Книга Эпицентр Тьмы, страница 2. Автор книги Алексей Махров, Борис Орлов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эпицентр Тьмы»

Cтраница 2

— Хорошо, дружище, я обещаю! — кивнул я. — Что я должен сделать?

— Я прошу тебя отнести в Электрогорск вот эту вещь! — Истомин осторожно выудил из потайного кармана на поясе небольшую черную пластинку. — Это электронный ключ от системы управления «Стальным кольцом». Это оборонительный пояс моего родного городка. Управляемые минные поля и автоматические огневые точки. Эту оборонительную систему создал мой отец — полковник Истомин. Создал сразу после наступления Тьмы. Это он собрал в бывшем военном городке беженцев из Москвы. Всех, кто уцелел. Ты же знаешь — от столицы даже щебенки не осталось. Но очень многие успели укрыться в метро — это такой транспорт был. Подземные электропоезда. Долго там было не просидеть — но через несколько дней, когда основная радиация спала, люди вышли на поверхность, и несколько тысяч, ведомых моим отцом, сумели добраться до базы Росрезерва в Электрогорске. Там были запасы продовольствия. Большие запасы. Очень большие запасы. Километры тоннелей, заполненных мешками с мукой, сахаром, ящиками консервов. Те люди, кто не схватил в первые дни Тьмы большую дозу, сумели выжить благодаря этим запасам. Выжить… Просто выжить… Мне было тогда восемь лет, но я прекрасно помню, как мы строили дома, разбирая на кирпичи развалины. Как сколачивали мебель из обгорелых деревяшек. Как бурили артезианские скважины.

Истомин замолчал, измученный длинной речью, и я поднес к его губам кружку. Он жадно допил остатки воды и продолжил:

— Да, мы выжили, но очень скоро вокруг городка стали появляться банды мародеров. Эти скоты отбирали у чудом уцелевших после бомбардировки людей последние крохи еды, последнюю одежду. Тех, кто сопротивлялся, — убивали. Забирали женщин и делали их своими подстилками. Гады, гады…

Валера захрипел, пуская изо рта кровавые пузыри. Жить ему оставалось считаные минуты. Но он решил потратить эти драгоценные последние мгновения на свой рассказ.

— Отец воевал с мародерами. Ловил их и вешал. Он организовал в городке отряд самообороны. Нашел большие склады оружия и боеприпасов на территории кадрированной дивизии. Мобзапасы… Но силы были неравны — мародеров становилось все больше. А уж когда они узнали, что мы сидим на огромном складе продовольствия… Нападения стали ежедневными. На наше счастье, мародеры не догадались объединиться, и мы довольно легко отбивали разрозненные атаки небольших банд. Но долго так продолжаться не могло. Способных держать в руках оружие у нас было всего несколько сотен. Из них профессиональных военных — три десятка. Тогда отец стал строить вокруг города оборонительный пояс. Среди беженцев нашлось достаточно инженеров, рабочих и специалистов-электронщиков. Все-таки они были жителями одного из крупнейших индустриальных мегаполисов мира. Систему обороны, позже названную «Стальным кольцом», сделали почти полностью автоматической — она могла управляться из единого центра небольшой, всего в десяток человек, командой. После этого потери от нападений мародеров среди жителей городка прекратились. Надо было только регулярно обновлять минные поля и пополнять патронные короба в огневых точках. Впрочем, атаки скоро прекратились — бандиты, полностью разграбив окрестности и убедившись, что мы им не по зубам, откочевали из зараженной зоны на юг и север. Два года мы, прикрываемые «Стальным кольцом», прожили спокойно. Люди расслабились. Но тут начались внутренние проблемы — не всем жителям города были по нраву строгие порядки осажденной крепости, введенные отцом. Потихоньку возникало недовольство — люди, забыв, кто спас их и дал надежду на продолжение жизни, стали роптать. Какие-то ублюдки даже организовали «демократические выборы», чтобы свергнуть, как они выражались, «власть военной хунты». Отец не стал воевать с собственным народом — он передал управление городом вновь избранному «Комитету спасения», состоящему из «самых достойных людей», — последние слова Истомин произнес с нескрываемой злобой. — Отец оставил себе только функции управления обороной. Но и этого новым хозяевам показалось много — они решили подчинить себе военных. Испытывая постоянное давление и нападки, бойцы отряда самообороны постепенно переходили на сторону «Комитета спасения». Только кадровые военные, еще помнящие, до чего в девяностые годы довели страну либерасты, отказывались подчиняться новой власти. Вскоре дошло до открытого столкновения, но отец сумел быстро погасить конфликт. Однако неожиданно его здоровье пошатнулось, и он умер. Я подозревал, что демократы из «Комитета» как-то причастны к его смерти, но доказать ничего не мог. Тогда я решил отомстить — украл ключ системы управления «Стального кольца» и бежал, оставив город без надежной обороны. Впрочем, среди окрестного отребья Электрогорск до сих пор слывет неприступной твердыней — бандиты так и не решились снова напасть на город.

Истомин снова закашлялся. Его тело выгнулось дугой. Конец был близок. И я ничем не мог ему помочь. Только скрасить последние секунды. Поэтому я не стал говорить Валере, что возвращение ключа — благородный, но бесполезный жест. Наверняка те же самые электронщики, что вместе с полковником создавали оборонительный пояс, сразу после похищения ключа вскрыли доступ к системе помимо блока управления. А потом сделали новый ключ. Или два. Или десяток — на всех членов «Комитета спасения». А если и не вскрыли и не переделали, то что мешало военным переустановить минные поля и перевести огневые точки на ручное управление? Эх, Валера, Валера…

Однако Истомин, прокашлявшись, прошептал еще несколько слов, которые делали мой поход в Электрогорск не таким бесцельным. А потом я, спрятав электронный ключ в тайник, сделанный в полом каблуке, просто сидел и смотрел, как Валера умирает, бессильный ему помочь. Ветер разгулялся не на шутку, по-разбойничьи свистя в проемах дверей и окон. Костер прогорел до углей. Легкое облачко пара над губами Истомина становилось все меньше и меньше, пока не рассеялось совсем.

Я закрыл Валере глаза и накрыл его лицо одеялом. Потом неторопливо, но обреченно огляделся — надо бы похоронить, но как? Попытаться расковырять слежавшуюся землю перочинным ножом?

Я встал и прошелся по развалинам, подыскивая подходящее для последней стоянки друга местечко. Но везде было одно и то же — грязь, мелкий мусор, серая пыль. Краем глаза я вдруг заметил за окном мелькнувшую тень. Рука сама упала на рукоятку автомата. Я спрятался в проеме и осторожно выглянул наружу. Так… дергаться уже поздно — дом плотно окружен, их много, и у них как минимум два пулемета. Я уже давно уяснил разницу между отвагой и безрассудством, поэтому снова уселся рядом с телом Валеры и принялся ждать.

Они вошли минут через десять, убедившись, что я здесь один. Осторожные! Судя по одежде и снаряжению, типичные бредуны. Такие же бродяги, как и я. Старший по возрасту и, видимо, по «рангу» занял позицию, позволяющую ему контролировать дверь, окна и меня. Двое молодых, стараясь не перекрывать старшему директрису, подошли ко мне с разных сторон. Тот, что был слева, — черноволосый паренек с тонким белым шрамом на щеке откинул одеяло с тела Истомина. А второй, зайдя со спины, очень медленно, двумя пальцами, подхватил за ремень лежавший рядом со мной «калаш» и сразу сделал три шага назад. Только тогда старший спросил:

— Кто ты?

— Бредун, — стандартно ответил я. — Ищу, чем поживиться.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация