Принц-воин крутнулся на месте, мгновенно обратившись в окрашенный нежно-голубым цветом вихрь, наполнивший воздух низким, басовитым звуком. Ощутимо похолодало, по земле и траве стремительно побежала во все стороны хрупкая ледяная корка. Еще секунда — и столб ожившего холода двинулся вперед. Ни на миг не задержавшись, он перетек пылающее кольцо и оказался внутри круга. Огонь медленно изменил цвет на ярко-голубой и теперь тоже дышал морозом, а не жаром. Стоявший на наблюдательной вышке Вемиш судорожно стиснул враз побелевшими пальцами перила. Сверху ему было хорошо видно, как синий смерч движется в завораживающем танце по замысловатой траектории, с каллиграфической точностью выписывая составленную из пленников руну. С каждым пройденным метром смерч все увеличивался и увеличивался в размерах. Вемиш не видел, что происходит с эльфами, которые попали под действие волшебного вихря, но почему-то ему и не хотелось этого знать…
— Теперь я понимаю, почему остроухие постарались вырезать весь клан нашего архимага до последнего человека! В нем, похоже, все были такими же сумасшедшими… — негромко, так, чтобы его никто не услышал, проворчал доминус.
Басовитое гудение внутри воронки стало наполняться мощью. Звук становился все громче и громче, постепенно превращаясь в рев неведомого чудовища. Чудовища, что пока только насыщалось, но в скором времени собиралось заняться делом. В этот момент доминус искренне порадовался тому, что находится на его стороне.
Последний аккорд грохочущей музыки-рыка отзвучал. Пламя на секунду взметнулось до небес, скрывая и смерч, и все, что еще оставалось внутри кольца, и медленно осело. И вновь, как и на плацу в армейском лагере, тишину разорвал радостный рев тысяч глоток. На покрытой инеем земле стоял архимаг. Стоял, небрежно опираясь на длинный клинок пронзительно-синего цвета. Теперь он был без привычного одеяния волшебников — мешковатой мантии, — и его высокая стройная фигура казалась облитой слепяще-белым серебром. Услышав вопль за спиной, чародей мельком оглянулся и приветственно взмахнул рукой, порождая новый крик восторга. Вемиш облегченно перевел дух — кажется, все прошло так, как надо! Но что же медлит наш остроухий друг? Впрочем, нет, вот он пошел вперед, прямо на зеленеющую перед ним Стену Жизни. Сначала медленно, но с каждым движением все быстрее и быстрее. Вскоре Онтуэго уже словно бы летел над землей большими плавными прыжками. Пора!!!
Доминус подал знак, и ловившие каждое его движение сигнальщики вскинули трубы.
— Атака!.. Атака!.. АТАКА!!!
Шеренги дрогнули, делая первый шаг.
И одновременно с этим за спиной Онтуэго раскрылись два гигантских крыла — издали это выглядело именно так. Два огромных снежно-белых полотнища, окрашенных по краям черной, почти траурной каймой. Исполинские крылья совершили плавный мах, выплескивая в стороны растущий в размерах вал жидкого темно-синего, почти черного, пламени, с разгону накатившегося на зеленую стену. Магическое пламя, оторвавшись от крыльев архимага, захлестнуло ее, на несколько мгновений скрыв от глаз наблюдавших людей, и неторопливо покатилось дальше, стелясь по земле — и одновременно поднимаясь все выше и выше. Вемиш очумело тряс головой, пытаясь стряхнуть наваждение — и не мог этого сделать. Всюду, где прошел магический вал, не осталось ни одного дерева! Лишь льдисто поблескивала под лучами солнца ровная гладкая поверхность. От древнего магического заслона, простоявшей тысячу лет Стены Жизни, не осталось ни малейшего следа. Разрушительное заклинание Онтуэго не только разъяло нерушимое защитное кольцо з'абаар, но и обратило в ничто протянувшиеся на десятки метров заросли перед ним — лишь парили холодом на голой земле сотни валунов, скрытых до сего момента среди хитросплетения ветвей.
