— Глаз-алмаз!
Вместе они убрали с дороги изрядную гору барахла, и теперь передняя часть механизма была на виду.
— Я никогда не видела таких вживую, — сказала Зола, проводя рукой по изъеденному временем хрому номерных знаков.
— Отвратно, — Пиона усмехнулась, — какой кошмарный цвет.
— Должно быть, он действительно старый. — Зола отыскала фиксатор и потянула на себя капот, открывая. Она заморгала и отступила на шаг от открывшейся ее взору мешанины металла и пластмассы. — По-настоящему старый. — Она попыталась заглянуть в передний угол двигательного отсека, но шасси скрывали крепления магбелта. — Уф. Посветишь сюда, ладно?
Зола склонилась над грязными внутренностями капота. Она потуже забрала волосы в хвост, прежде чем нырнуть под хувер, отпихивая кучу запасных частей, однажды брошенных ржаветь в траве под ним.
— Звезды, — пробормотала Зола, когда ей удалось заглянуть в механическое чрево. Свет фонарика Ико пробивался сверху сквозь путаницу проводов и кабелей, через каналы и коллекторы, гайки и болты. — Это настоящая древность.
— Эта твоя древность стоит на кладбище старых автомобилей.
— Я серьезно. Я ничего подобного вблизи в жизни не видела. — Она пробежалась пальцами вдоль кабеля с резиновой изоляцией.
Свет метался взад и вперед — Ико осматривала двигатель сверху.
— Какие-нибудь полезные части?
— Хороший вопрос.
Поле зрения Золы слегка окрасилось в синий, когда сознание подключилось к сети.
— Можешь считать идентификационный номер с ветрового стекла?
Пиона диктовала цифру за цифрой, и Зола отыскивала номер в сети; проекция загружалась — на это требовались минуты, и перед Золой, прямо на поверхности нависшего над ней двигателя, возникало изображение.
— Кажется, он и впрямь почти не поврежден, — пробормотала она, пробегаясь пальцами по связке проводов у себя над головой. Она следовала взглядом за пальцами, поворачивая голову, чтобы лучше рассмотреть механизм — от шлангов до шкива и осей, пытаясь представить, как все это когда-то выглядело. Как все это работало. — Он такой классный.
— Скучища, — сказала Пиона.
Вздыхая, Зола принялась искать магбелт на проекции, но система мигнула зеленым, выдавая сообщение об ошибке. Тогда Зола запросила просто «магнитный», а потом «ремень», и в конце концов поиск принес результаты. На проекции высветилась какая-то резинка, намотанная вокруг деталей в металлических кожухах, — и эта резинка называлась почему-то «пояс синхронизации». Нахмурившись, Зола нащупала болты и шайбы, на которых резинка крепилась к двигательному отсеку. Она думала, что пояса синхронизации не использовались с тех самых пор, как внутреннее сгорание было признано устаревшим.
Задыхаясь, она вытягивала шею в сторону. В глубокой тени, под днищем механизма, что-то было, и это что-то крепилось к днищу. Колесо.
— Это не хувер. Это автомобиль. Автомобиль, который работает от бензина.
— Серьезно? — сказала Пиона. — Я думала, что настоящие автомобили должны быть… Ну, не знаю. Шикарными.
Зола почувствовала, как в ней вспыхнуло негодование.
— У него есть свой характер, — ответила она.
— Так, — сказала Ико секунду спустя, — и что, это значит, что мы не можем разобрать его на запчасти?
Игнорируя ее, Зола с жадностью сканировала проекцию. Масляное панорамирование, топливные инжекторы, выхлопные трубы.
— Это вторая эра.
— Чудненько, — отозвалась Пиона. — Нет!
Внезапно она взвизгнула, отскакивая прочь от автомобиля. Зола так резко дернулась, что ударилась головой о переднюю подвеску.
— Пиона, что такое?
— Крыса! Только что выскочила из окна! Большая, жирная, волосатая. Ох, силы небесные.
Издав стон, Зола снова откинула голову назад, в грязь, и принялась массировать лоб. Два раза удариться головой за один день… Если и дальше так пойдет, придется вдобавок к стопе покупать новую панель управления.
— Она, должно быть, сидела в обивке. А мы ее испугали.
— Это мы ее испугали? — У Пионы дрожал голос. — Может, мы пойдем? Пожалуйста.
Зола вздохнула:
— Отлично.
Свернув проекцию, она вылезла из-под автомобиля, ухватившись за протянутые ей навстречу руки Ико.
— Я думала, что все сохранившиеся бензиновые автомобили в музеях, — сказала она, вынимая паутину из волос.
— Не уверена, что назвала бы это словом «сохранившиеся», — заметила Ико, ее датчик потемнел от отвращения. — Это больше похоже на гниющую тыкву.
Зола резко захлопнула капот, и андроида окутало внушительное облако пыли.
— Кто-то говорил о живом воображении? Немного внимания и хороший уход — и эта машина засияет в своей былой славе.
Она ласково погладила капот. Корпус автомобиля в форме купола был выкрашен в желто-оранжевый цвет, выглядевший болезненно в свете датчика Ико — такой цвет никто бы сейчас не выбрал, но на этой машине старинной формы он выглядел почти чарующе. В пустующих гнездах, где раньше были фары, скопилась ржавчина, на крыле красовалась вмятина. Одно из задних стекол отсутствовало, но обивка кресел практически не пострадала, даром что была покрыта плесенью и кое-где продрана, и, вероятно, служила пристанищем множеству грызунов. Руль и навигатор, казалось, все эти годы оставались практически неподвластными времени.
— Возможно, именно на этом автомобиле мы могли бы совершить побег.
Пиона вглядывалась внутрь через пассажирское окно.
— Побег? От чего?
— От Адри. От всего Нового Пекина. Мы вообще могли бы уехать за пределы Содружества. Могли бы отправиться в Европу!
Зола обогнула автомобиль и, оказавшись со стороны водительского окна, принялась счищать перчаткой грязь со стекла. Внутри она увидела три педали в полу. Хотя все хуверы управлялись компьютером, Зола достаточно читала о старых технологиях, чтобы знать, что такое сцепление, и даже примерно представляла, как с ним управляться.
— В этой груде металлолома мы не добрались бы даже до границы города, — сказала Пиона.
Отступая назад, Зола вытирала руки. Возможно, они правы. Возможно, в этом автомобиле не было ничего фантастического; возможно, он вовсе не был ключом к спасению, но однажды, каким угодно способом, она покинет Новый Пекин. Отыщет место, где никто не будет знать, кто она такая — или что она такое.
— Плюс мы не сможем достать бензин, — продолжала Ико, — даже если мы продадим твою стопу, нам все равно не хватит топлива, чтобы выбраться отсюда. Плюс штраф за загрязнение окружающей среды. Плюс я ни за что не сяду внутрь. Может быть, под этими сиденьями десятилетиями жили крысы.
Пиона поежилась:
