На пороге стоял поднебесник.
Не солдат, как того боялся машинист, но и не рабочий. Черная тяжелая куртка вполне могла оказаться бронежилетом, под ней виднелась кобура «дыродела». Длинные желтые волосы гостя были зализаны лаком, на щеке виднелась татуировка.
– Денис Йен?! – рявкнул китаец, хотя мог бы и не спрашивать – по глазам читалось, что он отлично знает ответ. – Собирайся, пойдешь с нами!
– Никуда я не пойду…
Листопад устыдился, с каким жалким шипением слова покинули его губы. Стало страшно, а идеально выстроенный план вдруг пошатнулся, готовый обвалиться домиком из карт.
– Кто вы такие?..
– Друзья твои. – За спиной китайца в черной куртке обнаружился второй, обритый налысо, с татуировкой объемной кобры на левой половине черепа. – Выходи.
Желтоволосый умудрился втиснуться в каморку, глядя на рослого Листопада снизу вверх. Однако беззащитнее от этого поднебесник не казался, заставив коленки Степана мелко вздрогнуть.
Кто эти люди? Чего они хотят? Это не крысоловы коменданта, сразу видно. И не белый мужчина, о котором говорил Чи Вай. Великая Цифра, да это же бандиты! Откровенные уголовники, невесть зачем пожаловавшие в убежище «таракана». О, всемогущая Гея, спаси и сохрани слугу твоего…
– Так что, тебя силой тащить? – заглядывая в остекленевшие глаза машиниста, поинтересовался гость. – Ведь я могу…
Медитативное состояние, еще минуту назад преисполнявшее Листопада решимостью завершить миссию, разбилось тонкой льдинкой. Губы затряслись, он попробовал отступить, но уперся в трубы, занимавшие дальнюю часть комнатушки.
– Ладно, все понял, – вздохнул китаец.
И быстрым точным движением стукнул Гринивецкого в лоб. Ладонью, несильно, но в голове Листопада сразу зашумело. Если бы не подпиравшие спину коммуникации, он бы точно стек на пол, где только что так истово молился.
Затем его ухватили за рукав, рванув к выходу.
Выволокли в коридор. Осмотрели комнату, не обнаружив ничего интересующего. Только оловянным солдатиком из тумбы заинтересовались, в итоге швырнув на пол. Отобрали «балалайку», обыскали одежду.
Соседи Дениса, опасливо выглядывая из своих «апартаментов», со смесью любопытства и страха наблюдали за происходящим. Заметив это, лысый со змеей на голове рыкнул на зевак, потрясая кулаком. Те мгновенно попрятались, напомнив Листопаду настоящих тараканов, противных и трусливых…
Интересно, хоть кто-то из них сообщит его товарищу Гао, что случилось с Денисом Йеном?
– Куда вы меня ведете? – наконец выдавил Степан на ужасающем китайском.
На сопротивление сил не осталось, да и был ли в нем смысл?
– Узнаешь, Денис, совсем скоро узнаешь… – Волосатый шагал впереди, даже не оборачиваясь. Со спины подпирал лысый. – А пока помолчи.
Как же все могло так запросто рухнуть? Кого из небесных покровителей оскорбил он своей молитвой? Неужели это – кара за нерешительность и слабость?
Зажатый похитителями, Листопад шагал навстречу судьбе, пытаясь очистить сознание в поисках ответов. Он был так близко к цели, только руку протяни, и вдруг такое…
Паренек глубоко вздохнул. Потер лицо ладонями, спрятал кулон с Чайкой поглубже под одежду.
– Ты будешь сильным, вне зависимости от того, помогут тебе Цифра и Геос или нет!
Голос Порфириона так четко прозвучал в голове машиниста, что тот даже обернулся. Нет, наставника не было рядом, и лишь его незримый дух пришел на помощь ученику.
– Ты применишь всю свою сообразительность, весь интеллект и таланты, но не дашь операции сорваться. Ты – избранный, и не можешь допустить провала.
Его вели техническими коридорами, о существовании которых не имели представления ни Листопад, ни Чи Вай Гао. Лестницы сменялись лестницами, тесные площадки – себе подобными. Ни разу они не воспользовались лифтами, то поднимаясь на пару ярусов, то спускаясь на три-четыре. Уже через несколько минут путешествия Степан понял, что заблудился.
– Это не важно, – продолжал Порфирион, раскатистую речь которого китайцы слышать не могли. – Сконцентрируйся не над тем, куда тебя ведут. Думай – кому ты нужен. Думай, как сможешь выкрутиться.
В этом отделении ПТК он еще не был. Где-то ближе к носовой части по правому борту и почти в трюмах, если не изменял врожденный гирокомпас.
Рабочие тут почти не встречались – все попавшиеся китайцы явно догуливали выходные или только что закончили смены, предвкушая отдых. Из дверей боксов и отсеков доносились густые запахи гашиша, громкий женский смех и дробный стук игральных костей. Бандитов, похожих на его пленителей, тоже насчитывалось немало, причем местные свое оружие носили, не скрывая.
Жадно впитывая все, что увидел, Листопад все больше и больше убеждался, что угодил в настоящие криминальные кварталы. Именно здесь трудолюбивые работники комплекса лихо просаживали зарплату в казино и спускали на продажных женщин.
– Слабый никогда не заслужит доверие «Мидгарда».
Голос Порфириона затихал, но свое дело он уже сделал. Листопад успокоился, собрался, начал мыслить легко и смело.
– Ты не слаб, мой лучший ученик. Ты силен. И ты сможешь найти выход. Не бойся ни смерти, ни побоев или пыток. Бойся лишь того, что не сумеешь ударить по врагу…
Перед круглой железной дверью, более уместной в подводной лодке, его еще раз обыскали. А потом втолкнули в огромный цех, переделанный в жилое помещение.
Цепкий взгляд юноши сразу отметил алтарь Будды в стенной нише, кухню, уголок со спортивными тренажерами, арсенал. И настоящий отсек для машинистов, оснащенный вполне современной техникой…
Триады – вот кем были люди, схватившие его.
Теперь оставалось выяснить, для чего.
Выяснить и выйти сухим из воды. Для этого Листопад, если понадобится, станет лесным гадом. Настоящим подвальным тараканом. Шустрой помоечной крысой. Или мудрым хамелеоном, забравшимся в густую листву…
В отличие от овцы, лев сам идет на заклание
7 часов 15 минут до начала операции
«Бронзовое зеркало»
Новые девочки были совсем юными, но уже такими умелыми. Тонкие и хрупкие, как побеги молодых орхидей, они так ладно работали в паре, что Квон Пэн забыл о времени.
Правда, затяжным путешествие к вершинам блаженства так и не стало – Большой Брат чуть ли не кожей чувствовал нетерпение 426-го, отиравшегося за бронированными занавесами. Наспех закончив, он шепотом приказал девочкам сходить в душ, после чего возвращаться в кровать и ждать его, даже если для этого потребуются сутки.
Отбросив покрывало, Пэн вскочил с кровати – разгоряченный, мускулистый, бесстыдно обнаженный. Повернулся к девушкам, состроил грозную мину и напряг железные бицепсы. Жрицы любви, смущенно прикрывая лица краешком простыни, заохали, захихикали, горячо зашептались. Смотрели, правда, не на плечи Большого Брата, а значительно ниже…
