— Ничего и никогда? — усмехнулся Коул, и от его улыбки мне стало не по себе. — Ют, помнишь, я обещал тебе, что попрошу кого-нибудь понаблюдать за его любовницей, Лилиан Стакер? — Я кивнула. — Так вот, одному из моих людей удалось стать свидетелем их ссоры в ресторане.
— Ну и что? — улыбнулась я. — Все люди ссорятся. Зная Лил Стакер, сложно предположить, что она ведет себя с Ричи, как пушистая кошечка.
— Конечно, — сердито перебил меня Коул, — а я, идиот, делаю из мухи слона. Если ты все-таки дослушаешь меня и не будешь хотя бы минуту выгораживать бывшего мужа, я смогу рассказать тебе кое-что любопытное.
— Хорошо, — согласилась я. — Только не думай, что после твоих слов я перестану его выгораживать. Ричи меня очень обидел, но видеть его за решеткой мне совсем не хочется.
— Может, помолчишь хоть минуту? — Широкие брови Коула сдвинулись, и я сочла за благо замолчать. — Так вот, твой Ричи Карлайл, супербизнесмен, разорился. И теперь ему нужны деньги на то, чтобы открыть новое дело. Он там что-то придумал — я не вдавался в детали — и решил одолжить у своей любовницы довольно крупную сумму.
— И?
— И, дорогая Ют, она ему отказала. Причем отказала уже не в первый раз. Теперь до тебя доходит, почему Ричи с такой настойчивостью за тобой приударил? Он уверен, что ты, став снова его женой, не откажешь ему в такой малости, как деньги. Ричи Карлайл знает, что Ют Олдридж — щедрая натура. А когда ее книги начнут скупать, как хлеб в неурожайный год — и это, конечно, произойдет после истории с брэмвилльским маньяком, — она вполне спокойно сможет дать своему мужу такую сумму, которой ему хватит на все его затеи.
Коул замолчал и посмотрел на меня в ожидании ответа. Я онемела от такого нелепого предположения. Ричи — убийца? Ричи вернулся ко мне, чтобы поживиться деньгами, которые появятся у меня благодаря этой страшной истории? Даже если отбросить в сторону мое желание заступиться за Ричи, неужели Коул считает, что мной можно интересоваться только из меркантильных соображений?
— Ну что ты молчишь, Ют? — устав ждать ответа, спросил Коул.
Я заметила, что он был напряжен. Еще бы! Заявить мне, что мой бывший муж — убийца, который хочет вернуться ко мне из-за денег, которые я якобы заработаю после истории с убийствами…
— Мне нечего сказать, Коул, — тряхнула я головой. — Такого бреда я еще ни разу в своей жизни не слышала.
— Ты все еще любишь его? Поэтому не хочешь мне верить?
— Нет, — покачала я головой. — Просто я не думала, что ты из-за своей необоснованной ревности станешь оговаривать Ричи.
— Ют, я клянусь тебе…
— Не надо клясться, Коул, — тихо оборвала его я. — Такими вещами не шутят. Понимаешь? Странно, что не понимаешь, ведь ты полицейский… Мы, конечно, сейчас вернемся за стол и сделаем вид, что ничего между нами не произошло Но, Коул, я не уверена, что хочу встречаться с таким патологически ревнивым типом. Мне понадобится время, чтобы все обдумать.
— Но Ют… — умоляюще посмотрел на меня Коул. На его лице была написана такая боль, такое разочарование, что я уже готова была смягчиться, но он снова все испортил. — Послушай, я клянусь, что говорю правду. Я не обвиняю Ричи, но ты должна быть осторожна. Тебе лучше не встречаться с ним — понимаешь? Ради твоего же блага, Ют.
— Хватит, Коул, — на этот раз я еле сдержалась, чтобы не закричать на него. — Я не хочу больше ничего слышать о Ричи. Если ты не прекратишь, мы попрощаемся с тобой прямо сейчас. Навсегда. Понимаешь?
