Положение спас второй взвод. Услышав на разгромленном КПП шум затянувшейся перестрелки, лейтенант Кленов оставил в засаде двух гранатометчиков, а с остальными бойцами атаковал противника с тыла. Враг не выдержал двойного удара и, бросив позиции, в панике бежал, бросив на поле боя все тяжелое оружие и бронетехнику.
Пока отряд полковника собирал трофеи и грузился, на главной дороге показался патрульный бронетранспортер. Он открыл огонь из башенного КПВТ с огромной дистанции в полтора километра. Точность стрельбы оставляла желать лучшего. Видимо, подъехать ближе для ведения прицельного огня патрульные опасались. Но и разведчикам было не слишком комфортно слушать жужжание пролетающих над головой огромных, как огурцы, пуль.
Взять БТР лихим наскоком, как в предыдущие разы, не представлялось возможным – эффект неожиданности утрачен. Пашка дал в сторону врага несколько очередей из Корда и даже добился пары попаданий, но всё зря – пробить броню на таком расстоянии не удалось. Полковник собирался уже бросить технику и уходить через лес пешком, но в этот момент бэтээр взлетел на воздух. Не теряя времени, Пирогов скомандовал грузиться, и через тридцать секунд колонна рванула по деблокированной дороге.
Не доезжая ста метров до взорванного БТР, головной «Тигр» притормозил. Из кустов выскочили гранатометчики второго взвода. Пользуясь тем, что все внимание экипажа бронетранспортера оказалось приковано к заставе, бойцы подкрались на близкую дистанцию и всадили в противника пару противотанковых гранат.
Провожаемые приветственными криками своих товарищей, гранатометчики запрыгнули в броневик, и колонна вновь двинулась вперед, объезжая пылающую броневую коробку.
Ехали быстро, наблюдатели на головном джипе, предельно напрягая зрение, пытались высмотреть на дороге второй патрульный бронетранспортер. Но до самой темноты так никого и не встретили. Похоже, что экипаж мобильного патруля не захотел разделить судьбу своих товарищей, встретившихся с разведчиками в открытом противостоянии.
Большой придорожный ДОТ отряд Пирогова миновал уже в сумерках. Долговременная огневая точка безмолвствовала – с той стороны не прозвучало ни единого выстрела. Гарнизон не решился вступать в бой с «бандой кровожадных бредунов», пронесшихся ураганом по территории анклава. Соответственно и разведчики не стали связываться с ДОТом – время было дороже.
Полковник не стал останавливаться на ночлег, и колонна броневиков, включив фары, двигалась всю ночь. Водители менялись через каждый час. Первую остановку Юрий сделал только после восхода солнца, когда семь трофейных «Тигров» подъехали к месту стоянки собственной техники отряда. Здесь Пирогов разрешил короткий привал для приема горячей пищи и дозаправки.
Сгоревшую Михайловку миновали в полдень. Пашка, пересевший за руль «Геленвагена», притормозил у пепелища и вышел из машины.
– Ты чего, Павел? – озадаченно спросил Нахамсон. – Что-нибудь случилось?
– Ничего не случилось, дядя Толя! – ответил Скоротсрел, забираясь в кузов и начиная откручивать крепления пулеметной треноги. – Просто должок у меня здесь. Вернуть хочу.
– А… тебе помочь? – растерянно спросил Анатолий Абрамович.
– Да не надо беспокоиться, уважаемый! – раздался совсем рядом веселый женский голос. – Я сама ему помогу!
Нахамсон от неожиданности подпрыгнул на сиденье и схватился за автомат.
– Тише, дядя Толя, тише! Это свои! – сказал Паша и улыбнулся.
– Все-таки надумал, солдатик, компенсировать бедной девушке убытки от пропажи приданого? – спросила Катерина Матвеевна и весело рассмеялась. – Надо же, какой положительный молодой человек! Ты, часом, жениться на мне не хочешь?
– Нет, Катя, давай как-нибудь в другой раз! – погрозил девице пальцем бредун. Открутив последний крепеж, Скорострел скомандовал: – Принимай ствол!
Катя негромко свистнула. Словно из-под земли на дороге возникли два здоровенных, заросших дремучими бородищами мужика. Им Пашка и передал ДШК.
– Учти, сестра, от сердца отрываю! Обращайся с ним бережно! – предупредил девицу Скорострел. – Приеду – проверю! Будет какой непорядок – виибу!
– Ох, вы всё только обещаете, солдатик! – изобразила смущение Катя и тут же добавила деловым тоном: – Патроны давай!
– Вот, триста штук, как просила! – Пашка сгрузил из кузова два ящика россыпью и пару снаряженных лент.
– Спасибо, солдатик! – серьезно, без своего обычного ерничанья, сказала Катя и вдруг крепко поцеловала бредуна в губы. – Ты, действительно, приезжай! Я тебе всегда рада буду!
Пашка покосился на Нахамсона. Чуткий старик усиленно делал вид, что любуется облачками, но по его лицу бродила легкая улыбка.
– Ты это… – совершенно неожиданно покраснев, начал Пашка. – На северо-восток не ходи. Там реально подземный город. А в нем отморозки натуральные – только три года как из своего бункера вылезли и людей губят почем зря. Однако вертолетов у них больше нет!
Катя молча кивнула и, повернувшись, медленно побрела от машины. А Пашка, ругая себя последними словами (ну и что он нашел в этой уродливой старой девке?), сел за руль.
– И не жалко тебе? – нейтральным тоном поинтересовался Нахамсон, рассеянно поглядывая в окно.
– Пулемет? – уточнил Пашка. – Чего жалеть эти дрова? Хотя пару раз он меня здорово выручил… Ну да ничего – я себе в трофеях уже отобрал новенький Корд. Вот это машинка, так машинка! Я из него без оптики, с пятисот метров мехводу бэтра башку отстрелил!
– Верю, Павел, верю! – шутливо поднял руки в символическом жесте капитуляции Нахамсон. – Однако тебе не кажется, что мы здесь несколько подзадержались? Наши товарищи, конечно, подождут, но зачем лишний раз их напрягать?
– Всё-всё, уже едем, дядя Толя, – кивнул Скорострел, в последний раз оглядываясь на пепелище. Но Кати нигде не было видно.
Колонну они догнали через километр – полковник не стал отрываться и дождался, когда они закончат дела. Может и сам вспомнил, что обещал Катерине Матвеевне компенсацию. Дальнейший путь до бывшей столицы бывшего Рязанского княжества протекал без происшествий.
Вернувшись, полковник Пирогов сразу стал готовить весь свой отряд к убытию на место постоянной дислокации – в республику Югороссия. Путь предстоял дальний, поэтому готовились разведчики серьезно, хоть и радостно. Вполне естественно, что после всех Пашкиных геройств, вопрос о включении его и Нахамсона в формирующийся конвой даже не стоял.
Но накануне отъезда полковник зачем-то позвал Скорострела и дядю Толю к себе.
– Вы твердо решили стать законопослушными гражданами Югороссии? – сразу спросил Пирогов. – Особенно это относится к тебе, Павел! Там уже нельзя будет пристрелить первого встречного за косой взгляд.
– Думаю, что это я как-нибудь переживу! – серьезно ответил Пашка.
– А что ты умеешь делать, кроме как хорошо стрелять? – усмехнувшись, продолжил Юрий. – Есть у тебя мирная профессия?