А на подходе была уже вторая волна, стремительно накатывающаяся на это удивительное «поле», на этот раз не магическая — волна атакующих пехотинцев, орущих что-то грозное, но абсолютно непонятное — на таком расстоянии слова сливались в рев. Люди видели главное: дорога вперед отныне была открыта, и ни один из проклятых ушастых, столько веков считавших эти места своими, более не стоял на пути. А значит, пришла пора воспользоваться своим шансом! Шансом раз и навсегда покончить с высокомерными зазнайками, глядевшими на человечество свысока! О том, что впереди лежит Запретная Пустошь, последний рубеж которой и обороняли эльфы, никто из людей не думал, да, в большинстве своем, и не знал…
— Не понимаю, неужели надо нестись сломя голову, когда можно пройти спокойным победным маршем? — недовольно скривился Вемиш.
Один из помощников Онтуэго закинул непослушную прядь волос за вытянутое вверх ухо с крупной сапфировой сережкой и насмешливо ответил:
— Ну, вы же не думаете, что все пройдет так просто?
И словно в подтверждение его слов, камни на новоявленном поле взорвались, разлетелись на мириады мельчайших частиц, прошивавших насквозь хрупкие тела набегавших воинов, прикрытые лишь жалкими кожаными доспехами. А следом взорам атакующих солдат предстали ряды Перворожденных, вырастающих будто бы из-под земли. Не теряя ни секунды, эльфы вступили в бой — смертоносным дождем пролились сотни стрел, засвистели легкие дротики и более тяжелые пилумы.
— Они затаились перед самой магической Стеной, закрывшись защитными коконами «Спящей Бабочки», а потом ударили изнутри «Криком Младенца», — любезно объяснил маг доминусу, хотя тот ничего не спрашивал. Вемиш лишь беззвучно разевал рот, пытаясь — и не находя — приличествующие моменту слова…
Первые три сотни атакующих умерли сразу.
Остальные, столкнувшись с неожиданным сопротивлением, растерялись лишь на секунду. Затем прозвучали команды офицеров, и воины слаженно перестроились в новый боевой порядок. Теперь это была гигантская, закованная в усиленную защитными заклинаниями броню черепаха, ползущая на врага с разумной осторожностью. А как иначе? Нападавшие уже получили жестокий урок и с лихвой умылись собственной кровью — они не хотели повторять прежних ошибок. Даже принц-воин, значительно опередивший солдат, вынужден был умерить свой стремительный бег — на него также обрушился град стрел и удары боевых заклинаний. Онтуэго окутался серебристой дымкой защитного полога и медленно попятился назад, стремясь оказаться в одном ряду с людьми. Правда, каждый его шаг сопровождался яростным ответным взмахом клинка или разрядом ледяной молнии, всегда находившим свои жертвы. Защитники леса яростно бросались на врагов, и Вемишу, вновь судорожно стиснувшему перила наблюдательной площадки, в какой-то момент показалось, что армия вынуждена будет отступить. Но нет — доминус облегченно выдохнул: вновь пропели сигнальные трубы, и солдаты слаженно расступились, пропуская вперед низкорослых крепышей в причудливых, будто зачарованных волшбой архимага латах — блестящих, закрывающих все тело, сверкавших на солнце, словно гибкие зеркала. Головы венчали странные шлемы, округлые, чуть приплюснутые, с такими же зеркальными, что и латы, забралами.
Гномы — разумеется, это были они! — держали наперевес короткие железные палки с широким цилиндром-утолщением на конце. На спинах у каждого из подземников был закреплен высокий серебристый ранец, от которого к странному оружию тянулись непонятные трубки и шланги. Языки белого, раскаленного до предела пламени с яростным ревом выплеснулись прямо на отчаянно кидавшихся в контратаку эльфов. Зрелище было жутким — Дивные сгорали практически мгновенно, осыпаясь вниз кучками невесомого пепла.
