Он опускается на землю рядом с Миели, и подошвы звонко цокают о мраморные плиты. Маска из полированного металла закрывает всю голову: Миели твердо уверена, что это сфера из квантовых точек. Незнакомец протягивает ей руку в белой перчатке. Ухватившись за нее, Миели встает на ноги.
Наставник. Отлично.
База данных Соборности, которую она изучала во время поездки, содержала не слишком много информации о блюстителях порядка в Ублиетте. Они действуют около двух десятков лет и явно имеют доступ к технологиям за пределами Марса. Василевы — внедренные агенты Соборности, сотрудничающие с гогол-пиратами, — утверждают, что наставники имеют какое-то отношение к колонии зоку, появившейся на планете после Протокольной войны.
— Я в порядке, — отвечает Миели. — Просто немного испугалась.
Вот это да, говорит «Перхонен». Кто это? Прекрасный принц на белом коне?
Помолчи и выясни, как я сумела не выдать себя.
— Давайте уйдем с агоры, пока не появились журналисты, — произносит наставник, предлагая девушке руку.
Миели с удивлением ощущает, что у нее дрожат ноги, поэтому принимает помощь и позволяет увести себя в тень вишневых деревьев на шумном Устойчивом проспекте. Там очень людно — в основном это туристы, наблюдавшие за происходящим. Наставник делает движение рукой, и Миели понимает, что они оба скрываются под покровом уединения.
— Благодарю вас, — говорит она. — Журналисты?
— Да, они очень внимательно следят за агорами. И мы тоже. И нищие в поисках легкой добычи, как вы могли убедиться.
Тростью он указывает на ее обидчиков, все еще лежащих на мостовой.
— И что с ними будет?
Наставник пожимает плечами.
— Это зависит от решения Голоса. Возможно, они раньше срока или дольше обычного будут находиться в состоянии Спокойных, но это ожидает их в любом случае. — В его необычном голосе слышатся сердитые нотки. — Такова цена, которую мы платим за другие преимущества. — Затем он снимает шляпу и кланяется. — Но прошу прощения. Джентльмен — таков мой псевдоним — к вашим услугам. Надеюсь, этот случай не слишком расстроил ваши планы на сегодняшний день.
Он флиртует с тобой, снова вмешивается «Перхонен». Точно флиртует.
Ничего подобного. У него даже нет лица.
Легкое покалывание подсказывает Миели, что наставник сканирует ее. Хоть это и не грозит ей разоблачением, но служит очередным напоминанием о том, что местные обитатели имеют в своем арсенале не только луки и стрелы.
У меня тоже нет лица, но меня это никогда не останавливало.
Неважно. Что мне теперь делать? Я не могу воспользоваться биотической связью с вором, когда этот тип сканирует меня.
Он же филантроп. Попроси его о помощи. Придерживайся своей роли, глупышка. Постарайся быть любезной, хотя бы для разнообразия.
Миели пытается улыбнуться и сообразить, что бы сказала та, за кого она себя выдает, — туристка из городка в астероидном поясе.
— Вы ведь полицейский, верно? Администратор?
— Что-то вроде этого.
— Я потеряла своего приятеля, когда… они набросились. И теперь не представляю, где его искать.
Возможно, «Перхонен» права: не только вор способен прибегнуть к помощи прикладной социологии.
— А, понимаю. И вы не знаете, как послать ему сообщение посредством разделенных воспоминаний? И вы не заключили контракт гевулотов, чтобы подать сигнал, где вы находитесь? Конечно, нет. Это ужасно. Спокойные-таможенники строго следят за тем, чтобы приезжие оставляли все свои технологические устройства, но не объясняют, как пользоваться нашими.
— Мы просто хотели увидеть город, — говорит Миели. — Посетить Олимпийский дворец, может, поохотиться на фобоев.
— Вот что мы можем сделать, — предлагает Джентльмен. — Давайте просмотрим память агоры — вот так.
Ощущение необычное — словно наконец находится слово, которое долго вертелось на языке. Миели вспоминает вид агоры с высоты, но необычайно подробно, вплоть до каждого лица в толпе. И отчетливо видит убегающего с площади вора.
— О! — восклицает Джентльмен, и тотчас поступает требование его гевулота забыть об этой реакции.
Миели принимает его: метамозг все равно все сохранит. Она делает себе мысленную пометку обратить на это внимание. Любопытно.
— Я могу немного нарушить правила, чтобы помочь вам. Мы, наставники, пользуемся некоторыми… особыми ресурсами. — Наставник отвинчивает набалдашник трости. Из отверстия, словно мыльный пузырь, выскакивает сгусток утилитарного тумана. Он зависает в воздухе рядом с Миели и начинает светиться. — Этого будет достаточно. Просто следуйте за светлячком, и он приведет вас к вашему приятелю.
— Спасибо.
— Рад помочь. Постарайтесь избегать неприятностей.
Наставник притрагивается к полям шляпы и в облаке дрожащего горячего воздуха снова поднимается в воздух.
Видишь? Это было не так уж и трудно, замечает «Перхонен».
— Простите, — извиняюсь я. — Я не понимаю, о ком вы говорите.
Я блокирую запрос гевулота садовника. По крайней мере, думаю, что блокирую. Интерфейс гостевого гевулота не включает всех тонкостей повседневного взаимодействия жителей Ублиетта, он рассчитан на простейшие операции: от полного разделения воспоминаний до совершенного уединения. Я смутно помню ощущение истинного уединения — то, что испытываю сейчас, можно сравнить лишь с монохромным зрением.
— Создатели твоего тела, вероятно, без ума от какого-то киногероя, — говорит садовник. — Ты похож на парня, который приходит сюда со своей подружкой. Она тоже хорошенькая.
Я медленно спускаюсь с робота.
— Ладно, а что ты делал там, наверху? — озадаченно спрашивает он.
— Я только хотел получить более полное представление об игровой площадке, — отвечаю я. — Знаете, меня можно назвать настоящим любителем игр. — Я отряхиваю пыль с костюма. — Это вы ухаживаете за здешними цветами? Очень красиво.
— Да, я. — Садовник усмехается и засовывает большие пальцы под лямки комбинезона. — Годы работы. Это место всегда было популярным среди влюбленных. Я для этого слишком стар — несколько периодов в состоянии Спокойного напрочь выбивают подобные мысли, но мне нравится заботиться об этом парке. Вы приезжий?
— Верно.
— Вам повезло: большинство туристов сюда просто не доходят. Вашей подружке здесь, похоже, тоже понравилось.
— О какой подружке?.. Ох.
В тени одного из больших роботов стоит Миели, над ее головой порхает светлячок.
— Привет, дорогой, — произносит она.
Я напрягаюсь, ожидая погружения в какой-нибудь ад. Но она только улыбается, хотя и очень холодно.
