Стив умел убивать. Собственно, когда сознание коснулось именно этой сферы, он осознал, что это умеет делать, пожалуй, лучше всего. Он разбирался и умел пользоваться практически любыми видами вооружения — от арбалета и ножа до пулемета и редких лазерных карабинов. Он умел стрелять, метать, бросать, давать залпы и колоть, кромсать на куски, рубить и расстреливать. Не было на свете такой винтовки, взяв которую в руки Стив через минуту не смог бы ею воспользоваться. Он не просто умел стрелять, он умел стрелять профессионально — от беглого огня на ходу до терпеливого суточного ожидания жертвы для одного-единственного выстрела. Ручное, тяжелое и стационарное вооружение — он во всем этом прекрасно ориентировался и умел применять.
Еще Стэнделл разбирался в технике. Разбирался как на уровне первоклассного водителя, так и на уровне хорошего технаря. Гидромобиль, мотоцикл, флаер, танк, катер, яхта и вертолет — если не починить, так хотя бы определить неисправность он мог с легкостью…
Он позволил мыслям течь еще более свободно и едва не захлебнулся в окружившем его водовороте. Знание десятка языков, искусство камуфляжа, актерское мастерство, основы шпионажа, психология, кибернетика, химия, боевые искусства и наука ведения войны, история и религии, от буддизма до язычества древних скандинавов, медицина — Стив прикрыл глаза, словно свет стал ему нестерпимо ярок, пытаясь хоть как-то укрыться, спрятаться от навалившегося озарения. Но тут же открыл глаза вновь, сосредоточенно глядя на Люмонта и его подругу. Для обновленного Стэнделла более не существовало эмоций и чувств в их привычном понимании — неконтролируемых областей не было. Стив стал существом без изъянов. Оружием без изъянов.
Именно оружием, и он это сразу понял. Как понял это и Даниэль Люмонт. Оружием не обычным, не рядовым — он был тем позолоченным револьвером, покрытым богатыми инкрустациями, что извлекается из дубовой коробки лишь несколько раз в жизни. И не на войну — на смертельный бой, дуэль или для мести. Или же возмездия…
Люмонт молчал, внимательно наблюдая за пленником, Флетчер снова отошла. Стивен глубоко вдохнул застоявшийся воздух фабрики. Мысли его успокоились, волнение, шок и паника ушли, словно в мире вообще не существовало подобных понятий. Остались холодный, как этот стол, рассудок, трезвый расчет и готовность действовать. В движении постигая общую картину, Стив последний раз окинул внутренним взором свое теперешнее состояние, не в силах пока осознать, что же за сила превратила его в подобное существо. Существо, лишенное возможности помнить, думать и знать. Например, знать, где сейчас находятся родители Стивена и его отчий дом… да и был ли он вообще рожден в привычном понимании этого слова… Он заглянул в темные глаза великана.
— Ты наверняка хочешь знать, насколько сейчас я контролирую и понимаю себя? Насколько мне открылось внутреннее состояние и сущность? Это ведь так, Люмонт? — Стивен слегка наклонил голову. — Я отвечу тебе так: теперь я знаю правду… если только это не очередная ложь… Скажи мне, Люмонт, не очередной ли сон я сейчас смотрю, в действительности делая куда как более страшные вещи?
А ведь правда… Может быть, именно до этого дня он жил, как обычный менеджер по фамилии Стэнделл, сын американских эмигрантов? Может быть, именно сейчас, сойдя с хирургического стола Люмонта, он стал машиной?
Лица командира панков и его пленника были недвижимы. Прошла минута, молчаливая, тягучая и слепая, когда окружающие предметы и звуки сливаются в один сплошной фон. Затем Люмонт протянул могучую руку и одним щелчком расстегнул удерживающие Стивена ремни.
— Осторожнее. — Тот демонстративно неспешно потер якобы затекшие руки. — Когда освобождаешь обученного убивать пса, благородство и красивые жесты — явно не то, что может спасти жизнь… Или ты тоже всего лишь двойник?
По смуглому лицу великана пробежала быстрая кривая усмешка, он расстегнул последние крепления и резким рывком встал с облегченно вздохнувшего стула.
— Теперь нам необходимо поговорить, Стивен Стэнделл. — Он выразительно взглянул в сторону, где, приканчивая вторую бутылку, окопались Врокс и его компания. — Поднимемся ко мне…
Не спрашивая и не принимая возражений, Люмонт повернулся и широкими шагами направился к выходу из зала, на ходу придерживая раскачивающуюся кобуру. Легко спрыгнув со стола, Стив подхватил с одного из осветительных софитов свои рубашку и штаны. Придирчиво осмотрел бурые пятна на воротнике и рукавах, не без сожаления обнаружил протертую при падении дыру. Как и предполагалось, все личные вещи, вплоть до кредиток, у него изъяли. Стэнделл оделся, размял плечи, шею и поясницу. Несмотря на отсутствие усталости, судя по ощущениям, он провел без сознания никак не меньше десяти-пятнадцати часов. Исходя из этого, Стивен предположил, что оперировать начали еще вчера. Обогнув медицинское оборудование, он мельком заглянул в мусорный бак, заполненный окровавленными бинтами и хирургическими тампонами, и последовал за лидером «Фронта». Врокс сопровождал пленника презрительным и уже основательно помутневшим взглядом.
14:3:2 Люмонта Стив догнал уже в широком коридоре, но тот не повернулся, не сбавил шага. В молчании они миновали низкий тоннель, пару залов — нечто вроде столовой и жилого помещения с разбросанными по бетонному полу тюфяками и спальными мешками. Архитектура фабрики, как и ожидал Стивен, не радовала глаз — старый бетон, разодранный линолеум, торчащая из стен арматура, наспех подвешенные к потолку армейские лампы в решетчатых коробах.
На охраняемом боевиками скрипучем лифте они поднялись на несколько этажей, прошли сквозь еще один коридор, и наконец Люмонт с силой толкнул тяжелую железную дверь, небрежным жестом приглашая гостя в полутемное помещение. Словно в подводной лодке, здесь пахло железом и горелым машинным маслом.
Перешагнув высокий порог, Стивен оказался в довольно просторной комнате без окон, обстановка которой была именно такой, как он и мог себе представить — низкая широкая кровать, вешалка для одежды в углу, сейф для оружия, маленький вздрагивающий холодильник да стол с парой стульев. На столе — заляпанный пивными пятнами вполне современный компьютер. Кабинет полководца, не больше, не меньше. Не спрашивая приглашения, Стив опустился на один из стульев. За его спиной Люмонт закрыл дверь и щелкнул выключателем.
— Сказать по чести, — без прелюдий пробасил гигант, шагнув к холодильнику, — особенного желания разговаривать с тобой у меня нет, но…
Он не закончил фразу, но все было ясно и так. Люмонт будет разговаривать с ним. Будет разговаривать и отвечать на вопросы. Потому что он давно ждал этой минуты, и никакое отвращение к сущности Стэнделла не помешает ему завершить начатое. Люмонт открыл холодильник и, согнувшись в три погибели, извлек на свет тусклой лампы посверкивающую жестью упаковку пива.
— Предупреждаю, Стэнделл, что, если ты настроен на исповедь, душевную беседу или философские споры, придется подождать, пока я обмякну, — он шлепнул упаковку на стол, ногой захлопнул дверку и сел за стол напротив гостя. — Знаешь, произошедшее очень сложно описать в двух словах, лишь поверхностно затронув предпосылки нашей встречи, да только вот и роман писать желания нет…
