По совету дяди Джека Сашок посмотрел фильм про эти дела под названием «Удостоверение личности». Главный герой, полицейский, заслан в одну такую «фирму». Но тому постепенно начинают нравиться острые ощущения, гонящие по жилам адреналин, чувство локтя, принадлежности к братству отчаянных «мачо». В итоге он перерождается, предает своих прежних товарищей и становится настоящим бойцом.
В конце восьмидесятых государство начинает побеждать, движение «фирм» идет на убыль. Да и сами футбольные клубы сделали немало, чтобы избавиться от непрошеных защитников, наносивших немалый ущерб клубной репутации. Теперь в стране футбольных хулиганов еще хватает, но это разобщенные, слабо организованные одиночки и небольшие группы. Настоящих же «фирм» осталось совсем немного, по пальцам можно пересчитать. Да и то в ослабленном, не столь уж опасном виде. Но, рассказал дядя Джэк, считается, что самая крупная и аутентичная из сохранившихся — это «фирма Миллуолл».
Эта информация поразила Сашка: выходит, он познакомился и чуть ли не подружился с одним из главарей столь страшной, зловещей организации? Надо бы на всякий случай держаться от него подальше, решил он.
И тут на тебе: как же избежать общения, когда вот он, стоит, широко улыбаясь, прямо перед ним, и протягивает руку для приветствия? А за ним — целая рота бойцов…
Вообще-то полиция обычно не допускала сильного скопления фанатов на платформах станции. Как догадывался Сашок, между неформальными лидерами «фирмы» и органами правопорядка существовало на этот счет негласное, но обычно очень строго соблюдаемое соглашение.
Изредка «фирма» могла взбрыкнуть, но это случалось, как правило, только в неких чрезвычайных ситуациях. Например, если вдруг происходил большой конфликт между болельщиками и полицией, связанный с каким-то крупным недоразумением и большой обидой, с неизбежной затем эскалацией и общим мордобоем. Скажем, «Миллуолл» должен был по всем прогнозам выиграть, да вдруг взял и проиграл. Поганой, какой-то дворовой почти команде! И виноват, — с одной стороны, судья, а с другой, отвечать должны подлые болельщики противной стороны. Посмевшие что-то такое о себе воображать. Притворившиеся, что не знают, что у «Миллуолла» — самая сильная и свирепая «фирма» в стране! Ишь чего, вообразили себя чуть ли не конкурентами, нахалы! Ну, понятно, что в таком вопиющем случае без достаточно мощного физического воздействия не обойтись. А как иначе проучить, как поставить на место зарвавшихся наглецов?
Но полицейские, глупцы эти, ничего в жизни и футболе не понимающие, почему-то задаются целью помешать правильным действиям фанатов Кевина. Что с них, с копов, возьмешь? И еще, вот ведь гады, какая-то у них, понимаешь ли, разведка работает, откуда-то они заранее знают, что предстоит нормальная силовая акция, и злостным образом пытаются предотвратить справедливое возмездие.
Ну и что тогда удивляться, если и полиции в таком случае достанется на орехи. А как они думали? Но в том-то и дело, что полиция надеется их, миллуоловцев, обуздать! Какая абсурдная мысль!
Ведь помимо «фирмы» есть просто масса нормальных «беспартийных» болельщиков, которых слишком сильные эмоции, острое огорчение и чувство несправедливости, помноженные на изрядное количество алкоголя, могут сделать проблемой для органов правопорядка, превратив на время в футбольных хулиганов.
Но на этот раз ничего подобного не происходило. ЧП образовалось исключительно по поводу проблем Сашка и его странной дружбы с Кевином, который оказался-таки шишкой, чуть ли не главным атаманом миллуолловской «фирмы», по кличке Председатель. Но что это была за дружба? Как и всегда это бывает в таких нестандартных случаях, речь шла, конечно, о капризе вождя, которому надо иногда демонстрировать свою непредсказуемость. Захочу и повешу Гринёва, а захочу — помилую. Вздумается — возьму княжну в лодку, передумаю — брошу ее в набежавшую волну. Вот возьму и облагодетельствую совершенно чужого человека, да хоть иностранца, даже русского, вот как я крут, как я властен! И друзья, и враги только больше уважать будут.
Так, по крайней мере, представлял себе психологическую подоплеку произошедшего Сашок. Впрочем, кто он был такой, чтобы заглядывать в душу вождя футбольных фанатов и тем более чтобы суметь что-то в ней разглядеть?
А конкретно случилось вот что.
Было это чудесное совпадение, какие, впрочем, случаются в жизни сплошь и рядом. Уныло ожидаючи «стрелки» с Дынкиным и его подручными, оказался Сашок, сам того не подозревая, в волне миллуолловцев, валивших с родного стадиона через все тот же «Ландон Бридж» по причине отмененного матча. Такое бывает крайне редко: если матчи и отменяют или переносят, то обычно это становится известным заранее.
Но тут произошло нечто маловероятное: не только главный судья матча угодил в больницу с острым приступом аппендицита, но и вызванный ему на смену запасной попал по дороге в серьезную автоаварию. Вот такое совпадение. И теперь бойцы миллуолловской «фирмы», настроившиеся уже на сильные эмоции и, возможно, даже на блаженство серьезного боя с врагом, не знали, куда девать нерастраченную энергию. Они толкались на перроне «Ландон Бриджа», ожидая сигнала от Кевина: а не стыкнуться ли им с отрядом противника? Раз на футбольном поле командам не удалось сразиться, так, может быть, хоть за его пределами можно помериться силами и выяснить, кто есть кто в этой жизни? Но слабосильные противники благоразумно растворились среди коммьютеров, словно их никогда и не было.
Какое разочарование! Кевин собирался распустить соратников по домам, и тут увидал Сашка, сидевшего на лавочке с самым несчастным и безнадежным видом.
«Уотс ап, гавенор?» — прогудел он. Какие, дескать, гражданин начальник, дела?
Что мог сказать Сашок? По английским правилам, надо было скороговоркой пробормотать: «нот ту бэд, фэнк ю», неплохо, спасибо. После чего осведомиться относительно дел собеседника и получить столь же бессмысленный оптимистический ответ, давно уже превратившийся в подобие приветствия, типа «доброго вечера» или чего-то в этом роде.
Но Кевин не выглядел человеком, отягощенным бременем условностей. И Сашок рискнул, нарушил правила, пошел против приличий. Хмыкнул неопределенно, повел головой, пожал плечами… Подал тем самым сигнал «sos». Как бы сказал: караул! И Кевин не стал притворяться, что не понял. Нахмурился, спросил: «Проблемы?» Сашок отважно кивнул. То есть он совершенно не представлял, зачем он это делает, какой может быть ему толк от этого странного человека, живущего в потустороннем мире околофутбольных страстей, мире, очень мало пересекающемся с его, Сашковой, вселенной. Но и врать, притворяться, что проблем нет, было невыносимо. Вот он и раскололся. Неожиданно для себя начал рассказывать Кевину о своих приключениях, хоть и в несколько упрощенном и сокращенном варианте, конечно.
Кевин слушал очень внимательно, в правильных местах кивал головой, но не выражал никакого особенного удивления, будто ему казалось почти естественным, что людям подменяют портфели, жен и даже их самих. «Наверно, — подумал Сашок, — он так мало знает про мой мир, что охотно поверит чему угодно, даже теории Дэвида Айка — про внеземных ящериц, тайно управляющих населением Земли».
