Крыша вновь дрогнула, когда дом еще немного просел. Дзен улегся на живот и заскользил с крутого уклона, перевернувшись головой вниз. Достигнув края, уперся в желоб, медленно сгибая руки. Взгляду открылись стена и второй охранник.
Пират сидел верхом на узкой доске. Один конец он положил на подоконник, а второй, погруженный в воду, упирался в дно озера. Охранник не шевелился, лишь иногда проводил ладонью по арбалету на своих коленях. Вдруг он вцепился в доску и стал оборачиваться, словно услышав какой-то звук позади себя. Схватив арбалет, глифан отвел его за спину и, держа в вытянутой руке, просунул в окно.
Ушастый увидел, как плечо пирата подалось назад, когда реактивный момент толкнул его, и тут дом с глухим шумом просел так, что под Зааном затрещали доски. Пальцы соскользнули, и он полетел вниз вдоль стены, прямо на пирата. Выставив руки, Заан ударил глифана кулаками по голове. С треском узкая доска проломилась – оба рухнули в воду, подняв фонтан брызг.
Дзен не успел вдохнуть. Сложившись пополам, сжимая между коленями голову пирата, схватил его за подбородок и повернул. Как только он понял, что пират мертв, рядом в воде промелькнуло обтекаемое черное тело – королева пиявок выплывала к нему из серой мути. Чувствуя жжение в груди, он вынырнул и судорожно вдохнул. Нижняя часть оконного проема погрузилась в воду, которая устремилась внутрь, заливая комнату.
– Сюда! – хрипло закричал он, переваливаясь через окно. – Быстрее, сейчас дом смоет!
Он встал и побрел вперед, подталкиваемый потоком воды, слыша крики и детский плач. На поверхности среди досок в розовом облаке лицом кверху плавало тело того кренчика, который несколько минут назад отвечал на вопросы Заана. Из шеи торчала стрела. Часть просевшего потолка не выдержала нагрузки и проломилась; квадратный участок, состоящий из плотно пригнанных друг к другу досок, висел наискось, погружаясь в воду.
В дверном проеме мелькнуло несколько рук. Ушастый ухватился за две из них и потянул, вытащив в комнату девочку-реншу и подростка мужского пола.
Толкнув ребенка к избранному, он приказал:
– Тащи ее к окну. Плывите дальше, к краю…
Потом шагнул вперед, уйдя под воду с головой, и вынырнул уже посреди коридора, который теперь наклонно уходил вниз. Здесь было темно, плохо различимые в густых изумрудных сумерках скользкие тела толкали его. Чьи-то руки хватали за плечи и волосы, слышался плеск, тонкие голоса причитали испуганно и неразборчиво.
Заан вылавливал их, одного за другим выталкивая из коридора в комнату, и кричал:
– Вылезайте в окно!
Он нырнул за последним телом, которое волны отбросили в дальний конец коридора, схватил его и выбрался в комнату. Кренчики жались друг к другу перед наполовину ушедшим в воду оконным проемом, высоко подняв детей на руках или посадив их на плечи.
– Ну что же вы?! – закричал он, чуть не плача. – Сейчас все уйдет под воду! Плывите!! Плывите к склону, там… – и осекся, догадавшись вдруг, что означает выражение лиц, обращенных к нему.
Они искренне старались, но не могли понять, о чем говорит Заан. Они никогда раньше даже не слышали этой словоформы. Ведь это были половинки – ни один из них не умел плавать.
Спираль «Эгибо» вынырнула из-за края серой планеты и засверкала серебром в лучах Бенетеша. Станция медленно вращалась вокруг оси, казалось, что на орбите Глифа бесконечно раскручивается узкая воронка. Вокруг по сложным орбитам крутились дроны, похожие на ежей, утыканных иглами-стволами.
Челнок был когда-то обычным кораблем-транспортником, способным садиться и стартовать не только с орбитальных платформ, но и с поверхности планет. Его переоборудовали так, чтобы для управления не требовались пилоты – это было несложно, так как он всегда следовал по одному и тому же маршруту. Вниз сквозь атмосферу, затем короткая, четко рассчитанная по времени остановка, сообщение на «Плюмаж», когда автоматика отчитывалась о точной массе очередного груза, старт и путь обратно к «Эгибо», где разгрузочные манипуляторы принимали его в свои объятия.
Неизвестно было, как влияет на клубни вакуум, и ни у кого не возникало желания ставить подобные дорогостоящие эксперименты. Поэтому в челноке все еще поддерживалась стандартная кислородная атмосфера, что не требовало большого расхода ресурсов, так как долгие годы некому было «портить» ее, насыщая углекислым газом.
Конец плота ткнулся в кусты. Больше чем семерых детей и одного подростка – Заан не мог думать о них как о взрослых – он не выдержал бы. Даже сейчас доски находились под водой, почти полностью притопленные весом тел. Но хотя бы детей Ушастый перевез всех.
Они стали перебираться на берег. Кусты торчали прямо из воды, потоком переливавшейся на склон, но глубина здесь была все же поменьше. Ушастый, не дожидаясь, пока все слезут, приподнял свой край плота, так что кренчики покатились в заросли, откуда сразу же послышались удивленные возгласы.
Он увидел две головы, поднявшиеся над краем, и услышал голос подростка:
– Лек, Акра, как вы сюда попали?
Оттолкнув плот от берега, Заан поплыл назад, колотя ногами по воде. Дышал он теперь тяжело и чувствовал, что начинает уставать. Почти отрубленный и обмотанный обрывком материи палец ноги, про который он уже успел забыть, вдруг разболелся.
Когда из пелены дождя выступил дом, стало видно, что теперь бульшая его часть находится под водой. Над поверхностью торчал лишь край оконного проема, и дзентанец увидел лица, выглядывающие оттуда. Заан махнул рукой, сделал еще одно усилие, подталкивая плот вплотную – тут же десятки рук вцепились в доски с другой стороны. Он пронырнул под водой и выставил голову над поверхностью. Все половинки, отталкивая друг друга, лезли на плот, который уже начал погружаться в воду.
– Назад! – крикнул Заан. – Он не выдержит всех!.. – Дзен потянул двоих, сидящих на краю, стащил их в воду, одновременно спиной отталкивая тех, кто еще не успел выбраться через окно.
Вокруг барахтались тела; уже находящиеся на плоту кренчики пытались перебраться к его середине – доски опасно покачивались, то и дело уходя под воду.
Избранные, которых Заан не пустил, ухватились за верхнюю часть проема. Заан пятками уперся в край плота и подтолкнул его. Дощатый квадрат вместе с вцепившимися друг в друга подростками начал медленно отплывать. Дзен заглянул внутрь дома, где плескалась вода и волнистый свет разбегался по потолку с зияющим проломом.
Все еще слишком много голов торчало над водой, множество рук цеплялось за стены, множество лиц с мольбой глядело на него.
– Лезьте туда, – сказал Заан, указывая на пролом. – Там есть окно, когда вода поднимется, вы сможете выбраться на крышу.
Пока он объяснял, стало темнее. Торчащий над водой край оконного проема уменьшился, осталась узкая щель, сквозь нее внутрь проникали лишь слабые отблески. Одна голова приблизилась, он разглядел прилипшие ко лбу темные волосы и огромные зеленые глаза. Ренша, как и все они, казалась красивой даже сейчас. Заан вспомнил, что именно ее вытащил последней из наполнявшегося водой коридора.
