Книга Если вчера война..., страница 3. Автор книги Олег Таругин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Если вчера война...»

Cтраница 3

Рядом с ним аж два диверсанта оказалось: один пожилой, в диковинной форме да с явно старорежимными погонами, увенчанными двумя большими звездами, — интересно, что за звание такое? — и второй молодой, темнокожий, в такой же смешной пятнистой форме, но без погон. Негр, стало быть, из угнетаемого американского рабочего класса. Старый-то, как все произошло, на землю хлопнулся, да так и остался лежать, а молодой на ногах устоял, пошатнулся только. Окрик услышал, обернулся, дернулся было в его сторону, но на винтовку наставленную зло зыркнул — и ну бежать. Вот тебе и угнетаемый класс! Никакой, понимаешь, пролетарской солидарности. Нет, Бараков-то все по Уставу сделал, не придерешься. И «Стой» прокричал и что стрелять станет, предупредил, и в воздух, значит, пальнул. Ну а затем уж на поражение, в корпус, как учили. Попал, конечно, с десяти метров разве промажешь? Тот только руками взмахнул да и завалился. А у казарм уже и тревога завыла, на его выстрелы, стало быть. А спустя минуту-другую — и у батарейцев тоже.

— Слышь, боец, — внезапно охрипшим голосом спросил Крамарчук, не поднимая головы, — сесть-то можно?

— Лежать! — привычно рявкнули из-за спины. — После трибунала насидишься, ежели к стенке не прислонят!

— Да спина болит мордой вниз лежать, я уже вроде не мальчик. Разреши, сяду, а? Если что, выстрелить-то всегда успеешь. Ну, хочешь, руки за голову заложу?

За спиной раздалось сосредоточенное сопение — невидимый «боец» размышлял:

— Ну, ладно, хрен с тобой, садись уж, вражина. Только не дури, а то правда стрельну. Одного уж положил.

— Это негра, что ль? — догадался подполковник, кряхтя, принимая сидячее положение. Отдышавшись, он подобрал слетевшее с головы кепи, стряхнул о колено пыль и обмахнул мокрое от пота лицо. — Ну, ты силен, брат...

— Румынский пан тебе брат! — буркнули из-за спины. — Поговори у меня, диверсант буев! Сидишь — сиди, коль разрешили, а трепаться приказу не было. Вот счас сдам тебя, глядишь, перед строем отметят, увольнительную вне очереди дадут, так хоть в город съезжу! — Судя по внезапно разговорившемуся с «вражиной» часовому, у парня начался отходняк после короткого боя — вряд ли раньше ему приходилось стрелять в живого человека. Немало повидавшему на своем веку Крамарчуку подобное было знакомо, увы, не понаслышке.

— Ладно, город — вещь хорошая... — согласно кивнул Крамарчук, с жадным интересом осматривая в мгновение ока изменившуюся местность. Столы, вдоль которых он только что шел, почти все оказались перевернутыми, оружие рассыпалось по земле. Под одним из устоявших на месте столов пряталась перепуганная журналистка — подполковник видел ее загорелую ногу в нелепой в данной ситуации босоножке на высоком каблучке. Техника, правда, стояла на своих местах, разве что «Хаммер» перевернулся набок, но вот окаймляющие тренировочное поле деревья... Деревья оказались совсем не там, где были еще несколько минут назад.

Самым диким ему показалась покрывшая почти всю крону развесистой акации палатка, обычная армейская УСБ-56, вознесенная ныне на высоту почти двадцати метров. Впрочем, остальные выглядели не лучше и если и не висели на кронах деревьев, то как минимум завалились набок бесформенными грудами пропитанной водоупорным составом парусины, около которых бестолково топтались группки облаченных в привычный камуфляж бойцов... его бойцов! Сейчас подполковник был готов поверить во что угодно и согласиться с чем угодно, но одно он знал совершенно точно: этих акаций здесь только что не было! Вернее, деревья были, но другие и не здесь, а десятком метров дальше... Ощутив, что голова начинает идти кругом, Крамарчук рискнул обернуться, рассмотрев, наконец, своего конвоира. Выгоревшая гимнастерка без погон, белеющий подворотничком расстегнутый ворот, пилотка со звездочкой, кожаный ремень с подсумками и флягой в брезентовом чехле, широкий ремень противогазной сумки через плечо, трехлинейка в руках — не карабин образца 44-го, а именно классическая «мосинка» с примкнутым граненым штыком.

