— Только то, что вы участвовали в операции «Сикл». У меня очень способная помощница, но и ей не удалось узнать больше никаких подробностей. Ваши архивы надежно защищены. Что же до нынешней ситуации, то если ваша группа до сих пор действует… — Джоанн и бровью не повела. — Если она до сих пор действует, то документальных подтверждений этому нами не найдено.
Хотя название группы произносилось на английский манер и звучало как название сельскохозяйственного инвентаря,
[19]
его позаимствовали из жаргона сил обороны Израиля, где так именовались наемные убийцы. На иврите sikul memukad означает «направленный удар».
— Однако моя помощница выяснила, что на вас уже охотились в прошлом.
— Вы должны понять, Корт, что все члены «Сикла» постоянно находились под угрозой. В силу характера нашей работы. Но на самом деле никаких активных мероприятий не проводилось. Мы занимались только разведкой и наблюдением. Этим бумагам уже более пяти лет. Да, не могу отрицать, у меня есть враги, — продолжала она. — Но при этом не найдено ни намека, что я владею некой информацией, представляющей сейчас интерес. И уж безусловно, мне не известно ничего, что оправдало бы обращение к «дознавателю» калибра Лавинга.
Прошлое…
— Вам удалось выйти на связь со своими людьми. Как? — поинтересовался я. Мне казалось, я отслеживал все их звонки.
— У меня есть еще один телефон, — сказала Джоанн. — Его невозможно отследить. Поверьте, совершенно невозможно.
— И через этот телефон вы передали снимки? Те, что нашли в компьютере Мари?
Она невольно бросила взгляд на свою сумку, где, как стало ясно, и таился загадочный аппарат для связи. Как теперь не понять, почему Джоанн так цепко держала ее на пути сюда?
— Да, я передала их, но в зашифрованном виде и через полдюжины подставных серверов. Входа в Сеть и близко от этого места не будет зафиксировано. Система позаботится об этом.
У меня складывалось странное впечатление, что, несмотря на столь драматическое разоблачение и связанную с ним душевную травму, Джоанн почувствовала себя теперь более комфортно, пришла в согласие с собой. Она ведь так долго жила во лжи. По крайней мере Джоанн не должна теперь нести тяжкое бремя тайн прошлого. Но я прекрасно понимал и другое. Человек едва ли войдет в организацию, проводящую тайные операции, если хотя бы отчасти не имеет врожденной склонности к этому. Конечно, Джоанн стала хорошей женой и мачехой, но я сомневался в том, что она так уж хотела навсегда оставить секретную сторону своего существования. Сам я, например, прекрасно представлял себе, что почувствую, если мне придется бросить нынешнюю работу. Нечто очень важное во мне будет при этом разрушено.
— Хорошо, я верю, что к вам больше не тянется никаких ниточек. Но моя миссия состоит в том, чтобы сохранить жизнь вам и членам вашей семьи. Поэтому мне нужно более подробно знать, чем занималась ваша организация.
— Все дела, которые я в свое время возглавляла, уже закрыты. Все мои клиенты либо похищены и перемещены в неизвестном направлении, либо… аннулированы, — сказала она, использовав словечко, которое я и раньше слышал от своих подопечных, занимавшихся похожей деятельностью. Оно стало особенно популярно в Моссаде. В крайнем случае слово легко заменялось цифрой, но самое смешное — израильтяне считали, что это придумали американцы.
Аннулировать. Свести к нулю…
— Единственное задание, фигурант которого до сих пор может проявлять какую-то активность, было моим последним. Как раз связанным с тем продуктовым магазином. Он дружил с супружеской парой владельцев магазина, намеченных к устранению. Сам по себе — ничтожество. Выполнял мелкие поручения… Все подозрения с него давно сняты.
— Мне хотелось бы узнать о нем подробнее.
— Те люди занимались сбором и продажей разведданных по ядерному оружию. Этот человек свел их с парой бизнесменов, выполнявших правительственные заказы, и еще кое с кем, кто мог бы оказаться им полезен. Главным образом, с учеными. Добыл для них несколько документов и компьютерных программ. Но это все. Когда их аннулировали, он так перепугался, что сам пришел с повинной. Рассказал обо всем, что знал. Назвал имена и адреса. Несколько лет мы непрерывно следили за ним. Потом наблюдение сняли.
— Как его зовут?
— Я не имею права сообщить вам его имя, Корт.
— Вчера и сегодня его попытались контролировать?
— Разумеется. Никакой связи между ним и Лавингом не обнаружено.
Обдумывая то, что сообщила мне Джоанн, я отметил, что список дел, потенциально способных привлечь интерес заказчика Лавинга, непрерывно сокращался. Я вышел один под закрытую арку в задней части дома, потом подозвал к себе Тони Барра и Лайла Ахмада.
— У нас проблема.
Я рассказал им о ситуации с Джоанн. Объяснил, что в прошлом она была наводчицей, направлявшей действия небольших тактических групп. Но перед ней стояла задача не охранять людей, а ликвидировать их.
Лайл Ахмад, как я и ожидал, воспринял информацию совершенно невозмутимо, словно я только что сообщил ему о падении биржевых котировок на несколько пунктов или счет бейсбольного матча, не представлявшего особого интереса. А вот коллега Фредди из ФБР, напротив, прореагировал крайне резко. Тони Барр даже раскраснелся от злости.
— И она не сообщила об этом нам! — возмущенно воскликнул он. Ему, несомненно, часто приходилось сталкиваться с ложью подозреваемых. Но на этот раз его обманывал человек, ради которого он рисковал жизнью.
Однако целью нашего маленького совещания было не обсуждение прегрешений клиентки, а попытка совместно понять, в какой мере нам необходимо изменить стратегию защиты подопечных в свете полученных новых данных.
— Она уверена, что охоту ведут не на нее, — сказал я. — Но по-моему, мы пока должны исходить из того, что цель — все-таки она, а в таком случае заказчик, нанявший Лавинга, не только располагает огромными финансовыми возможностями, но и может представлять интересы могущественной зарубежной державы.
В подтверждение своих слов я напомнил своим помощникам о появлении вертолета у дома Картера.
— Значит, не исключено, что они могут задействовать «вертушку» не только для эвакуации, но и для нападения, — заметил Ахмад.
— Меня бы совершенно не удивил такой поворот событий, — согласился я.
— Неплохо бы наладить взаимодействие с местными авиадиспетчерами, контролирующими воздушное пространство, — предложил Барр.
— Так и сделаем, и отныне шестьдесят процентов времени будем уделять наружному патрулированию, не забывая почаще осматривать горизонт. Лайл, отправляйся на внеплановый обход периметра немедленно.
Ахмад набрал код на дверном замке и выскользнул из дома.
Мы с Барром зашли внутрь. Джоанн сидела в гостиной, глядя через коридор на закрытую дверь спальни.
