь безупречная вежливость продавца.
— У нас отличный выбор macarone, свежие, только что с фабрики.
Она делает жест в сторону прилавка, куда синтбиотический дрон, которого Исидор уже видел, аккуратными рядами выкладывает шоколадные диски в разноцветных обертках.
— Я подумывал о чем-то… более существенном. — Исидор показывает на шоколадное платье. — О чем-то вроде этого. Могу я посмотреть на него поближе?
Продавщица выходит из-за прилавка и открывает стеклянную панель, отделяющую витрину от магазина. У женщины неровная шаркающая походка давнего обитателя Марса, страдающего от недостатка земной силы тяжести: так двигается неоднократно битая собака, ожидающая удара, даже когда ее гладят. Исидор вблизи рассматривает тщательно воспроизведенные детали платья, имитацию летящей ткани и живость цвета. Возможно, я ошибся. Но затем он ощущает легкую дрожь гевулота продавщицы. А может, и не ошибся.
— Пожалуйста, — все тем же тоном произносит она. — Это и в самом деле примечательный образец. Копия платья Достойной из Олимпийского Двора, выполненная из шоколада трюдель. Мы испробовали четыре вида смеси. Шестьсот ароматических компонентов, подобранных очень тщательно. Шоколад — неустойчивый материал, он требует особого внимания.
— Как интересно, — отзывается Исидор, стараясь принять вид пресыщенного Богатого Временем молодого человека.
Он достает увеличительное стекло и изучает кромку платья. Волнистый край превращается в кристаллическую решетку сахаров и молекул. Исидор пытается проникнуть вглубь воспоминаний свежего шоколада. Но тут вмешивается гевулот магазина, засекший нежелательное вторжение в частную жизнь, и изображение мгновенно теряет четкость.
— Что вы делаете? — спрашивает Линдстрём, уставившись на него, как будто только что увидела.
Исидор хмуро смотрит расплывчатое пятно.
— Проклятье! Я был почти у цели. — Говорит он и дарит Линдстрём одну из своих лучших улыбок, от которой, по словам Пиксил, у пожилых женщин размягчаются даже кости. — Вы не могли бы попробовать платье на вкус?
Продавщица смотрит на него с недоверием.
— Что?
— Прошу прощения, — произносит Исидор. — Я должен был сказать сразу. Я расследую печальное происшествие с вашим работодателем.
Он приоткрывает свой гевулот ровно настолько, чтобы она узнала его имя. Взгляд ее зеленых глаз на мгновение застывает, пока поступает информация, а затем продавщица глубоко вздыхает.
— Так значит, вы и есть тот чудо-мальчик, о котором все говорят. Тот, что видит лучше, чем наставник. — Она возвращается за прилавок. — Если вы не собираетесь ничего покупать, я попросила бы вас уйти. Я не закрываю магазин только потому, что он не хотел бы этого. Но почему я должна разговаривать с вами? Я уже рассказала все, что знаю.
— Потому, — отвечает Исидор, — что вас считают причастной к этому.
— Из-за чего? Из-за того, что я его нашла? Да я получила столь малый фрагмент его гевулота, что едва знала его фамилию.
— Потому что это вполне логично. Вы из Первого Поколения, это видно по вашей походке. А это означает, что вы почти столетие провели в состоянии Спокойной. А это может сыграть странную шутку с человеком. Иногда даже появляется желание снова стать машиной. Гогол-пираты могут сделать это за деньги. Или взамен оказанной услуги. Например, если вы поможете похитить разум известного на весь мир шоколатье…
Ее гевулот закрывается окончательно, и она превращается в расплывчатую метку-заполнитель, означающую личность, окутанную пеленой уединения, а Исидор становится для нее пустым местом. Но это длится одно мгновение. Затем Линдстрём возвращается: глаза зажмурены, сжатые кулаки подняты к груди, на смуглой коже выделяются побелевшие от напряжения костяшки.
— Все было не так, — тихо произносит она.
— Не так, — соглашается Исидор. — Потому что у вас с ним был роман.
В его голове тикают Часы. Линдстрём предлагает заключить контракт гевулотов, подобный осторожному рукопожатию. Он принимает предложение: разговор в течение следующих пяти минут не будет фиксироваться его экзопамятью.