К своему ужасу, Юрий неожиданно понял, что именно чего-то подобного он и ожидал. Не верил, до последней секунды не верил, но, как ни дико это звучит, ожидал. Отчего? Наверное, виной тому был сын, пару лет назад увлекшийся альтернативной историей и просаживавший на весьма недешевые по нынешним временам книги всю свою повышенную стипендию. Поначалу подполковник было бурчал, но затем решил самостоятельно выяснить, что же такого интересного тот В них находит. Прочитав штук пять, Крамарчук понял две вещи: несмотря на то что содержание ему, в общем-то, не понравилось, некое рациональное зерно в них определенно было. И второе — пусть уж лучше читает, наивно веря в возможность что-либо изменить в прошлом (интересно, а двадцатилетнему парню-то чем нынешняя история не по душе? Другой-то он и не знает, веком не вышел), нежели сутками режется в сетевые игрушки или зависает в ночных клубах. На которые, между прочим, нужны деньги, и немалые, не чета тем, что отпрыск тратит на свою любимую альтернативку.

И поэтому подполковник, судорожно сглотнув, задал тот самый вопрос, который, наверное, задал бы в подобной ситуации любой другой здравомыслящий человек, хоть раз в жизни открывший написанную в жанре альтернативной истории книгу:

— Боец, какой сейчас... год?

— Я те поговорю... — начал было тот, но осекся, ошарашенно глядя на Крамарчука: — Че?!

— Год сейчас какой, спрашиваю? — более-менее овладел собой Юрий.

Красноармеец на всякий случай перехватил поудобнее винтовку, не то готовясь к стрельбе, не то собираясь угостить сумасшедшего диверсанта прикладом:

— Ну, это, сороковой, и че? И вообще, а ну заткни пасть, румынская морда! Отвернулся! Быстро! А то я счас как тя...

— Да какой я тебе румын?! — едва ли не против воли буркнул Крамарчук, тем не менее послушно отворачиваясь — пересчитывать собственные ребра о мосинский приклад как-то не хотелось. — Свой я. Советский... ну, почти советский...

— Отставить разговоры. — От сквозящего в голосе металла подполковнику ощутимо поплохело. Хрен его знает, почему, но поплохело. Впрочем, в этот раз оборачиваться он не стал.

— Молодец, Бараков, хвалю. Матерого диверсанта взял. Иди вон там еще глянь, за автомобилем, а этого я сам отконвоирую. Да, и дамочка тут под столом сидит, вытащи — и ко мне. Только оружие у нее проверь.

— Слушаюсь, таш сержант государственной безопасности, — на едином дыхании выпалил тот, торопливо затопав сапогами куда-то в сторону.

— Ну, вставай, что ли? Пошли? — Затылок щекотнул неприятный, но вполне угадываемый стальной холодок. — Счас всех ваших соберут, и поговорим...

— Да я... — Юрий попытался обернуться... Лучше б он этого не делал. Холодок в затылке на мгновение исчез, и тут же в голове разорвался, сверкнув перед глазами роскошным огненным всполохом, фугасный заряд от удара рукояткой.

— Встать, сука! Встать! Пошел вперед! Голову нах проломлю! Встал, не оглядываться, бегом пошел! Бегом! Вон туда!.. Бараков, ну что там? Справился? Давай ее сюда. Ух, кака краля. А ну, вперед, за этим вон следом. Бегом! Что?! Значит, снимай каблуки и босичком, не зима вроде. Пошли бегом, красавцы, бего-ом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация