— Я все помню, и я все сделаю, — уныло пообещал конец.
Тем временем шас огляделся, сообразив наконец, что машина перестала двигаться, и осведомился:
— Мы что, приехали?
— Ага.
— Почему ты не сказал?
— Я…
— Ты представляешь, сколько стоит минута моего времени?
— Представляю, — с готовностью подтвердил Инций. — Прочел в контракте и обалдел. Не всякая девочка столько требует.
— Ты считаешь, я обязан лично таращиться по сторонам, чтобы понять, что мы уже на месте? — Банам распахнул дверцу. — Мы торопимся!
Инций задумчиво подышал на самый крупный бриллиант из тех, что украшали его пальцы, после чего протер камень специальной тряпочкой, которую всегда носил в кармане, и решил, что Маргарите придется несладко: Юрьев, конечно, кошмар для мужей, но Турчи — шас, а это кошмар для всех.
Бюро Юрьева занимало весь пятый этаж престижного бизнес-центра на недешевой Мясницкой улице: внимательная охрана, блестящий хром, зеркала в лифтах, мраморная плитка на полу, — одним словом, всё как полагается. Взъерошенного конца и сохраняющего олимпийское спокойствие шаса проводили в комнату для переговоров, где их уже поджидала довольно большая компания.
— Вот уж не думал, что попаду на шумное мероприятие, — кисло заметил Банам. — Мне казалось, у нас переговоры, а не юбилей корпорации. — Здороваться с присутствующими Турчи не стал. — Или мы ошиблись дверью?
— Вы не ошиблись! — холодно ответил главный из юристов противника — плечистый темноволосый мужчина лет тридцати пяти.
— Вы Юрьев?
— Меня зовут Владимир Камышев, — представился плечистый. — Я главный помощник господина Юрьева.
Помимо главного помощника, в комнате присутствовали личный помощник главного помощника, личный секретарь главного помощника, стажер, присланный с юридического факультета учиться правильно делить семьи, и собственно виновница торжества — Маргарита Свейз, в последнем девичестве — Сухова.
При виде любимой Инций шаловливо улыбнулся и сделал ручкой. Рита в ответ томно вздохнула, деликатно прикрыв тщательно нарисованный ротик тщательно наманикюренными пальчиками, и что-то прошептала Владимиру на ухо. Главный помощник плотоядно улыбнулся. Стажер скосил глаза на глубокое декольте красавицы. Личный помощник главного помощника и личный секретарь главного помощника вымуштрованно ждали.
Конец ткнул шаса в бок:
— Красавица, да? Так бы и съел!
— Лучше сожрать, — буркнул Турчи, после чего без приглашения уселся на стул и громко произнес: — Жаль, что нет Юрьева. У нас к нему дело.
— Дело у нас с вами будет слушаться послезавтра. — Камышев решил сразу поставить шаса на место. — А сейчас мы попытаемся уладить вопрос мирным путем. Прийти, так сказать, к взаимному согласию.
— Чего бы мне очень хотелось, — с елейной улыбочкой произнес Инций, умильно глядя на девушку.
Та хмыкнула и перевела взгляд на ногти. В глазах конца мелькнул испуг.
Банам извлек из портфеля стопку документов.
— Для начала, коллега, я предлагаю определить наши позиции.
— Согласен.
Перед Камышевым, его помощником и секретарем появились не менее внушительные пачки бумаг. А перед стажером — еще и два учебника.
— Прежде всего мы должны понять, что госпожа Рита Свейз, звавшаяся в молодости Еленой Простюкиной…
— Это к делу не относится! — возмутился Камышев.
— Почему?
— Потому что раздел имущества будут осуществлять супруги Свейз, и никого не волнует, как их когда-то звали!
— Ваша клиентка специализируется на богатых мужьях.
— У нее хороший вкус.
— Мы намерены доказать, что она вышла замуж за господина Свейза только для того, чтобы развестись и разделить имущество.
— Госпожа Свейз была уверена, что наконец-то обрела семейное счастье, однако многочисленные измены господина Свейза разбили ее мечты. Кстати, мы в состоянии доказать факт супружеской неверности.
— А мы можем перечислить всех предыдущих мужей Елены Простюкиной.
— Маргариты Свейз!
— Это я и имел в виду. — Турчи склонился к Инцию: — Ты чего тормозишь? Сколько мне еще им по мозгам ездить?
— Сейчас, сейчас…
Конец действительно старался, но, увы, у него ничего не получалось. Мегера оставалась холодна к флюидам супруга и реагировала на них не сильнее, чем кролик на табуретку. К тому же Инций чувствовал, что потеет, что у него поднимается температура — где-то в глубине организма пошевелился гадкий выползень…
«Не справлюсь!»
Неуверенность порождала панику. Страх брал за горло, а мерзкая девица держалась с таким видом, будто это она превратила «Кастрюлю» в лучший клуб Тайного Города. В голове вертелись юридические термины, мысли о позолоченной мебели и операционной комнате, в которой Инцию предстояло вскоре оказаться. Перед глазами блестели ногти вредной супруги, золотая авторучка Камышева и виртуальные скальпели брата Ляпсуса. Произносимые вокруг фразы до сознания конца практически не доходили.
— Ваш клиент может рассчитывать на небольшую долю в «Кастрюле», примерно десять процентов, — щедро пообещал Камышев. — Основной же пакет отойдет госпоже Свейз…
«Турчи не поможет!»
Из груды спутанных мыслей выплыла одна, самая страшная: «Я теряю „Кастрюлю“!» И конец сорвался.
— Эта паскуда не получит мой клуб!
— Вы слышали, как он меня оскорбил?! — завизжала Маргарита. — Каков подлец!
— Гадина!
— Бабник!
— Фиксировать? — бесстрастно поинтересовался секретарь.
— Обязательно, — подтвердил Камышев.
Помощник достал диктофон, а стажер — видеокамеру. Турчи сложил на груди руки и уставился в окно. Он знал, что впавшего в истерику конца не остановит даже черная моряна.
— Сука! — продолжал надрываться Инций. — Жадная дрянь!
— По миру пущу! Будешь на помойке жить!
— Обратно в Таратайск поедешь, Простиюкина! Пешком пойдешь!
— Под забором издохнешь!
Разъяренный конец швырнул в будущую бывшую жену пачку документов. Листы бумаги врезались в ухоженное лицо и осыпались на стол.
— Он меня ударил!
— Да я тебя вообще убью!
— Вызовите охрану!
— Мы согласны на десять процентов!
— Я ей ноги вырву!
— Только попробуй!
