Уэстерфилд с трудом скрывал злорадство, но моя последняя фраза ему явно понравилась.
— И люди из управления полиции имеют легкий доступ к аппаратуре, — заметил я, обращаясь к Фредди.
— Какой аппаратуре? — вскинулся Уэстерфилд.
— В один из моментов партнер Лавинга установил на машину Корта датчики слежения, — объяснил агент ФБР. — Они той же модели, которой пользуются в нашей полиции.
Эта дополнительная деталь тоже пришлась Уэстерфилду по душе, и он бросил несколько укоризненный взгляд на Тизли: дескать, почему столь важная информация осталась вне поля твоего зрения?
Я склонил голову набок и со значением помотал ею.
— Что еще? — нетерпеливо спросил Уэстерфилд.
— Да просто вспомнил, что Кесслер несколько раз упоминал начальника сыскного отдела Льюиса. Шеф уголовного розыска проявлял повышенный интерес к тому, чем занимался Райан. Слишком большой интерес. Тогда я не придал этому значения, но теперь задумался, с чего бы командиру, возглавляющему отдел детективов, совать нос в бухгалтерию всех отделов управления? Транспортного, коммуникационного, патрульного, криминалистического. Словом, всех.
Каждое мое слово падало теперь в благодатную почву заготовленной Уэстерфилдом версии.
— Вот это действительно интересный вопрос.
— Льюис… — пробормотал Фредди. — У меня он всегда вызывал определенные подозрения. По-моему, о его прошлом ходили разные слухи.
— Какие именно? — заинтересовался Уэстерфилд.
— Не помню точно. Так, шепотки по углам.
— Видите, Корт, — нравоучительно заметил Уэстер-филд, — вы так стремились загнать на дерево одного зайца — Лавинга, что промахнулись по второму — заказчику. Как говорится, за двумя погонишься, ни одного не поймаешь.
Загнать зайца на дерево? Оставалось надеяться, что один из лучших прокуроров страны хотя бы в зале суда выражается точнее.
— А теперь из-за ваших ошибок Льюис или те, кто стоит за ним, имеют возможность уничтожить улики и надавить на других свидетелей. Я считаю, вам самое время сдать дела другому офицеру.
Мы ненадолго замолчали. Звуковым фоном для наших размышлений оставалось потрескивание догоравших стен дома и крики пожарных. Огни проблесковых маячков отражались в каждом листочке каждого дерева в окрестностях.
— Джейсон? Могу я переговорить с вами отдельно? — спросил я.
Опустив головы, мы отошли от остальных на несколько метров в сторону.
— Нашли здесь какие-нибудь улики? — спросил Уэстерфилд, глядя на тлеющие угли.
— Ничего полезного. Мы прибыли слишком поздно.
— Кто-нибудь пострадал?
— Нет. — Я отметил про себя, что его только сейчас озаботила эта тема.
Потом, провожая глазами поднимавшийся ввысь столб дыма и пара, я сказал:
— Вы упомянули о том, что Льюис, возможно, успеет уничтожить доказательства.
Кивок в ответ.
— А что, если я скажу вам, что у Кесслера все они при себе? Все гроссбухи, отчеты, платежные поручения.
— На вашей явке?
— Да.
В его глазах блеснуло любопытство.
— Так, Джейсон, давайте попытаемся договориться, — продолжал я, еще понизив голос. — Я признаюсь, что несколько увлекся охотой на Лавинга и не уделил должного внимания поиску заказчика преступления… Назревает финансовый скандал в масштабах города, вы же понимаете? Только для столь крупного дела заказчику могли понадобиться услуги Лавинга. Значит, следы ведут на самый верх.
— Продолжайте. — Подразумевалось, что он готов выслушать мое предложение.
— Как вам такая сделка? Я предоставлю в ваше распоряжение копии всех документов Кесслера. Сегодня же, как только доберусь до конспиративного дома. А вы, со своей стороны, не будете возражать против того, чтобы я продолжал возглавлять охранную команду и контролировал местонахождение Кесслеров.
— Мне все равно нужно допросить его.
— Но это можно сделать по безопасной телефонной линии, — возразил я. — Не обязательно встречаться с ним.
Прокурор нервно закусил нижнюю губу.
— Но мы не оставим все это без последствий. Вы беззастенчиво солгали мне.
— Разберемся с этим потом. Когда схватим Лавинга и усадим Льюиса за решетку. Или любого из полицейского руководства, кто замешан в этом.
Снова кивок, на сей раз заменивший рукопожатие, которое скрепило договор.
Уэстерфилд, Тизли и сопровождающие их лица уселись в свои черные машины и уехали, а Фредди окинул меня лукаво-подозрительным взглядом:
— Надеюсь, ты ведаешь, что творишь, сынок?
Ничего не ответив ему, я позвонил в конспиративный дом и попросил Руди Гарсию доложить обстановку.
— Тут полный порядок, сэр, — сообщил мне агент. — Только что связывался с Западной Виргинией. В округе все спокойно. Парень, с которым я разговаривал, велел передать лично вам, что все олени там, где им положено быть. Сказал, вы поймете шутку.
— Хорошо. Как держатся наши подопечные?
— Как в мексиканском сериале, — сказал он в трубку, явно зажимая ее рукой.
С этим часто приходится сталкиваться в нашей работе.
— Муж с женой опять чуть не поцапались. Из-за какой-то глупости. Но до ссоры не дошло. Мари собралась фотографировать меня. Для портрета. Я отказался позировать, и она, как бы это назвать… Надулась. С этой девицей сплошные проблемы. — Последнюю фразу он уже прошептал. — Слава Богу, сегодня показывают игру. Вашингтон против Балтимора. Так что Райану есть чем заняться. Хотя моя семья болеет за Балтимор. А вы, сэр?
— Прости, но я фанат Атланты.
Вообще спортивные игры не привлекают меня, но, проводя столько времени в номерах отелей и на явках с клиентами-мужчинами, мне волей-неволей пришлось просмотреть сотни матчей. С годами я стал немного интересоваться бейсболом. Стратегически интересный вид спорта. Американский футбол в этом смысле уступает ему.
— Моему сынишке всего шесть, — продолжал Гарсия, — но, как сказала мне жена, он вынес верный приговор Бригаму. По его словам, это Бригам все испортил, когда начал подкручивать удары. Техника работы с битой у него никудышная. Забавно, но мы с Райаном в один голос утверждали то же самое.
— И парню всего шесть лет? Хочет стать бейсболистом? — спросил я.
— Нет, ему больше нравится европейский футбол — соккер.
Я мог бы поделиться воспоминаниями о том, как в свое время тренировал детскую футбольную команду, но, естественно, сдержался. Только сообщил Гарсии, что присоединюсь к нему уже скоро. Потом дал отбой и набрал номер Дюбойс.
37
Дом оказался небольшим, но аккуратным и ухоженным.
