Потом она сделала паузу, и ее пальцы застыли над клавиатурой. Я даже подумал, что программа ей не так уж хорошо знакома, как могло показаться, но у задержки оказалась другая причина. Она печально сказала:
— Это была идея Аманды. Мы с ней так повеселились, устанавливая себе эту программу… Мне сейчас очень тревожно за девочку. Для нее все происходящее должно быть ужасным потрясением.
Я посмотрел на молодую женщину, чей невидящий взгляд был устремлен на эмблему компьютерной компании.
— Она сильнее, чем многие мои взрослые подопечные. С ней все будет в порядке.
Я не просто старался приободрить ее — это была чистая правда.
Мари чуть слышно вздохнула.
— Джо считает, что Аманда сильнее меня. Как правило, я почти ни в чем не соглашаюсь с сестрой, но в этом она права.
Решительно отогнав мрачные мысли — чем целый день занимался я сам, — Мари сосредоточилась на фотографиях.
Она быстро застучала по клавишам, и на дисплее рядом друг с другом возникли два снимка.
— Никак не решу, какой из них лучше. — Она посмотрела на меня снизу вверх, рассмеялась и похлопала по креслу рядом с собой. — Да садитесь же вы. Это неопасно. Я не кусаюсь.
После секундного колебания я сел. При этом убедился, ничуть, впрочем, не удивившись, что именно она, а не Джоанн источала приятный аромат духов. Кроме того, в подтверждение моих вчерашних наблюдений я заметил, что Мари пользовалась макияжем, но наложенным с большим искусством. Сменила она и наряд. Теперь на ней была тщательно отглаженная прямая юбка весьма консервативного покроя и шелковая малиновая кофточка. Это выглядело необычно. Находясь в опасности, большинство прочих моих клиентов совершенно забывали о правильных сочетаниях в одежде, а Мари с ее легкомысленным отношением ко всему и артистическими наклонностями и вовсе должна была не придавать значения таким пустякам. Мне казалось, что джинсы и футболка больше подошли бы ей при подобных обстоятельствах.
Она склонилась ближе. Я почувствовал прикосновение ее руки, и меня окутало еще более плотное облако сладкого аромата.
Все это немного раздражало. Тем не менее я сделал то, о чем меня просили, и посмотрел на монитор.
— Помните, я говорила вам о выставке в галерее? Мне нужно выбрать для них одну из этих двух. Крайний срок — вторник. Так что вы об этом думаете?
— Я не совсем понимаю, о чем вы спрашиваете? Какой из этих двух снимков мне нравится больше?
С моей точки зрения, они выглядели почти совершенно одинаковыми, хотя один из снимков был подрезан до более маленького размера. Изображены на них были двое очень серьезных с виду мужчин в деловых костюмах, бизнесмены или политики, сосредоточенно беседовавшие друг с другом у стен одного из правительственных зданий в центре Вашингтона.
— Кто эти люди?
— Понятия не имею. Это не имеет значения. Я случайно проходила на прошлой неделе мимо министерства финансов, когда заметила их. Они выглядят властными и кажутся богатыми. Но вглядитесь, разве не похожи они отчасти и на двух мальчишек? Вообразите их в каком-нибудь школьном дворе лет сорок назад. Будь они моложе, уже начали бы хватать друг друга за грудки.
Я не сразу понял, что она имеет в виду, но потом, вглядевшись, осознал, что она, вероятно, точно это подметила.
— Моя тема здесь — конфликт, — объяснила Мари.
— Я особой разницы не замечаю.
— Может быть, та, что слева? Она более плотно скомпонована. Акцент полностью на людях. Однако она плосковата, чего-то не хватает в композиции. Стилистически лучше та, что справа. Там в кадре вы видите кусок стены здания, видите солнце — вот этот луч, что пересекает ступени лестницы почти у них под ногами. Понимаете? В плане эстетики эта более совершенна… Но мне все же интересно ваше мнение.
— Какая из них мне больше нравится?
— Именно это я и хочу знать, мистер гид.
Поразмыслив, я ткнул пальцем в левую:
— Эта.
— Почему?
Я не предполагал, что мне придется объяснять свой выбор.
— Не знаю. Она мне нравится больше, вот и все.
— Ну же, приглядитесь еще раз!
— Я действительно не знаю. Оба снимка одинаково хороши. — Я посмотрел в другой конец коридора. — И мне нужно поговорить с вашим зятем.
— Бросьте, Корт. Развлеките немного и меня. Вы вконец испоганили мне выходные. Даже массаж не хотите сделать. Так что вы передо мною в долгу.
Я снова подавил раздражение и вгляделся в фотографии. Внезапно объяснение пришло само собой.
— Мне она нравится больше, потому что человек всегда должен себя спрашивать: какова моя цель? Вы сказали, что хотели показать конфликт. На левой эта цель достигнута лучше. Там конфликт виден более отчетливо.
— Пусть даже она слабее с артистической точки зрения?
— Не уверен, что вы имеете в виду, говоря об артистизме, но да, так и есть.
Она подняла вверх ладонь. С крайней неохотой я поднял свою, и мы издали традиционный хлопок.
— На самом деле я была с вами согласна с самого начала.
Потом Мари щелкнула «мышью». Оба снимка сначала уменьшились, и их поглотила папка на рабочем столе. А на дисплее включилось слайд-шоу: фото появлялось во весь экран, оставалось на нем несколько секунд, а потом, бледнея, исчезало, уступая место другому.
Сам я не обладаю талантом художника ни в малейшей степени, но способен оценить чужое мастерство. Все работы Мари были безукоризненно технически проработанными и тщательно продуманными композиционно. Но меня больше всего привлекли сами изображения. Занимайся она натюрмортами или модными абстракциями, я остался бы к ним равнодушен. Но специальностью Мари были портреты, и ей в основном удавалось передать суть характера человека, хотя, поскольку она снимала на цифровую камеру, у нее, как я подозревал, была возможность выбрать наилучший портрет из сотен вариантов. По мере того как показ продолжался, я теперь уже несколько раз сам нажимал на паузу, чтобы удержать фото на экране подольше. Мари склонилась ко мне еще ближе.
Работяги, матери и их дети, бизнесмены, старики, полицейские, спортсмены… Единой объединяющей темы у снимков не было, но каждого из портретируемых Мари сумела запечатлеть в момент всплеска эмоций. Злость, нежность, огорчение, гордость.
— Это очень хорошо. Вы талантливы.
— Если заниматься чем-то достаточно долго, со временем начинает получаться. Кстати, не хотите узнать поближе тех, кого охраняете?
Я нахмурился.
Она открыла другую папку, и я сразу понял, что имелось в виду. Передо мной появились семейные фото Мари, Джоанн, их родителей и прочей родни. Мари всех называла по именам и коротко рассказывала о каждом.
У меня же в ушах стояли слова Эйба: «Ты должен знать о них минимум, необходимый, чтобы сохранить им жизни. Не привыкай называть их фамильярно по именам, не рассматривай фотографии их детишек, не спрашивай, как они себя чувствуют, если только вы не побывали в перестрелке и тебе нужно выяснить, вызывать ли „скорую“».
