Я разинул рот.
— У Фрэнка есть «люгер», — наконец выговорил я, — он привез его из Германии.
— Что ж, остается надеяться, что он хранит его незаряженным, — философски заметил Алан.
— Так чьи же я мысли все-таки читал, когда увидел эту кровавую сцену?
— Вероятнее всего, мысли Элизабет, — подумав, ответил Алан. — А если она не знает о существовании любовницы, тогда — Фрэнка. Он думает, что жена его убьет, если узнает о рыжеволосой подружке. Ты воспринимаешь эту мысль, затем включается воображение, и наконец ты «видишь» эту сцену.
Я откинулся на стуле и медленно произнес:
— В твоем изложении все оказывается чертовски просто...
— Вовсе нет, — возразил Алан, — ты оказался свидетелем и участником удивительных событий, которые в очередной раз доказывают существование телепатии, причем сразу в нескольких ее проявлениях. Уверяю тебя, это немало.
Несколько минут я сидел молча, пытаясь осознать услышанное. Казалось невероятным, что кошмар, который меня преследовал последние дни, так легко и логично разъяснился. Я даже ощутил легкое разочарование. Невозможно было не согласиться с Аланом, что от этого дара больше вреда, чем пользы. Но где-то в глубине моей души еще не умерло детское стремление к чему-то необычному, волшебному...
— А женщина?
— Телепатия в чистом виде. Причем сигнал, очевидно, идет непосредственно от нее. Как, ты сказал, ее зовут?
— Элен Дрисколл.
— Вот-вот. Вероятно, ты прав, предполагая, что она очень хочет вернуться в этот дом и мысленно посылает тебе свое желание. Кроме того, она, возможно, оставила в доме какую-то заряженную ее мысленной энергией вещь, на которую ты наткнулся.
— Значит, никаких привидений, — вздохнул я и рассказал Алану о своей уверенности, что нашел доказательство жизни после смерти.
— Было бы очень неплохо иметь такое доказательство, — усмехнулся Алан, — но, к великому сожалению, его не существует независимо от того, что по этому поводу говорят наши друзья-спириты. Насколько мне известно, именно телепатия лежит в основе всех паранормальных явлений. — Он заложил руки за голову, потянулся и продолжил: — Хотелось бы поверить в существование простенькой схемы: никогда не исчезающая полностью жизненная энергия существует в бесконечном цикле между сном и явью, покоем и активностью, жизнью и смертью, причем последнее — просто неудачно подобранный термин. Но, увы... доказать это невозможно. — Алан снял очки и с улыбкой посмотрел на меня: — По-моему, хватит теорий. Сейчас я тебя усыплю и выведу всех тараканов из твоей головы.
Как я запомнил его последние слова!
Глава 16
Когда я на следующий день пришел с работы, Энн встретила меня прямо у двери. Она ничего не спросила, но ее глаза настолько светились робкой надеждой, что я не выдержал и улыбнулся:
— Кажется, сработало.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Энн и поцеловала меня. — Слава богу.
Мы вместе отправились на кухню, и, пока она готовила ужин, я подробно рассказал обо всех своих ощущениях. Очевидно, Алану удалось убрать то, что так меня беспокоило. Я мирно спал всю ночь без всяких сновидений, проснулся посвежевшим и отлично отдохнувшим, рабочий день тоже прошел без происшествий, мою голову не посетила ни одна чуждая мысль.
— Даже трудно поверить, — оживленно рассуждала Энн, — что всего один визит к Алану смог остановить весь этот кошмар.
— Так ведь твоему брату тоже не потребовалось больше времени, — фыркнул я, — чтобы заварить эту кашу.
Я рассказал Энн, как Алан моментально погрузил меня в гипнотический сон, а затем, как он выразился, разгладил несколько лишних психических морщинок мягкой ладонью внушения. Проснувшись, я сразу почувствовал перемены. Ушло напряжение, постоянно державшее меня в тисках всю последнюю неделю. Взамен появилось ощущение отличного самочувствия, которое сохранилось и до сих пор. Энн радостно улыбалась.
— Он никогда не узнает, насколько стало легче мне, — прошептала она. — Не знаю, как долго я смогла бы еще терпеть.
— Понимаю, дорогая. — Я виновато всматривался в милое побледневшее личико. — У тебя была очень тяжелая неделя. Я постараюсь загладить свою вину.
Энн радостно засмеялась и похлопала меня по щеке.
— Ты вернулся, а это самое главное.
— Да, я вернулся.
Переодеваясь, я сказал Энн, что Алан собирается написать обо мне статью в каком-то из специальных журналов, разумеется не называя имени. Значит, случай показался ему достаточно интересным.
Я был на пути в ванную, когда Энн меня остановила:
— Если ты идешь умываться, боюсь, ничего не получится. Сток засорился. Полчаса назад вода из умывальника вообще перестала уходить.
— Ты сказала Сентасу?
— Я звонила целый день, но их не было дома. Если хочешь, попробуй еще раз.
Я подошел к телефону и набрал номер. Миссис Сентас ответила сразу. Я попросил позвать к телефону мужа, и через несколько секунд трубка прорычала:
— Ну что там еще?
— В ванной засорился сток, мистер Сентас, и мы были бы вам очень признательны, если бы вы решили эту проблему.
— Я только что пришел, — буркнул он, — еще даже не ел.
— Тогда, возможно, вы сможете заняться этим после ужина, — очень вежливо предложил я, — поймите нас, пожалуйста, мы же не можем не пользоваться ванной.
Даже не обладая особенно развитым воображением, можно было легко представить хмурую и до крайности раздраженную физиономию нашего домовладельца. А перспектива поработать сантехником отнюдь его не порадовала.
— Зайду позже, — буркнул он и бросил трубку. Так что мои изъявления благодарности были утоплены в пронзительных коротких гудках.
Я вернулся в кухню.
— Приветлив, как всегда, — поделился я своими наблюдениями с женой, — просто очаровашка.
Энн едва заметно улыбнулась:
— Возможно, у него тоже есть проблемы.
— Конечно, они у всех есть, — покладисто согласился я, — но это еще не повод кидаться на людей.
Я потоптался посреди кухни и, чтобы не мешать, подошел к окну. Ричард и Кэнди играли в соседнем дворе. Они сидели в песочнице и увлеченно копались ложечками в песке.
— Как хорошо они играют вместе, не правда ли? — с умилением глядя на малышей, спросил я.
— Я бы не сказала, — сообщила Энн, — в основном они целыми днями дерутся. Просто ты в это время на работе. А к тому времени, как ты приходишь домой, они уже слишком устают и теряют бойцовский дух. Причем обычно Кэнди задирает Ричарда. Мне кажется, понятие дисциплины ей совершенно незнакомо. Впрочем, мне не хочется сейчас это обсуждать. Лучше скажи, когда ты собираешься съездить в магазин.
