На крючках рядом с гардеробом темного дерева висели две широкополые шляпы — черная и бежевая. Тиффани подавила соблазн открыть гардероб. У окна, повернутое спинкой к свету, стояло коричневое кресло, изрядно потертое, но производившее впечатление удобного. Тиффани представила себе Хантера, сидящего в нем с книгой и время от времени клюющего носом. Интересно, это всегда была его комната? Если так, то в ней не осталось никаких свидетельств его детства.
Она узнала два ящика, стоявшие в углу. Это были те самые ящики, которые Коул забрал на железнодорожной станции в день, когда она приехала. Значит, их заказал Хантер? В таком случае почему он еще не открыл их? Впрочем, хватит разнюхивать. Ей не следует быть такой любопытной.
Луэлла уже сняла грязное белье и постелила свежую простыню, оставив остальное белье на постели. Тиффани взяла простыню, лежавшую сверху, и засмотрелась на красивое вязаное покрывало в голубых и коричневых тонах. Очевидно, это была работа Мэри, и Тиффани решила спросить у нее, когда они увидятся снова.
Она развернула простыню и взмахнула ею, чтобы постелить на кровать, когда услышала голос Хантера:
— А я все гадал, куда это вы делись. Никак не ожидал найти вас в моей комнате.
Тиффани чуть не подпрыгнула, застигнутая врасплох. От неожиданности она выпустила края простыни. Та перелетела через постель и приземлилась на пол с другой стороны. Хотя было совершенно очевидно, что она здесь делает, Тиффани оглянулась, чтобы сказать Хантеру, что ее присутствие здесь не имеет к нему никакого отношения, и ахнула, поспешно отвернувшись. Он стоял в дверях совершенно голый, не считая полотенца вокруг бедер!
— Боже правый, почему вы не одеты? — вырвалось у нее.
— Свалился в грязь и слишком спешил вымыться, чтобы сходить за чистой одеждой. Этот чертов дождь лил все утро. Потребуется несколько дней, чтобы земля подсохла.
Тиффани не была снаружи, чтобы заметить это. Но неужели он выпачкался в грязи, подравшись с ее братьями?
— Что произошло, когда вы приехали на ранчо Уорренов?
— Не знаю. На пути туда мы столкнулись с Диганом, который возвращался из города. Па решил взять нашего сторожевого пса с собой, а остальных отправил присмотреть за стадом. Если Уоррены вступили на тропу войны, угон скота будет еще одним способом атаки.
— И что, скот пропал?
— Непохоже. Придется ждать до вечера, чтобы узнать, что удалось выяснить па. Если ни вы, ни Уоррены не устраивали поджог, остаются только наши соседи с восточной стороны.
— И опять я полностью согласна с вами. Начинаю удивляться такому единству мнений.
— Удивление и ирония на одном дыхании, Рыжик? — хмыкнул Хантер, но затем полюбопытствовал: — Когда это вы соглашались со мной?
Ей показалось, или его голос действительно прозвучал ближе? Тиффани занервничала.
— Неважно. Хотелось бы знать, почему сегодня утром вы не сказали этого своему отцу? После всего, что я слышала о шахтерах и что вчера видела собственными глазами, они определенно должны быть первыми подозреваемыми. Особенно если учесть, что от вашего отъезда выгадает не только владелец шахты, но и каждый шахтер, который там работает. Неужели ваш отец не понимает этого?
— Понимает, но мы добились решения судьи. Они должны убраться отсюда, как только иссякнет действующая жила, что произойдет довольно скоро. Поэтому даже если они достаточно разозлены, чтобы затеять какую нибудь пакость против нас, они ничего не выгадают от этого.
— Предположим, злости оказалось достаточно, чтобы сегодня утром вы всем семейством помчались к Уорренам выяснять отношения.
Он хмыкнул.
— Намек принят.
— Надо рассмотреть все варианты, — добавила она. — Вы не думали о том, чтобы выставить пост на ночь?
— Думали, — отозвался он. — Но вам незачем беспокоиться по этому поводу.
После всех переживаний, через которые она прошла сегодня, это заявление привело Тиффани в бешенство.
— К вашему сведению, я здесь работаю. И все, что здесь происходит, касается меня самым непосредственным образом.
— Но я же сказал, что не допущу, чтобы с вами что нибудь случилось. По вашему, я шутил?
— По моему, вы уделяете мне слишком много внимания. Я не ваша забота, Хантер.
— Хотите стать ею?
Он произнес это так тихо, что Тиффани не знала, правильно ли расслышала. Но тут она вспомнила, почему избегает смотреть на него, и залилась краской от сознания, что все еще находится в одной комнате с полуголым Хантером. Ей следовало сразу же выскочить отсюда. Или хотя бы подождать, пока он что нибудь наденет, прежде чем задавать вопросы. Должно быть, теперь он думает, что она не возражает против его неглиже.
— Я сейчас закончу, если вы подождете, — сказала она с некоторым опозданием.
— Подожду?
— Снаружи.
— Порой вас посещают странные идеи, Рыжик. Это моя комната. Мне нужна одежда.
Она обернулась.
— Тогда я зайду позже…
Она осеклась на полуслове. Хантер стоял прямо перед ней, так близко, что она налетела бы него. Тиффани инстинктивно отпрянула, наткнувшись на постель, и, потеряв равновесие, упала навзничь.
Его губы изогнулись в медленной улыбке.
— Ну, если это то, чего вы… — произнес он, нависнув над ней.
Тиффани выставила перед собой руки, чтобы помешать ему склониться ниже, но это была слишком жалкая защита, чтобы остановить Хантера. Он просто медленно опустился на ее руки. Сообразив, что он может подумать, будто она гладит его грудь, Тиффани поспешно отдернула руки, словно обожглась. И тогда он склонился по настоящему низко.
— Я знаю, это плохая идея — поцеловать вас. Наверное, я буду сожалеть об этом до своего смертного часа, потому что никогда не забуду об этом моменте. А вы?
Тиффани не могла вымолвить ни слова, только ахнула, когда его губы коснулись ее губ. Она повернула голову, чтобы избежать поцелуя, но его губы последовали за ее губами, скользнув по щеке. По ее шее и плечам разбежались мурашки. Сердце оглушительно забилось.
— Хантер…
— Когда вы шепчете мое имя, меня словно скручивает в узел. Как вам это удается, Дженни?
Его дыхание обжигало ее щеку. Подсунув руку под голову, он повернул ее так, что их губы слились. Это был удивительно нежный поцелуй, но он вызвал в ее теле далеко не нежные ощущения. Скорее бурю, разразившуюся внутри и отозвавшуюся в самых неожиданных местах. Тиффани ощутила порывы, несвойственные ее натуре! Ей хотелось обвить руками его шею и притянуть Хантера ближе. И тут она поняла, что у нее серьезные проблемы.
— Если вы сейчас же не отпустите меня, я вас ударю!
Хантер со вздохом скатился с нее.
— А я то думал, что холодный душ остался внизу.
