А вот теперь надо быть предельно внимательным. Дожидаюсь очередного взрыва хохота из хозяйского дома и, тщательно прицелившись, стреляю в не защищенную доспехом шею охранника. Тот судорожно дергается. Многократно усиленные броней, эти судорожные движения разносят стену сарая в щепки. Быстро обыскиваю стража. Черт! Кобура с бластером зачехлена и не поддается на мои попытки ее открыть. Зараза! Зато у него на поясе находится знакомый мне ошейник и пульт к нему.
– Хрпс-с-с. – Страж пытается что-то мне сказать, явно недоброе. Но его перехваченное спазмом горло способно выдать только полный злобы хрип.
– Поспи, малахольный. – Защелкиваю ярмо и отправляю его в глубокий сон.
Избавить охранника от брони не вышло. Обидно, подобный доспех мне лично пришелся бы очень кстати. Но ладно.
Тихим, стелющимся шагом огибаю дом. Я не повторю прежних ошибок, не кинусь в побег сломя голову. Сперва я устраню тех, кто, возможно, будет меня преследовать. И Тука, и алькара с его стражей. Нет, мысль об убийстве только мелькнула и быстро ушла. Моя задумка была проста: шокер – ошейник – сон. Затем всех свяжу цепями, надеюсь, они удержат этих терминаторов! И только тогда устремлюсь в бега. И не лесами, а прямо к заводу. Тазер своей приятной тяжестью в руке меня окрылял.
Выглядываю из-за угла. Так и есть, стража тут просто идиоты. Двое сидят на крыльце, сняв шлемы, и играют в кости, матерясь при каждом броске. Раз, два, спусковой крючок плавно слушается нажатий, и два тела валятся на утоптанную дворовую дорожку.
Теперь у меня нет права на ошибку, но действовать надо быстро! Ярмо, шея, кнопка сна, ярмо, шея, кнопка. Теперь у меня три тазера, два в руки, один за пояс, бластеры по-прежнему недоступны.
Замираю перед входной дверью. Вроде за ней нет никого, но на всякий случай плотно прижав дула шокеров к доскам, несколько раз нажимаю на спуск. Тишина, никто не упал, значит, пусто за этой дверью. Так и оказывается.
Больше всего боюсь нарваться на кого-то из семьи Тука. Но, видимо, все домочадцы сидят по своим комнатам, не показывая оттуда носа, чтобы не мешать гулянке хозяина. Мне так и лучше. Да и охранников больше не видно и не слышно. Стараясь не скрипеть половицей, медленно приближаюсь к гостиной, из которой и доносится разговор на повышенных тонах. Останавливаюсь, прижавшись ухом к двери в комнату. Ага, вот очередной тост, звон бокалов, шумные выдохи и хруст закуски. Судя по всему, в гостиной двое – Тук и его гость. Только хочу пинком открыть дверь и разрядить заряды парализаторов, как неожиданный поворот в их беседе заставляет напрячь слух.
– Так, говоришь, будет интересно? – Такой голос обычно у тех, кто привык отдавать приказы. Сочный, жесткий бас с повелительными нотками.
– Да, мой капитан. – Хм-м, «капитан»? – Этот раб – истинная находка для такого ценителя, как вы. – Это о ком сейчас Тук?
– Не преувеличивай. Я много на кого охотился.
– Поверь, кэп, я знаю, о чем говорю. – Слышу звук наполняемых бокалов. – Я сразу понял, что этот живчик никуда не годный работник, с дурным характером. – Скрежещу зубами, ну я тебе это припомню, сволочь! – Несколько провокаций, пара подстав, охранник в облике мальчишки-пастуха, и этот холоп закономерно пустился в бега.
– И что, заставил тебя попотеть?
– Нет, кэп. Я его нагнал быстро. Посадил на цепь, затем сделал вид, что поверил в его раскаяние, отпустил без ошейника. И вот тут случилось самое неожиданное.