Лицо Коула изменилось. Теперь на меня смотрел очень жесткий человек с холодными темными глазами.
— Понимаю, — кивнул он, пронзив меня своим ледяным взглядом. — Понимаю, что ты ничего не хочешь слышать о мужчине, к которому до сих пор неравнодушна. Что ж, я не буду навязываться. В конце концов, я не нанимался к тебе в телохранители. — Он заглянул в гостиную. — Прошу прощения, миссис Олдридж, но нам с Мэтти пора. Мэт, тебе не кажется, что самое время ложиться спать?
Мальчик, привыкший слушаться своего отца, поблагодарил меня за отлично проведенный день, а Ди — за вкусный ужин. Коул старался делать вид, что спокоен, но на самом деле в его глазах читались гнев и обида. Ди это тоже заметила, поэтому, когда Коул и Мэтти вышли, она с подозрением покосилась в мою сторону.
— Неужто он устроил тебе сцену из-за Ричи?
— С чего ты взяла?
— Можно подумать, я слепая, — хмыкнула Ди и принялась убирать со стола посуду. — Этот Ломбард в тебя влюблен, видно невооруженным взглядом.
— Лонберг, мама. Его зовут Коул Лонберг.
— Ты тоже влюблена в него, — не глядя на меня, пробормотала мать.
— Это вопрос или утверждение? — полюбопытствовала я, присев на краешек стола.
— Утверждение. Слезь со стола, Ют. Что это еще за замашки?
— Это мой стол, — напомнила я. — И, кстати, я не просила тебя убирать с него посуду.
Ди уставилась на меня немигающим взглядом.
— Хочешь сказать, что я загостилась?
— Нет, — покачала я головой. — Хочу сказать, что меня бесит, что ты постоянно лезешь в мою личную жизнь. Сначала пытаешься свести меня с Ричи, потом и вовсе просишь его за мной следить. А теперь тебя, видите ли, волнует, почему мы поссорились с Коулом… Хотя ты очень хотела, чтобы мы с ним поссорились, — не так ли, мама?
— Знаешь, Ют… — Ди отставила в сторону стопку чайных блюдец, которую собиралась водрузить на поднос. — А меня бесит, что я должна «лезть» в твою жизнь, как какой-нибудь вор в окошко. Я твоя мать. И считаю, что вправе рассчитывать на откровенность. Но нет — моя дочь обсуждает свои дела с кем угодно, только не со мной. Если у нее проблемы, об этом узнает кто угодно, только не я. Мне это надоело, Ют. Я устала. Если ты не хочешь, чтобы я присутствовала в твоей жизни, значит я уйду. Это унизительно, что я должна умолять тебя о доверии, как о милости…
— Доверии?! — вспыхнула я. — О каком доверии ты говоришь, когда за моей спиной договариваешься о чем-то с моим бывшим мужем? Это, по-твоему, доверие?
— Ты сама меня до этого довела, — сухо ответила Ди. — Да, я неправа. Но и ты тоже, признайся, Ют.
Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, если бы мне не позвонил Генри Слемингтон. На этот раз он вполне конкретно спросил, как поживает моя новая книга. Увы, мне нечего было сказать ему — я не продвинулась ни на страницу.
— Ют, я все понимаю, — почти что умоляющим тоном произнес Слем, — у тебя серьезные неприятности. Но и ты меня пойми: договоры, сроки — все это не ждет.
— Слем, я знаю, что подвожу тебя, — кивнула я. — Обещаю, завтра же поеду на Птичий и возьмусь за книгу.
— Вот и умничка, Ют. — В голосе Генри я услышала облегчение. — Если тебе что-то понадобится — звони, не стесняйся. Ты знаешь, я всегда рад тебе помочь.
Да, все были рады мне помочь, но почему-то никому не приходило в голову, что для этого достаточно лишь оставить меня в покое хотя бы на несколько дней… Вздохнув, я объявила матери, что завтра мне придется уехать.
