Пока пробирался через московское движение, плутая по улицам и переулкам, обходя заторы, на ходу созвонился со старшим бригады скрытого наблюдения. Назвал пароль.
— Вы один? — спросил он.
— Один. Группа захвата будет позже.
— Черт. Как всегда!
Я его понимал. Если что-то пойдет не так — клиентов придется брать, а наружке это запрещено категорически. Не говоря уж о том, что эти ребята отлично умеют растворяться в толпе, но силовые захваты — не их конек.
Я остановился около новенького пятиэтажного стеклянного куба торгового центра «Кульбит», фасад которого был плотно завешан вывесками и рекламой, и сообщил:
— Стою у входа в центр, где вывеска «Стройматериалы».
— Машина? — спросил старший.
— «Форд». Квитанция 378, — нарушил я все правила конспирации — «перевертыша» не должен видеть никто. Ладно, бывает. Обстоятельства таковы, что приходится светиться. А я нутром чуял, что каша заваривается густая.
— Они приехали на такси. Теперь слоняются рядом с «Пиццей-Хат», — сказал старший. — Сейчас подошлю тебе человека с рацией.
Вскоре к моей машине подошел парень лет тридцати — невзрачный, без внешне выраженных свойств. Приземлился на переднее сиденье и спросил с долей иронии:
— Ты, что ли, наша кавалерия?
— Пока в единственном числе.
— Плохо. Не нравится, как клиенты себя ведут. Проверялись уже два раза, просквозили через дворы. Чудом мы их не упустили.
— Сейчас что делают?
— Вон там, — он махнул рукой. — За углом. У пиццерии. Один прогуливается. Другой сидит на скамейке, типа газету читает, но на деле по сторонам глазеет. Что-то у них тут ожидается.
— Нервничают?
— Вообще без эмоций. Как големы… Ладно, бывай! — Разведчик бросил на сиденье рацию, вылез из машины и, чуть сгорбясь, быстрым шагом направился вдоль улицы.
Я взвесил в руке небольшую оперативную рацию, настроенную на нужный канал. Хорошая машинка, со встроенным блоком засекреченной связи — посторонний услышит в эфире только шорох.
— Третий, отойди подальше, он тебя засечет, — слышались переговоры в эфире.
— Клиенты без движения, — сообщил Второй. — Один, похоже, контролирует обстановку. Другой чего-то ждет.
— Оттянись к автостоянке.
— Ну-ка… К объекту номер один подошел человек. Рост средний, длинная шевелюра, кавказского типа, одет в длинный белый плащ. В руке портфель. Поздоровались… Объект один протягивает ему конверт. Забирает портфель. Передача прошла!
— Так, Пятый и Третий, — это голос старшего. — Ведете объект три. Укладываете в адрес. И ждете указаний. По ходу вас подстрахуют. Отцы командиры обещали еще бригаду.
— Принято.
— Объект номер один начинает движение. Второй, в сторону отваливай, не маячь на виду! Ведем его аккуратненько. Деликатно…
Машины у фигурантов не было. А таскать людей, передвигающихся пешком и общественным транспортом, еще сложнее.
— Они дернули через дворы! — послышался встревоженный голос.
— Не упусти!
Я вдавил педаль газа и сорвался со стоянки, чуть не врезавшись в паркующуюся «Ладу Калину».
Впереди съезд со стоянки перекрывает знак «кирпич» — хода нет. Это для кого-то нет, а нам в самый раз. Думаю, ГАИ меня простит.
Я объехал торговый центр и вырулил на улицу. Еще пару раз нарушил правила. Прислушивался к переговорам.
Клиенты быстрым шагом, иногда переходящим на бег, переместились в глубь дворов. Место было усеяно стандартными девяти— и пятиэтажками, палатками, магазинчиками и детскими площадками. Обычный московский спальный район, где легко затеряться.
— Они нас засекли, — произнес старший наружки. — Союзник, что делать будем? Мы их не удержим.
— Брать будем, — решил я.
— Ох ты, твою ж мать, — только и выдал старший.
Дальше события понеслись вскачь.
Атлет, тот, что похож на неандертальца, идущий через проходной двор между двух облезлых пятиэтажек, неожиданно обернулся. Выдернул из-за пояса пистолет. И выстрелил в выскочившего из-за угла дома разведчика. Их разделяло метров пятнадцать.
Разведчик пробежал по инерции пару шагов и ткнулся лицом в асфальт.
Вслед за ним выскочили двое его коллег с оружием наперевес. Захлопали выстрелы.
Террорист стоял посреди двора, широко расставив ноги, и лупил, как в тире, не думая искать укрытия. Кажется, он начисто был лишен инстинкта самосохранения. Его пуля царапнула по голове еще одного оперативника.
«Неандерталец» прикрывал резво бегущего толстого с полученным при встрече портфелем. Выщелкнул опустошенный магазин. Поднял опять ствол.
И схлопотал пулю в грудь. Шатнулся. Тяжело рухнул, выстрелив последний раз куда-то в небо. Замер.
Это все я смог понять из сумбурных переговоров по рации. А ведь толстый уйдет. «Неандерталец» ценой своей жизни прикрыл его отход.
Моя машина пролетела мимо стекляшки «Макдоналдса», распугав уютно расположившуюся на проезжей части толпу цыган, вышедших на промысел. Вылетел на узкую улочку с длинным забором распроданной под склады фабрики.
Мне приходилось бывать в этих местах полгода назад — искали склад оружия и излазили тут каждый двор. А память у меня компьютерная. Прикинул, куда может побежать толстый. Судя по всему, террористы неплохо знали местность, поэтому и назначили здесь встречу.
Я остановил машину — проезд закрывали бетонные кубики. Искать объездную дорогу нет времени. Отсюда сподручнее пешком.
Засунув руку в тайник, я выудил «глок» с дополнительной обоймой, сунул его за пояс.
Ну что, в бой, «перевертыш»!
Наружка, увязнув в перестрелке, отстала от объекта — сейчас они не помощники. Группа захвата застряла в московских пробках. И если я правильно просчитал маршрут толстого, то останусь с ним один на один.
Непередаваемое ощущение. Полнота жизни и близость смерти. Кто попробовал однажды этот высокоградусный коктейль, не захочет больше ничего другого.
Так, надо определиться с направлением. Справа стройки, гаражи. А дальше промышленная зона, часть территории заброшена, потом железная дорога. Дивизия нужна, чтобы там найти человека, да и то не факт, что поможет. Он точно пойдет туда!
Преодолев дворик, обогнув обнесенную забором небольшую территорию с ржавой дорожно-строительной техникой, я оказался в коротком переулке.
И увидел его.
Несмотря на тучность, бежал он быстро и ровно, как на соревнованиях. В его движениях не ощущалось ни страха, ни паники. Человек просто идет на рекорд.
Нас разделяло метров сто пятьдесят. Я припустил на форсаже.
