А тем временем всякое шевеление на поверхности базы прекратилось. Ангары и гаражи, казармы и офицерское общежитие, административный корпус и мастерские лежали в руинах. Из более-менее целых сооружений остался только неказистый бетонный куб, напоминающий трансформаторную будку. С него и решили начать осмотр. Пока я знакомил Андрея с Мишкой, Гарик, убедившись в отсутствии противника, посадил вертушку за казармой и присоединился к нам.
– А кубик-то непростой, ворота как в самолетном ангаре, – сказал Горыныч. – Андрюха, что говорили пленные об этом милом домике?
– Ничего не говорили, – Шевчук полез в карман и извлек измятый листок с планом базы, – этого сооружения даже на схеме нет!
– Впредь нам наука – нужно проверять разведданные! – попенял я. – А если бы тут оказался комплекс ПВО. От нас бы клочки полетели!
Рядом с воротами оказалась небольшая дверь – естественно, запертая. Пришлось по-быстрому подорвать препятствие гранатой. Когда рассеялся дым, мы осторожно заглянули внутрь. С первого взгляда на скудно освещенный, пустой зал я понял, что перед нами ключ к присутствию нижегородцев в этом мире. Ведь решетчатая конструкция у дальней стены, без сомнения, являлась «воротами» темпор-машины.
– Андрюша, покарауль на входе, а мы зайдем осмотреться, – крикнул я, делая шаг в дверной проем.
Изнутри кубик казался больше, чем снаружи. Вдоль стен, по кругу, на высоте пяти метров тянулась открытая галерея. На галерее, по углам размещались площадки с каким-то оборудованием.
– Там у них аппаратура управления, – уверенно заявил Мишка. – Сейчас посмотрим или оставим на потом?
– Давай сейчас, чего тянуть! Очень хочется узнать, чего там наваяли наши коллеги по временным перемещениям. – Гарик направился к ведущей на галерею лестнице.
– Точнее сказать «конкуренты»! – поправил я Горыныча. – Вы шарьте наверху, а я осмотрю «окно».
Решетчатая конструкция даже при беглом осмотре выглядела примитивной. Все соединения выполнены огромными болтами, хотя логичней было бы использовать сварку. Тут два варианта: или этот шедевр промышленной революции изначально задуман как сборно-разборный, или в том мире так и не додумались до электросварки. Вся проводка на «окне» выполнена на медном кабеле огромного сечения. Все провода уходили под пол. Представляю, какие гигантские там должны стоять трансформаторы. А управление, наверное, осуществляется колоссальной ламповой ЭВМ. Или титаническими электротабулирующими устройствами.
Мои друзья уже почти дошли до площадки с аппаратурой, как вдруг из-за пульта выскочил человек в сером комбинезоне и помчался по галерее. Его цель стала видна через пару секунд. Предполагаемый оператор темпор-машины бежал к ведущей на крышу приставной лестнице.
– Мужики, не стрелять! Живьем брать будем демона! – крикнул я, вытаскивая из кобуры «Гюрзу».
Беглец благополучно добрался до лесенки и начал карабкаться вверх. Посланная мной пуля ударилась в перекладину как раз над головой человека. Еще две пули перерубили две следующие перекладины. Беглец в испуге рухнул обратно на галерею. Тут как раз подоспели Гарик с Мишкой.
– Попался, мерзавец! – радостно завопил Суворов, заламывая жертве руки. – Сейчас мы тебе объясним, что бывает с теми, кто в честных времяпроходцев ракетами пуляет. Эй, не кусаться! Мужики, а ведь это девка!
Я быстренько присоединился к ребятам, чтобы принять участие в допросе.
– Кто такая? Чем здесь занимаешься? – начал Гарик. – В молчанку играть не советую… Язык мы тебе быстро развяжем!
Светловолосая, коротко стриженная, совсем еще молодая девчонка испуганно всхлипнула и посмотрела на нас исподлобья. На ее скуле начал набухать здоровенный синяк.
– Голос пропал, коза нижегородская? – продолжал давить Гарик.
– Я москвичка, – наконец прошептала девушка.
– А что же ты, москвичка, делаешь в нижегородском лагере?
– Я рабыня, здесь меня используют как техника при «хроноконвертере».
– Надо Андрюшку позвать, пускай он с ней потолкует. А то она нам сейчас может любую ерунду наплести, ведь проверить ее слова мы не можем, – отведя Гарика в сторону, тихо сказал я.
– Согласен! Мишка, покарауль девчонку и осмотри аппаратуру, сейчас сюда подойдет Андрюха, побеседует с землячкой, – проговорил Гарик. – А мы с Серегой продолжим зачистку.
Мы вышли из бункера, объяснили Андрею обстановку (он сразу рванул внутрь) и стали методично обшаривать развалины зданий. Где-то через полчаса я убедился, что наш авианалет удался на сто процентов. Ведь за все время поисков мы наткнулись всего на нескольких живых, да и то тяжело раненных. Закончив осмотр руин, мы с Гариком прошлись вдоль периметра, добивая уцелевших караульных. Затем перегнали «восьмерку» поближе к бункеру. Потом Гарик отправился осматривать боевые наземные машины, а я вернулся к «хроноконвертеру». Мне не давала покоя одна мысль: зачем неизвестным конструкторам понадобилось строить «окно» в мире прошлого. Ведь у нас с ребятами все устройства стояли в «базовой» реальности.
За время нашего с Горынычем отсутствия сидящий на галерее Бэтмен успел распотрошить несколько пультов и теперь внимательно рассматривал их содержимое. Услышав мои шаги, он поднял голову:
– Фигня какая-то, Серега! Такие штуки не могут работать в качестве темпор-машины. Это же гибрид арифмометра и швейной машинки! Вот посмотри – здесь какие-то струны проходят, а вот здесь, рядом с триодами, торчат электронные чипы. Я в этой эклектике даже разобраться не могу!
– Надо Горыныча дождаться, – ответил я, – вместе покумекаем. А вообще, Мишань, у нашего противника дикое смешение технологий, от примитива до полного хайтека. Привыкай!
И я кратко пересказал Суворову результаты осмотра сбитого нами накануне истребителя.
– Интересная цивилизация нам противостоит, – задумчиво произнес Мишка. – А хотя сдается мне, что все эти электронные примочки – импортные. Вот, посмотри сюда, видишь, на триодах и пентодах маркировка кириллицей, а на чипах латинские буквы. Сто пудов, куплены где-нибудь на Западе. Может, наша пленница внесет ясность в этот вопрос?
– Андрюха! – позвал я. Шевчук быстро подошел:
– Как твои успехи? Что узнал?
– Она действительно москвичка, захвачена полгода назад разведкой Нижегородской республики. До войны работала ассистенткой у профессора Михеева– это светило Московского университета. Их лаборатория занималась фундаментальным изучением пространства-времени. После начала войны профессор сделал ноги в Лондон, а всех сотрудников переловили спецслужбы нижегородцев. Катю для начала пару месяцев подержали в концлагере, а потом предложили поработать по специальности. После ужасов лагерной жизни она с радостью согласилась. Какую цель преследует руководство нижегородцев, создавая базу в прошлом, девушка не знает. Сейчас она сильно напугана, толком не понимает, кто мы такие. Я думаю, что информацию Катя выдала правдивую и готова к сотрудничеству. – На каком принципе работает их «хроноконвертер», ты не спрашивал? – поинтересовался я.
