– Да, кому я там нужна? – вдруг горько сказала Катя. – Мужа нет, детей нет… Мужики, небось, еще и порадовались, что главную деревенскую страхуёбину чужаки утащили.
– Да ты не прибедняйся, Катя! – ухмыльнулся Виссарион. – Мужики за нами почти километр гнались, чтобы тебя отбить!
– Это потому, что я старосте пятьдесят семерок в карты проиграла! – пояснила Катя. И было непонятно – шутит она или нет. – Ладно, завтра разберемся, с чего они такую прыть решили проявить.
– Уже сегодня! – глянув на небо, сказал Виссарион. – Рассвет через три часа! Всё, всем спать. Первым дежурит Скорострел, потом Борода, потом я.
– Как это спать? – возмутилась Катя. – Эй, парни, неужели меня никто не изнасилует? Хотя бы пару раз, а?
Парни испуганно переглянулись.
Глава 2
К деревне, названной Катей Михайловкой, они подъезжали не скрываясь, но все равно с необходимыми мерами предосторожности, держа оружие наготове. Может, действительно, деревенским насрать на такую заложницу, как Катя и они захотят отомстить за убитого ночью односельчанина.
Поэтому «Гелен» остановился в пятистах метрах от ворот. И на переговоры девица пошла одна. Небрежно обмахиваясь сорванной в лесу веточкой, Катя зашла в деревню и пропала на добрых полчаса. Южане просто извелись от ожидания. Виссарион беспрерывно барабанил пальцами по рулю, а Борода, стоя за пулеметом, то и дело направлял ствол на только ему видимые цели. Только Пашка оставался невозмутим. Уж не настолько он успел привязаться к Коту.
Наконец из ворот выскочила знакомая женская фигура и призывно махнула рукой. По плану, следующим должен был идти Пашка, а соратники страховали. Перед тем, как отпустить, девушку предупредили, что в случае любых агрессивных действий во время переговоров, парни просто разнесут деревню по бревнышку из крупняка.
Прихрамывая, Пашка приблизился к деревне и заглянул в гостеприимно распахнутые ворота с некоторого расстояния. Заходить внутрь он не хотел. Группа встречающих состояла из трех человек – самой Кати и двух, звероватого вида мужиков. Скорострел, фиксируя обстановку периферическим зрением, подошел поближе и встал метрах в десяти от ворот. На такой дистанции он мог спокойно говорить, не надсаживая голоса, слышать ответы противной стороны, и при этом чувствовать себя в безопасности.
– Ну что там с Котом? – нетерпеливо спросил Пашка.
– Не могу сказать, что он в порядке, – помотала головой Катя. – Но он жив! А вот наш односельчанин, в которого вы стреляли ночью… Почему вы не сказали мне, что не обошлось без жертв с нашей стороны?
– Да какая, в сущности, разница? – пожал плечами Пашка. – Вы Кота отдадите?
– Отдадим, только теперь это обойдется вам гораздо дороже! – строго сказала Катя.
«Эх, а ведь совершенно определенно она не проста! – подумал Пашка. – Мужики-то молчат, словно воды в рот набрали, а вместо них говорит девка…»
– Что вы за него хотите? – начал торг Скорострел.
– Ваш крупняк! – решительно сказала девица.
Пашка заржал так громко и неожиданно, что мужики отшатнулись в некотором обалдении. Смеялся Паша минуты две, хлопая себя ладонями по коленкам и изредка вытирая катящиеся из глаз слезы.
– Да ты, сестра, вконец охуела! – с трудом давя новый приступ смеха, высказался Скорострел. – Ты бы еще танк потребовала! Короче так: можете оставить себе все оружие, патроны и снарягу, что на нем. Добавлю еще двести семерок!
– Это ты очумел, черт хромой! – хмуро сплюнула Катя. – Оружие, патроны и снаряга, что на нём, и без твоего разрешения принадлежат нам! Просто в качестве компенсации морального ущерба. А вот за ранение нашего человека вам придется отвечать!
– Ну ты умная, а всё равно – дура! – серьезно сказал Пашка. – Да мне насрать на вашего покойника. Или раненого. Меня только Кот интересует. А будешь залупаться… Нас ведь не четыре человека в этих лесах! А полусотня! Просто мы разделились. Но смотаться за подмогой – не проблема. Проблемы начнутся потом у вас, когда мы сюда всех приведем. Деревню-то вам не спрятать! А у нас еще пара крупняков есть, да автоматический гранатомет в придачу! Разнесем ваше село по бревнышку!
Мужики озабоченно переглянулись.
– А может… Может ну его на хрен, Екатерина Матвевна? – спросил один из них, обладатель черной окладистой бороды. – Вдруг и вправду нагрянут?
– В лесу спрячемся! – решительно отрезала Катя.
– Ага, в лесу… – хихикнул Пашка. – Нам ведь не сложно двух человечков здесь оставить, для пригляда, а третьему за подмогой смотаться.
– Екатерина Матвеевна! – прогудел низким басом второй мужик, а бородатый добавил: – А может всё-таки…
– Заткнулись оба! – рявкнула Катя. – Ладно, солдатик, твоя взяла – условия таковы: вся снаряга, что на Коте, плюс два ствола и пятьсот семерки!
– Один ствол и триста семерки! – начал торговаться Пашка.
– Один и пятьсот! – поддержала торг Катя.
– Один и триста, плюс сотню длинной семерки! И это мое последнее слово! – надавил Пашка.
– Хер с тобой, твоя взяла! – обреченно махнула рукой Катя. – Везите сюда! А я пока за раненым пошлю…
– Ты вообще в своем уме, сестра? – усмехнулся Паша и передразнил писклявым голосом: – Везите сюда… Пусть для начала Кота приведут, а уж потом о месте обмена договоримся!
– А ты точно с юга? – тоже усмехнулась Катя. – Как-то ты не так себя ведешь…
– Мои друзья – разведчики из Югороссии, а я у них консультантом! – сделав серьезное лицо, сказал Пашка. – Слежу, чтобы такие как ты, их не кинули!
Обмен произвели в пятидесяти метрах от ворот. Кот оказался ранен, но не тяжело, отделался парой сломанных ребер – круглая пуля из охотничьего ружья попала в автоматный магазин, лежавший в нагрудной разгрузке. А мужику из деревни лейтенант прострелил плечо.
– И вот что я тебе еще хочу сказать, солдатик… – Катя решительно взяла Виссариона под ручку и отвела лейтенанта в сторону. – Вы меня, черти, четыре раза изнасиловали, беззащитную девушку, так что я добрая сегодня… Так вот, у нас давно ходят слухи, что где-то там, на северо-востоке, в самой глуши существует некий тайный город. Вроде бы почти весь он под землей, но какие-то здания и на поверхности есть. Дороги туда не ведут, добраться можно только пешком через чащу. Я как-то раз собирала отряд, да ходила в ту сторону. Врать не буду – самого города не видела, но километрах в пятидесяти отсюда мы наткнулись на забор из колючей проволоки. Вернее, там три забора стояло. Мужички мои зассали дальше идти, пришлось поворачивать. И сдается мне, что именно туда девушек и возят. Больше ведь и некуда. Здесь у нас тупик, медвежий угол. За что я его и люблю! Ну, прощай, солдатик! Хотя… если что – заходи по простому, без этих хитростей с покушением. Может тогда и я тебя изнасилую…
И Катя, свистнув своим мужикам, словно собачкам, быстрым шагом ушла в деревню. А Пашка, придержав за плечо одного из деревенских, спросил:
