— Поверь, Лехинс, если мир живых соприкоснется с этим миром — мало никому не покажется — Апокалипсис с Армагеддоном в одном флаконе, понял? Откуда, думаешь, у детишек местных такая мощь взялась? Нет-нет, не надо имен! Да, ты все правильно угадал — именно от него! Так вот, в Большом Мире появление этих отличников боевой и магической подготовки будет означать начало Последней войны. Равно как и дальнейшее их пребывание здесь. Раскачали ребятишки лодочку, да так, что она бортами уже воду сверх всякой меры хлебает! Вот и получается, что нынче надо по-быстрому проблему эту ликвидировать. И, как ты, наверное, уже догадался, это почетнейшее задание выпадает… правильно — тебе!
— Но… почему я? — Пребывая в шоке от услышанного, я буквально возопил. — Неужели до меня не нашлось человека, с которым можно было выйти на контакт и рассказать что к чему?
— А потому, дружище, что ты как раз единственный, с которым удалось выйти на контакт! — хмыкнул Андрюха. — Ты думаешь, что мои нынешние коллеги не пытались? Пытались, да только потенциальные контактеры либо сходили с ума, либо начинали стрелять на поражение! Да и среди призраков не все остались… ну, скажем, разумными. По крайней мере, до той степени, чтобы связно изложить свои претензии!
— Ладно, согласен, — я понял, что мне не отвертеться. — Говори, что делать!
— Не знаю! — вдруг огорошил Подрывник. — И никто не знает! Ну, не хлопай так изумленно глазенками — я не шучу. Одно могу сказать — надо из кожи вон вывернуться, но убрать отсюда всех людей. Или…
— Что — «или»? — напряженно проговорил я. — Договаривай!
Андрюха не спеша взял со стола бокал с пивом и принялся шумно прихлебывать из него, смешно оттопыривая верхнюю губу, украсившуюся белоснежными пенными усами. Он старательно избегал встречаться со мной взглядом, и мне стало ясно, что другой вариант разрешения ситуации будет еще более невеселым, чем даже абстрактное «убрать отсюда людей».
Так оно и вышло…
— …Или их надо перевести из состояния живых в, гм, ну, скажем так, несколько иное состояние, — глухо сказал Андрей, и я отчетливо понял, что он имеет в виду.
— Всех? — внезапно осевшим голосом зачем-то уточнил я.
— Да, всех, — подтвердил Подрывник, по-прежнему не поднимая на меня глаз.
— И каким макаром я должен это сделать? Ты дашь мне огненный меч или атомную бомбу?
Бли-и-и-и-н! Внезапно все стало на свои места! Зачем мне ядерный фугас, если буквально под боком находится атомная станция?
— Вы знали, куда я шел! — уже ассоциируя друга с… этими, прошептал я. — Знали? Или вообще подстроили все с самого начала!
— Ну, зачем ты так? — поморщился Андрей. — Поверь, я не могу тебе приказывать или просить. Наверное, я неправильно выразился, когда сказал, что ты должен сделать это. Все, что в моих силах, — это объяснить тебе существующее положение дел, и только. В конце концов, каждый из нас принимает всегда решение сам — на то нам и дана свобода воли. Правда?..
— Очнитесь, Алексей! Очнитесь! Да что это с вами? — голос надо мной гудел, словно трансформатор.
Очнуться? А разве я терял сознание? Я открыл глаза. Вокруг снова была темнота, в которой смутно угадывались дощатые стены сарайчика. Я ошалело помотал головой — ох уж мне эти резкие смены декораций. Так и сбрендить недолго! Впрочем, похоже, что до такого состояния я просто не доживу. А кто это так назойливо гудит над ухом? А, капитан Тарасов!
— Ну, слава труду, очнулись! — обрадовался Володя. — Я уж думал, что вы ненароком того… умерли. Трясу вас, трясу, а вы никак не реагируете!
Да, наверное, пока моя душа (или сознание?) прохлаждалась в баре, мое бренное тело выглядело со стороны… умершим!
Я попытался сесть, с некоторой оторопью поняв, что лежу на полу в скрюченной позе. Странно, когда вступал в контакт, то вроде бы стоял. Ладно, встаем… Организм привычно отозвался болью во всех своих частях. Капитан бережно поддерживал меня, помогая принять вертикальное положение.
— Володя, и долго я… был без сознания? — осторожно поинтересовался я. Если время пребывания там и здесь совпадает, то надо поспешить.
— Нет, не особо! — успокоил Тарасов. — Минуты три, не более. Когда призрак вас коснулся, вы упали и стали корчиться. Я уж хотел по нему из автомата шмальнуть, но тут он пропал. А вы… из вас словно кости вынули. Я вас трясти, а у вас голова, словно у тряпичной куклы болтается. Ну, напугался я! Что он от вас хотел?
— Кто? — я честно пытался следить за полетом капитанской мысли. Главным в его сообщении было, что времени прошло всего чуток, а, следовательно, у меня есть некоторая фора.
— Ну, призрак этот! — уточнил Тарасов. — Чего он так назойливо вокруг нас кружил?
— Не знаю! — соврал я убедительным голосом. — Это ведь ты специалист по поведению сублимированных эманаций! А я в Городе второй день!
— В том-то и дело, что они никогда себя ТАК не вели! — задумался Тарасов, но через пару секунд встряхнул головой, отгоняя вредные в данной обстановке мысли. — Вы как — идти сможете?
— Сейчас попробую, — я, кряхтя, вылез из сарайчика. — Пошли! Веди, Сусанин!
— Я — Тарасов! — не понял шутки капитан. — Нам еще идти и идти!
— Да дойду я, дойду! — почти выкрикнул я. — Давай, двигай! Только не беги! Ночь впереди длинная!
Мы вихляющим зигзагом, я почти висел на капитане, тронулись в путь. Но постепенно я разошелся (или расходился!) и перестал использовать Тарасова как подпорку. Мы увеличили темп. А вскоре уже шли почти строевым шагом.
Тарасов не преувеличивал — идти действительно пришлось долго. По моим ощущениям — на другой конец Города. И у меня появилось время тщательно обдумать страшное задание. Убрать всех людей из Города? Первым приходил на ум вариант с эвакуацией. Но сколько в Городе жителей? По крайне неточным прикидкам — не менее десяти тысяч человек. А сколько народу влезет в единственно доступное транспортное средство — электропоезд метро? Несколько сотен? В лучшем случае полторы-две тысячи. Значит, придется делать несколько ходок, что вряд ли удастся, учитывая непредсказуемую оперативную обстановку, практически гражданскую войну. Один эшелон с беженцами еще как-то может прорваться. И кого вывозить в первую очередь? Стариков, женщин и детей? Стариков, которые рассыпаются на ходу, причем в прямом смысле. А тем более детей… ЭТИХ детей! Они только и ждут возможности попасть в большой мир. Что остается? Женщины. Но как их собрать, объяснить необходимость эвакуации? Эх, остался бы в живых Макаров, хоть что-то можно было решить. Он был единственным вменяемым человеком, встреченным в Городе. Поправка: Айше и Мойша. Но у них нет властных полномочий.
Обратиться к Плужникову или к Тропинину? И тот и другой принесут в Большой Мир столько зла… Что же делать? Списать всех, ВСЕХ жителей в расход, взорвав станцию? Или пригрозив взрывом, заставить главных виновников нынешнего положения заключить временное перемирие, организовать эвакуацию. Однако… Я на сто процентов был уверен, что первыми погрузятся в поезд боевики от обеих партий. И, кстати, я почти забыл, что портал на станции метро не пропускает людей. С этим-то как быть?