– Он опять убежал? – Алькар явно веселится. – Что же в этом неожиданного?
– Не в этом неожиданность. А в том, что этот задохлик меня два раза чуть не убил.
– Это как? – В голосе гостя явное удивление.
– Он настолько ловко петлял, что я еле-еле смог встать на след.
– Ты-то и еле-еле? Ты же двадцать лет был рейнджером в Лиге!
– Угу, кэп, был. И только мой колоссальный опыт помог разобраться в тех петлях, ложных следах, что оставлял этот малец. Но самое неожиданное, он соорудил пару ловушек, да таких, о которых мне не доводилось даже слышать. Причем сделал их из подручного материала.
– И ты в них попался?
– Да, это было слишком неожиданно. И честное слово, кэп, не будь у меня антишоковых имплантатов, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Одна из его ловушек пробила мне легкое насквозь! И это деревянным, кое-как заточенным колом! В общем, еле выжил, спас только ивир. А потом мне пробила ногу в области бедра стрела.
– Стрела? Он соорудил лук и стрелял в тебя?
– Нет, кэп! Это была еще одна ловушка! Сам он был тогда за много километров оттуда.
– Впечатляет, впечатляет…
– Сейчас, по моим расчетам, он уже должен вырубить Пана, которого я попросил подставиться, и уже направляется в леса, вооруженный парализатором. Как тебе такая цель, кэп?
– Весьма и весьма, ты опять нашел чем меня порадовать. Давай дадим ему фору побольше, а пока выпьем…
Я не слушаю их дальше. Меня охватывает дрожь унижения и ярости. Со мной играли как кошка с тупой мышкой! Я-то считал себя самым умным, а местных неотесанными деревенщинами, а оно вон как обернулось! Я сам был в роли театральной куклы, послушно отзываясь на дерганье ниточек в руках Тука. Позорище-то какое…
Ну, сейчас я этим кукловодам устрою. «Направляется в леса», «бежит как зверь». Сейчас будет вам цирк, сволота! Пинком сношу дверь вместе со хлипкой щеколдой. Дула шокеров уже нацелены туда, где по голосам должны находиться эти два подонка. Так и есть, я не ошибся в расчетах. Бесшумно вжимаются спусковые крючки, и с наслаждением вижу, как вытягивается от неожиданоости лицо Тука и замирает на середине движения его гость…
Есть! Тук поломанной игрушкой валится на пол. А вот дальше все идет не по плану. Его гость стоит на ногах. Бессильно тазер выплевывает все новые и новые залпы, но ему все равно. И нет ведь на нем брони, только нелепый, очень похожий на одеяния времен средневековой Европы, расшитый кричащими расцветками камзол. Еще не веря в возможность неудачи, перевожу мушки ему на лицо. Спуск, спуск, но нет. Гость Тука уже пришел в себя от моего неожиданного появления и, допив вино из бокала, поставил его на край стола.
Что же такое? Стреляй! Парализаторы явно работают, это чувствуется по мягкой отдаче, возникающей после каждого нажатия на спуск.
Гость делает пренебрежительный взмах ладонью, и оружие вылетает из моих рук. Какая-то неведомая сила приподнимает меня над полом, а шею сдавливают невидимые тиски. Это что за Дарт Вейдер местного разлива? Нажим на шею усиливается, перекрывая сонную артерию…
Глава 4
«Что за джедай меня вырубил?!» – это первая мысль, которая бьется в моей трещащей от боли голове сразу, как прихожу в сознание. Только джедаев не хватает в этом и без того непонятном местном мироустройстве. Положение мое незавидное.
Я нахожусь в телеге, брошен прямо на ее шершавые доски без всякой подстилки. Меня от плеч до самых пяток спеленали, аки посылку, чем-то вроде стретч-пленки. А во рту торчит кляп из дурно пахнущей тряпки, он закреплен скотчем. И меня явно не на праздник везут…
